На другой день прямо с утра Фабио пришел навестить Чезаре. Второй маркиз делла Веккьони, как обычно, едва войдя в комнату, целиком заполнил ее своим жизнелюбием и радостным воодушевлением — хоть ковшом вычерпывай. Фабио сидел в кресле с книгой, что ему было можно, если устроиться поудобнее и не тревожить рану, понемногу отпивая кофе из маленькой фарфоровой чашки, чего ему было нельзя, но очень хотелось. При виде Чезаре он тут же расплылся в широченной улыбке: маркиз делла Веккьони у всех вызывал ровно такую реакцию, а уж у графа делла Гауденцио с его даром и подавно.
— А ты, я гляжу, на поправку идешь стремительно, — обрадовался Чезаре, увидев, что друг не в постели, и радостно улыбнулся ему в ответ. — Скоро бегать снова будешь.
— Лоренцо меня хорошо заштопал, — усмехнулся Фабио. — Но, на самом деле, в кровати валяться смертельно скучно. И дома сидеть скучно. Ни демона не происходит. Так что расскажи лучше, как там на службе дела — не сомневаюсь, что историю моих похождений тебе Лоренцо уже успел поведать во всех деталях.
Чезаре хохотнул:
— Фабио, ты ж, главное, на людях такого не скажи. В тебе не признают графа делла Гауденцио, примут за неумелого многоликого и сдадут гвардии герцога. Ну как ты можешь спрашивать не о женщинах, а о работе, — произнося это, он грациозно уронил себя в кресло.
— Хочешь сказать, ты в состоянии мне поведать что-то новенькое и увлекательное про женщин, чего я сам не знаю? — спросил Фабио сквозь смех, схватившись за разболевшийся бок. — Мне просто тоскливо сидеть без дела. А у вас там наверняка что-нибудь интересное творится.
Чезаре приподнял брови и ответил:
— Зато женщины всегда прекрасны, даже если не меняются. А служба обыденна. Даларнская империя, как обычно, требует торговых преференций в обмен на договор о военной помощи. Третий посол марейского герцогства опять напился на приеме и непристойно волочился за дамами, пока его не заперли в кабинете охолонуть. Поймали очередного шпиона Гейденской марки, пытавшегося выяснить секреты островного стекла. Сплошная тоска, — он махнул рукой.
Фабио снова захихикал, а потом картинно нахмурился:
— Маркиз делла Веккьони, вы что же, думаете, у меня там, на портовом складе, дар отшибло об пыльные мешки? — ехидно спросил он. — Я прекрасно чувствую, что тебя что-то всерьез беспокоит. И ты, похоже, не хочешь делиться этим со своим раненым другом, чтобы не беспокоить его. Но я уже сам догадался, так что выкладывай все подробности.
Чезаре испуганно ответил:
— А ты не понесешься сразу с этим разбираться? А то меня Лоренцо без вредного для здоровья перца съест за то, что я тебя раненого провоцирую.
— Я не отдам тебя на съедение страшному лекарю, друг мой, — патетически воскликнул Фабио. — Буду лежать, пить чай и не волноваться до полного выздоровления, согласно предписаниям Лоренцо. Но если ты мне не расскажешь, я, ослабленный ранением, скоропостижно скончаюсь от любопытства, и это будет на твоей совести.
— Знаешь, — задумчиво сказала Чезаре, — синьора Джеселла сменили синьором Нечерезом на должности главы водного департамента налогового ведомства.
— На первый взгляд это скучнее даже гейденского шпиона, — оценил Фабио, сделав глоток кофе. — Что тебя так насторожило в обычной смене главы департамента? Синьор Нечерез — тайный демонопоклонник?..
— Нет, это просто пятое новое назначение на высоких должностях за два месяца, — Чезаре отстучал пальцами по ручке кресла неузнанный Фабио ритм. Возможно, что-нибудь из новой модной оперы. Встряхнувшись, он продолжил: — Вспомни, и у нас как раз сменился синьор делла Марчелли, отвечавший за контакты с Даларнской империей. Я сначала тоже внимания не обращал, а после вчерашней новости про налоговую как-то обратил. Это не пяток младших писарей сменить за такой короткий срок.
— Вот как, — Фабио задумчиво потер нос. — И ты подозреваешь, что кто-то затеял сложную интригу. Причем этот кто-то явно не дурак, прекрасно понимает, что если менять людей сразу — заметят все. А если постепенно… Ты прощупал ситуацию? Что-нибудь чувствуешь на ее счет?
Если Чезаре со своим даром фортунатора, позволяющим предсказать, будет исход каких-либо значительных событий благополучным или же наоборот, учуял проблемы, это почти наверняка заговор, а если нет… возможны варианты. В том числе — что это все-таки случайное совпадение обстоятельств, и у синьора торгового посла делла Веккьони всего лишь разыгралась профессиональная подозрительность.
— В том-то и дело, я чувствую очень смутно, ситуация слишком неопределенная и, скорее всего, может повернуться очень по-разному. Возможно, мне и вовсе почудилось, и я ощущаю просто изменения в положении дел из-за того, что новое начальство пришло. Не знаю, друг мой Фабио, — Чезаре нахмурился и развел руками.
— А напиши-ка мне список этих пятерых назначенцев, — попросил Фабио, некоторое время задумчиво помолчав. — Или лучше даже, знаешь, проверь всех, кто за последние два месяца новую должность занял, и составь мне список. С мелкими чинами часто проще: они врать и держать себя в руках хуже умеют. Попробую узнать, не скрывает ли кто из них чего важного…
— Не ценишь ты мою голову, — печально ответил Чезаре. — Так и мечтаешь, чтобы Лоренцо мне ее откусил.
— Да буду я дома сидеть, буду. Исключительно ради твоей головы, потому что мне и впрямь неймется, но буду, — заверил Фабио, вскинув руки и весело усмехаясь. — А ты в благодарность за спасение мне список принеси, я хоть подумаю на досуге, чем эти господа могут быть примечательны и что их может связывать. Это я могу и тут, в кресле, делать. А остальное — потом, когда меня Лоренцо из заточения выпустит. Но должен тебя расстроить: если я буду изображать примерного пациента, тебе придется подхватить мои текущие дела в дипломатической службе. В особенности сегодняшние переговоры с сантурскими военными. Кроме тебя я это вовсе никому доверить не могу, а договоренности с сантурцами, сам знаешь, лучше не менять — тем более что мне придется им врать о причинах переноса встречи.
— О, значит, сочиним тебе сейчас убедительную причину, — радостно ответил Чезаре, — чтобы даже горячие сантурцы простили. Со списком — разумеется, не вопрос. И какой ты, однако, послушный больной. Что, и пить за обедом не станешь?
— Пить — стану, — уверенно заявил Фабио. — Под чай убедительные причины паршиво сочиняются. К тому же, у меня гости, в конце-то концов, так что можно… Только Лоренцо не проболтайся.
— Буду нем, как могила, дипломаты умеют секреты хранить, а то ты не знаешь, — заверил Чезаре.
— Не знаю, как насчет членов нашего будущего
