— Кира Владимировна, простите, что поздно беспокою, но мне очень нужна ваша помощь.
Голос был, безусловно, приятный, но незнакомый.
— Здравствуйте, — сказала она настороженно.
Вечерний звонок на сотовый телефон от незнакомого мужчины, который знает твое имя, настораживает. Согласитесь?
— Добрый вечер. Это Геннадий Колчевский, простите, не представился, — явно забавляясь по ту сторону трубки, произнес генеральный директор фирмы.
— Из-звините, не узнала вас по голосу.
Кире стало неловко. Но после их единственной встречи у нее остались весьма смутные воспоминания, преимущественно в форме эмоций. И этот глубокий, бархатный баритон никак не ассоциировался у Новиковой с прокуренным морским волком.
— Кира Владимировна, мне очень нужна помощь с презентацией, которую готовили, — мягко продолжил ген-директор.
— Я что-то не так сделала?
— Нет, что вы. Это я сделал что-то не так, и теперь она как-то не так открывается, — со смешком признался Геннадий Николаевич.
— У меня на работе есть исходный файл, — прототараторила Кира. — Я сейчас сбегаю в офис и сброшу вам на почту. Скиньте мне адрес эсэмэской или по WhatsApp’у. Если там открыто, — добавила она, вспомнив слова Кости, что вечером на фирму не попадешь.
— Я сам на работе, — улыбнулся в трубку гендиректор.
Сегодня, судя по голосу, он был какой-то… расслабленный. Не под градусом, ли? Она и пьяный гендиректор в пустом офисе… Кира отогнала глупые мысли. Тоже мне, роковая красотка, ага! Конечно, внимание Мишеля льстило. Но, исходя из несмываемой печати бабника на лице Воронцова, он просто заинтересовался девицей, которая не пала к его ногам от одного его Аполлонова вида, и теперь арт-директор стремится завершить гештальт. А в остальном Кира была вполне себе бледная офисная мышь, и отдавала в этом отчет. Так что если бы Геннадий Николаевич решил вечерок расслабиться, он бы наверняка пригласил «задержаться» кого-нибудь поаппетитней, например, Карину.
— Я за вами заеду, — продолжал он. — Скажите адрес.
— Д-да, ненужно. Я сама, — совсем растерялась Новикова.
— Кира Владимировна, на улице ливень. Я вас выдергиваю из сухой, не сомневаюсь, что уютной квартиры, в нерабочее время. Я заеду. Говорите, куда.
Кира сдалась. Если ему так хочется, то пусть. Она включила утюг, чтобы подгладить свежевыстиранную блузку, быстро поправила косметику, пополоскала освежителем рот, чтобы не вонять едой на собеседника, и к моменту, когда к ее подъезду подъехала карета — в смысле, мощный джип, — она была в полном сборе. Подумав секунду, она вытащила из заначки невскрытую пачку печенья и бросила ее в просторную дамскую сумку. Вдруг не у всех на работе есть бутерброды. Вдруг он там без ужина сидит? Помрет еще от голода. Или язву заработает. Где она тогда будет деньги зарабатывать? А печенье — какая-никакая, а еда.
В автомобиле — назвать его просто «машиной» у Киры даже в мыслях язык не повернулся — пахло куревом и так называемым «освежителем воздуха», а по факту забивателем ноздрей. Утешало лишь то, что аромат был не приторный, а холодный, чем-то напоминающий мужской одеколон. Новикова приоткрыла окно, и с улицы повеяло настоящей свежестью. Мелкие капли дождя, сыпавшиеся на нее, были небольшой платой за возможность нормально дышать.
К счастью, гендиректор не лез с разговорами, а вместо этого просто включил музыку. И тут Кира выпала из реальности. Это была акапелла, т. е. песня исполнялась без аккомпанемента. Кичевое начало на фоне стрекотания кузнечиков сменилось крепким, чистым мужским трехголосьем про нечастного Аркадия и про то, как хорошо ему было в отдаленном прошлом. А когда на втором куплете начался канон, Новикова просто растеклась. Голоса будто создавали эхо, оплетая незамысловатую мелодию словами с тонким смыслом. «Вышли на минуточку, не закрыв калиточку, пошли по улочке, как по ниточке. В город за газетами, за сигаретами, оградились клетками, стали клерками»… Вибрация басов отдавалась где-то в районе солнечного сплетения. Когда итоговое стрекотание сменилось джазовыми напевами следующей композиции, Кира очнулась.
— Что это было? — всё еще не в силах отойти от потрясения, спросила она.
— Эх, молодость, молодость, — с усмешкой проворчал Колчевский. — Это Несчастный случай.
— В смысле? — не поняла Кира. То ли «несчастным случаем» считают ее, и тут Новикова была категорически не согласна, то ли ген-директор поминал какой-то случай из своей жизни…
— Группа «Несчастный случай», — уточнил он. — Из «Дня Радио», помните?
Кира помотала головой.
— «День выборов», — продолжил Колчевский.
Кира пожала плечами.
— В общем, так, — подвел итог Ген-директор, паркуясь возле офиса. — Вы мне помогаете с презентацией, а я знакомлю вас с этой жемчужиной русского рока.
Конечно, Гена понимал, что обмен неравноценный. По-хорошему, сверхурочную работу полагалось оплачивать. Но ведь это совершенно разные ситуации: приехать спасать босса и приехать заработать дополнительные деньги. Нет, про премию он думал, но собирался разыграть ее в другой момент. А пока всё шло по плану. Зря он, кстати, решил, что Кира не разглядела в нем мужчину. Сегодня она и накрасилась, и приоделась, так что в ней уже совершенно точно узнавалась женщина. Более того — женщина, которая хочет произвести впечатление. Она забавно смущалась, и подобранный к случаю «Аркадий» выстрелил как надо. Далее по списку — «Спасение рядового Райана». Хотя он совсем не рядовой.
Ген-директор кивнул на входе охранникам и провел Мышку в свой кабинет. Свое кресло он уступил Кире, а себе придвинул гостевое, чтобы был виден монитор с открытой презентацией. Девушка уверенно пролистала слайды.
— Так в чем проблема? — спросила она, оторвавшись от компьютера и обратив взгляд на Геннадия.
— Во-первых, у меня куда-то исчезла вся анимация, — сообщил тот. — Я что-то сделал, и всё пропало.
Разумеется, «что-то» было выполнено намеренно, Колчевский рассказывать не собирался. Люди способны сделать всё. Особенно, с компьютером. Молчаливого обычно Костю иногда прорывало, и он делился офисными историями. «Из жизни инфузорий», как их называл Зорин. После этих рассказов Котов приходилось вытаскивать за шкирку из-под стола, а ген-директор в очередной раз убеждался, что как минимум два человеческих качества способны к безграничному росту и развитию: самомнение и глупость. Поэтому компьютерщикам про свою технику можно смело врать, что угодно — они встречали случаи покруче.
— Хорошо, анимашки мы сейчас вам подберем. А во-вторых? — профессионально не поморщившись, спросила Кира.
— А во-вторых, я хотел бы показать некоторые проекты не в виде фотографий, а в виде трехмерной графики в дизайнерской программе. Но не знаю, как ее вплести в презентацию. Понимаю, что всё в последний момент…
Колчевский виновато развел руками.
— Геннадий Николаевич, не нужно ничего никуда вплетать, — тоном опытного педагога уверила Новикова. — Мы сейчас скачаем вам программку, запишем видео с экрана и интегрируем в презенташку. Будет в лучшем виде. Я могу воспользоваться браузером?
— Кира Владимировна, просто гениальное решение! — он сжал ладонь девушки своими руками. — Вы справитесь сами? — изобразил он заботу.
— Конечно, тут нет ничего сложного, — уверила его девушка и аккуратно высвободила руку.
Нестрашно. Первый шаг сделан, теперь главное птичку — то есть Мышку
