Глава 16
Влад смотрелся в зеркало и не мог сдержать раздражение. Как же его бесил прилизанный сноб в отражении. Когда-то, когда он был «Славяном из деревяшек», он, за компанию с дружками, с удовольствием чистил таким морду. Он жил в двухэтажном деревянном бараке, где из удобств имелась газовая плита на общей для двух семей кухне, холодная вода в умывальнике, и горячая — зимой, в батарее. Туалет на улице или в ведре. Как он ненавидел тогда этих чистеньких «буржуев», которые ели клубнику со своих дач и отдыхали на Черное море. Он сумел! Он добился! Он стал тем, кого ненавидел. Охренеть, «достижение»…
Вчера Влад полночи гонял на байке в темноте пустынной трассы, лишь изредка освещаемой одинокими фурами или случайными легковушками. Рев мотора, ветер в лицо и блаженное одиночество. Не нужно ни перед кем делать вид, изображать, соответствовать и производить впечатление. Можно просто гнать на пределе разумного под оглушающим черным небом в сияющей россыпи звезд. Влад затянул галстук. Нет, так не пойдет. Так — нечем дышать. КотоФей ослабил удавку и расстегнул пуговицу. Взъерошил волосы. И, подумав, снял золотую цепочку, которая так неудачно виднелась из-под узла галстука. Положил ее на тумбочку у зеркала. И рядом — золотую печатку. Теперь отражение уже не так раздражало. Раздражало. Но терпимо. Теперь можно и на работу.
У генерального было непривычно тихо. Костя и Гена молча пили кофе, поджидая остальных. Влад к ним присоединился. Кивнул в знак приветствия, сделал себе бодрящий эспрессо и сел ждать.
Мишель опоздал минут на пятнадцать. Он был бледен, небрит, в футболке и джинсах. И, черт подери, Дягиль, глядя на него, почему-то ощутил зависть. Потому что кому-то по-прежнему можно всё, а кому-то — нет.
— Ну, и?.. — поинтересовался Ген-директор, когда Котэ уселся в кресло и промял виски основаниями ладоней.
— Кира сегодня у меня ночевала, — ответил Мишель, взяв в руки кружку с кофе и оглядываясь в поисках…
Генеральный быстро убрал со стола традиционно стоявший там пузырь Хеннесси.
— И?.. — продолжил он.
Арт-директор скорчил обиженную физиономию.
— Судя по тому, что я проснулся на диване и одетым — и всё! — буркнул он, уткнувшись носом в кофе.
— Ты что, напился? — не поверил Влад.
Мишель проигнорировал вопрос.
— И она тебя до дома тащила?! Есть женщины в русских селеньях! — восхищенно выдал Дягиль.
Всё это время генеральный как-то слишком пристально глядел на блондина.
— А на чью, позволь спросить, выставку вы ходили? — слишком мягко и слишком вежливо поинтересовался Колчевский.
— Какая разница? — сразу ответил Мишель, задрав подбородок, как пионер-герой перед фашистами.
— Да-а-а, Шель. Ты там, на днях, что-то нелицеприятное про гусар говорил?.. Так должен тебе признаться: ты не только самокритичен, но еще и на редкость объективен! Уйдешь в запой — выгоню нахрен, даже не вспомнив о былых заслугах перед отечеством. Понял?
Арт-директор грустно кивнул.
— Ты точно понял?!
Влад перевел взгляд на Костю. На его лице, пусть и бледно, читались любопытство и недоумение. Дягилю полегчало. Всё же приятно знать, что ты тут не один такой дурак.
— Ну и, разумеется, — продолжил Геннадий, обращаясь к остальным, — все уже поняли, что следующая очередь — моя.
— Вообще-то, моя, — возразил Костя.
— В смысле? — уточнил генеральный тоном, от которого даже не мелкому Владу захотелось спрятаться под стол.
— В смысле, что у нас ежепятничный корпоратив. И отменять его ради дурацких пари я не намерен. Если тебе удастся уговорить Киру променять его на что-то другое — ради бога. Но если честно, шансы у тебя невысоки.
Дягиль, который с этой проблемой уже сталкивался, подтверждая, кивнул. Мишель по-прежнему был обращен куда-то в другую Вселенную.
— А теперь, раз уж с «дурацкими пари» мы закончили, может, пора по рабочим местам? — подвел итог недовольный Колчевский и подал всем пример, отрывая пятую точку от кресла.
Увы, с дурацким пари всё еще было в самом разгаре. И, что самое гадкое, КотоФей был рад, что сейчас не его очередь. Он практически не сомневался, чем дело кончится у генерального — достаточно посмотреть на «ангелочка»-Мишеля. Вопреки здравому смыслу, Дягиль сам не рвался «в бой». По той простой причине, что все его карты уже были разыграны. И как Влад ни старался, больше ничего в голову не приходило. Оставался, правда, еще один туз в рукаве. Но один туз — не десять, на нем партию не построишь. Да и риск большой. Так что пусть лежит до лучших (в смысле, худших) времен.
Кира выспалась на удивление. Проснулась по будильнику, благоразумно выставленному на «пораньше». Умылась. Подправила макияж. Вызвала такси. Печально оценила наличность. Вот и сходила на халяву на выставку… Вопреки желаниям жабы, за всё в этой жизни приходится платить, подумала Новикова и пошла будить хозяина. Мишель долго не мог понять, кто он и где. Когда мозг у него, наконец, включился, сотовый голосом девушки-робота сообщил о прибытии такси. Арт-директор взглянул на Новикову осмысленно и закрыл лицо руками. Потом, словно встряхнувшись, распрямил спину и, глядя в глаза, хриплым со сна голосом спросил:
— Я много выпил?
Кира помотала головой.
— А когда вырубился?
— В такси, —
