Перед вылетом Петр попытался связаться с Жаворонковым, чтобы объяснить всю несуразность положения, но тот инспектировал ЧФ, все решали без него, по указанию Ставки. То есть главный штаб флота свалил всю вину на Жукова и передал, что полк придается командованию Западного фронта. Посадку в Стаханово не дали, приказали не тянуть волынку, а срочно прибыть по назначению. Предупредили, правда, что ближайшая станция от аэродрома: Сляднево, на аэродроме там не садиться, он зарезервирован для двух полков бомбардировщиков. Селиверстово находится за разъездом, справа от железной дороги, в трех километрах на юго-запад от станции. Чтобы сопроводить своих транспортников, пришлось вешать дополнительные баки под крылья. Взлетели, и курсом 90 пошли в сторону Старой Ладоги. Голос диспетчера незнакомый, значит, Саша свое обещание выполняет. Через 140 километров подвернули и пошли на Тихвин. Здесь уже все может быть, хотя «Горка» досюда достает, а идем мы высоко.
Полет прошел относительно спокойно, если не считать того, что потом пришлось снизиться по погоде. Через два часа десять минут пришлось оставить без прикрытия шесть Ли-2, увеличить ход и садиться на последних каплях горючего на обычное поле возле небольшой деревни. Вскоре появились наши самолеты с техниками, но уже на бреющем. Просигналили им ракетой. Они развернулись и сели. Их атаковал одиночный МиГ, после атаки ушедший на запад. Стрелкам пришлось поработать, есть раненые на одном из бортов. Пока ждали транспортников, два сержанта из крайнего пополнения сходили в деревню и выяснили, что никакого БАО здесь нет. Телефона нет, военные появлялись пару-тройку дней назад. На станции есть комендант и телефон. В обмен на «чекушку» они выделили подводу и лошадь. Крестьян явно не устраивает, что на озимое поле сели самолеты. На станции нашлись квартирьеры 34-го и 459-го БАПов, аж из Туркестанского военного округа. Здесь трава скошена, поле укатано и разровнено, но работы велись пару недель тому назад. Перелететь сюда требуется, а топлива – в обрез. Чуть ли не по ведру добавляли из Ли-2 в наиболее пустые машины, и, пока двигатели еще были теплыми, перепрыгнули через лесок и железную дорогу. А там новая проблема, на той площадке – есть, где переночевать. Тут четыре дома и столько же сараев и сеновалов. Честно поделили все жилье на сто сорок человек личного состава. Передали РДО о местном гостеприимстве, и тут же получили задание комфронта на вылет. Составили шифровку для него, дескать, так и так, перелететь – перелетели, аэродрома и БАО нет, ТЗ отсутствуют, топлива и присадки № 3 – нет. Боеприпасов один комплект, баки пусты.
Получаем офигительный ответ: «И на хрена вы сюда прилетели?» Причем хрен был не закуской. После почти получасового перерыва, вместо ответа на вопросы, дали частоту командующего авиацией фронта генерал-майора Мичугина. Отдали еще раз шифровку. Ответ: «В связи с началом наступления немцев выделить БАО для 13-го ГвОРАП возможности не имею. Согласовывайте поставку с ГШФ». У главного штаба флота под рукой ничего и никого не оказалось. Они только отменили вылет четвертой эскадрильи. Все умыли руки! «Забытый полк»! А Совинформбюро передает об оставлении Севска и Дмитриев-Льговского. «Быстрый Гейнц» ударил не по шоссе, а в стороне от него, пробил, как шилом, оборону Брянского фронта в трех местах, и стремительно окружает три наши армии. Дмитриев – это выход на столь любимые немцами шоссе, которое ведет к Туле. А мы «забыты» в ста километрах от нее. Прикол еще в том, что кроме нас и полков на Су-2, присадку 3 никто не потребляет! Двигатель у нас нераспространенный. Топливо есть только у Ли-2. Тут комендант «вспоминает», что вчера немцы бомбили Калугу. Тут же мелькает мысль, и у меня, и у Петра, видимо, потому что Петр сразу спросил:
– Как позвонить в горком партии?
Комендант глянул в талмуд, почесал нос, но прокричал в трубку какие-то позывные.
– Слушаю, Тимарев. – Петр представился. – По какому вопросу?
– Из-за начавшегося наступления немцев на станцию не прибыл батальон обслуживания. Шестнадцать боевых машин стоят без топлива и присадок к нему в двадцати километрах от города. Кто может помочь решить эту проблему.
– С топливом? Никто.
– Ну, а можете все-таки подсказать, к кому обратиться. Мы только что прилетели из Ленинграда. Хотя бы комендант гарнизона или начальник обороны города. В конце концов, с нашим присутствием вас бомбить перестанут.
– Я уточню кое-что и перезвоню вам, капитан.
В общем, глухой номер. Дело осложнялось еще тем обстоятельством, что я знал, где находится штаб Западного фронта. Отсюда всего 47 километров, в Обнинске он занимал уютную усадьбу на берегу Протвы. В пионерском возрасте нас туда на экскурсию водили. Через небольшой мостик находился аэродром, на котором стояли самолеты командующего и несколько связных самолетов. Их прикрывала эскадрилья Як-1. Но это – государственная и военная тайна. Плюс – это перелет в тыл без разрешения. Соответственно: трибунал и расстрел. Надо делать запрос в штаб фронта на перелет за топливом. Я передал эту мысль Петру, но он еще надеялся решить проблему местным порядком, не привлекая для этого фронт.
Километрах в двадцати отсюда началась бомбежка: Ю-87 под прикрытием буквально пары «мессеров» что-то бомбили в районе Калуги, но не сам город. День в самом разгаре.
– Что там?
– Киевское шоссе, – отмахнулся комендант. – Сейчас санитарный будет, готовьте раненых, будем останавливать.
Пока грузили шестерых раненых, в дальнем углу аэродрома показалось четыре машины: одна легковая, два грузовика с красноармейцами и топливозаправщик. Красноармейцы оказались бойцами Калужского истребительного батальона. Они борются с диверсантами и десантами немецкими. Проверка документов. После этого махнули рукой водителю ТЗ. Бензин – чистый Г-70, грозненский. Летать на нем можно, а воевать – нет. Еще раз вышли на связь со штабом фронта, сообщили, что самолеты могут быть заправлены без присадки, имеем борт Ли-2, дайте место, где ее можно получить, именно № 3. Бойцы и комендант гарнизона уехали, а водитель остался и страшно нервничал, боялся опоздать куда-то, чтобы вывезти семью. Штаб дал, наконец, позывные, частоту и разрешение на вылет в Липицы, это под Серпуховым, 85 километров отсюда. Решили не рисковать и вылетели туда все. Там стоял 178-й полк ПВО на ЛаГГах. Его командир, майор Раков, подтвердил, что получил от командующего ПВО Центрального округа указание передать две тонны не нужной ему присадки. Ее используют на ЛаГГах только в смеси с «единичкой» для высотных полетов, а таких машин у него не осталось. Стоит два звена с заклинившими ТК-2. Но разрешить базирование здесь может только Москва. Поэтому сливайтесь-заправляйтесь и ищите себе место. Новый выход на связь, и тут зазвонила «москва», телефон ВЧ, соединяющий полк с управлением ПВО. Взбешенный Жуков на связи.
– Немедленно на взлет! Мне эти данные нужны были еще вчера, поэтому вас и вызвали. Не придет разведчик – пойдешь под суд.
– Куда их доставить? Фотолаборатория у нас не развернута, все лежит в самолетах, а аэродрома базирования так и нет.
– Вот что, даже по телефону не могу сказать, где тебе нужно будет сесть. После выполнения задания выйдешь на связь на ключе, дашь точку, тебе назовут курс. Взлетай, время, капитан!
Еще на постановке задачи и проработке маршрута комэск Пехов высказал сакраментальное:
– Северный пушной зверек! Им что там, в штабах, вместо голов жопы прикрутили? Облачность чуть выше 500 метров, какая съемка с 2300? Район не облетан, РЛС нет, и двое карасей, которые в облаках не летали.
– Они останутся здесь, идут одни
