Элизабет собралась с духом. Мгновение спустя ее мир растворился в водовороте страниц. Они с Натаниэлем стояли рука об руку, их волосы развевались на ветру. Сайлас вцепился когтями в накидку Натаниэля, и все для них скрылось в бесконечном водовороте пергамента, который бил их, словно тысячи крыльев. Запах чернил, магии и пыли ударил Элизабет в нос. На мгновение у нее перехватило дыхание, а затем, подобно внезапно пролетевшей мимо стае птиц, поток прекратился, и все вокруг прояснилось.
На каждого демона приходился десяток гримуаров. Один из гоблинов рухнул на землю, поваленный толпой книг, хлынувших на его тело, словно стая пираний, скрежещущих и щелкающих зубами. Бесенок пронзительно закричал, когда страницы книг захлопнулись на его длинных ушах, поднимая в воздух. Рядом с ним над парой демонов парило сморщенное лицо, оценивающее их с видом профессиональной швеи. Между ними ловко проскочила игла, и они повалились на пол, переплетенные нитью. По всему атриуму бродили демоны, завывая от бумажных порезов и ослепленные чернильными плевками.
Собираясь с силами, гримуары низвергались с балконов водопадами разноцветной кожи. Облака пыли вздымались вверх, когда они падали на пол с высоты трех, четырех и даже пяти этажей. В стороне комнаты каталогов сверкнул блеск павлиньего оперения, и оперный вопль Мадам Бушар заставил демонов, скорчившись, схватиться за уши.
– Нам нужно найти Эшкрофта! – закричала Элизабет. Ее голос был похож на писк комара, едва слышный за шумом. – Он должен быть где-то здесь!
Натаниэль схватил ее за плечо и указал в сторону. Осколки купола начали опускаться вниз к центру атриума, поглощаемые какой-то невидимой силой. Они обменялись взглядами, затем снова посмотрели на хаос вокруг. Гримуары одерживали победу, но недостаточно быстро.
Воодушевленная, Элизабет поставила Иллюзариум на пол и опустила рукоять Демоноубийцы на шар вокруг него, разбивая стекло. Из трещин хлынул туман, окутав ее влажной липкой серой субстанцией. Когда дымка закончила изливаться, емкость перевернулась, открыв пустоту. Она в шоке уставилась на нее. Было ли что-нибудь внутри?
– О-о-о-ох, – выдохнул призрачный голос, исходящий из ниоткуда и одновременно отовсюду. Над атриумом клубился туман, превращая силуэты сражающихся в мглистые тени. Демоны бросались к фигурам, поднимавшимся из тумана, которые тут же скрывались в нем и появлялись позади них. Воспользовавшись рассеянностью бесов, гримуары взялись за дело основательно. Элизабет наблюдала, как гоблин пытается выпрыгнуть из тумана, но невидимая сила втягивает его обратно, оставляя тихую рябь в дымке. Последовали визг и всхлипы. Затем звуки резко оборвались, и наступила жуткая тишина.
Когда туман начал рассеиваться, они с Натаниэлем бросились вперед, натыкаясь на распростертые тела демонов. Элизабет едва могла в это поверить. Все монстры были повержены.
– Смотри, – произнес Натаниэль. – Что они делают?
Раздался шелест страниц. Один за другим из тумана выплывали гримуары. Они собирались группами и поднимались вверх к балконам спиральными потоками, словно стаи птиц. Глаза Элизабет расширились, когда она увидела, куда они направляются. Потоки текли в сторону трещин.
Первой, ужаснувшей ее мыслью было то, что трещины затягивают их внутрь, пытаясь уничтожить. Однако гримуары не оказывали сопротивления. Они поднимались мирно и целеустремленно. Каждый раз, когда книга достигала разлома, она вспыхивала и распадалась в пепел, а края трещины слегка сближались, подобно заживающей ране. Пение эхом разнеслось по всему разрушенному куполу: высокие ноты, такие же чистые и серебристые, как звездный свет.
– Они пытаются закрыть разлом, – прошептала Элизабет, и сердце ее сжалось. – Книги жертвуют собой, чтобы спасти библиотеку.
В трещине исчезла Мадам Бушар. За ней, падая дождем пепла, последовал гримуар Четвертой степени – тот, что каждое утро плевал чернилами в воспитанников. Каждая из этих книг обладала душой. Многие из них были древними, незаменимыми. Некоторые лишь сейчас, впервые с момента своего создания, ощутили вкус свободы – всего на несколько минут вырвавшись из своего пожизненного заключения. И все же они пели, отдавая свои жизни.
Слезы жгли глаза Элизабет. Она не могла допустить, чтобы их жертва оказалась напрасной.
Туман почти рассеялся, и пелена стала прозрачнее. Когда последние ее клочья закружились в воздухе, они с Натаниэлем, спотыкаясь, вышли на середину атриума, навстречу Эшкрофту.
Впереди стояла фигура, осколки стекла кружили вокруг нее, как планеты вокруг Солнца. Силуэт был выше человека, стройный и светящийся, но даже когда Элизабет, прищурившись, уставилась прямо на него, то не смогла разглядеть его черты.
Ей пришла в голову странная мысль, что он был похож на солнечный свет, отраженный зеркалом: изменчивый и неосязаемый, лишь призрак чего-то гораздо большего, лучезарного и непостижимого.
Склонив голову, он рассматривал человека, стоящего у его ног.
Эшкрофта.
Тот смотрел на Архонта, зачарованный, купаясь в его сиянии, казалось, не обращая внимания на битву, которая бушевала вокруг. Это сияние преобразило его черты. Он выглядел лет на десять моложе, и на лице его застыло выражение почти невинного томления. Кровь стекала по левому запястью, которое он зажал другой ладонью. Рядом лежал кинжал.
Надежда вспорхнула в душе Элизабет. Он еще не завершил свой ритуал. Архонт все еще находился внутри круга, образованного картой библиотеки, выложенной на плиточном полу, по которому она ходила десятки раз, не подозревая о его предназначении.
– Ты видишь глаза Эшкрофта? – пробормотал Натаниэль. – Его метка исчезла. Он не призывал Лорелею обратно.
«В таком случае он не сможет использовать магию, чтобы противостоять нам», – подумала Элизабет. Ободренная, она подняла Демоноубийцу над плечом. Отблеск света на его лезвии привлек внимание Эшкрофта. Словно ожидая их, он развел руками и по-детски улыбнулся.
– Мисс Скривнер, – окликнул канцлер. – Натаниэль! Я надеялся, что вы придете. Вы сыграли во всем этом такую важную роль, и я хотел, чтобы вы стали свидетелями. Неужели это не потрясающе?
Позади него рассыпалась часть балкона, разбитые перила и книжные полки плавали в воздухе вокруг разлома. Гримуары замедляли разрушение, но не могли противостоять силе Архонта.
– Ты должен остановить ритуал! – крикнула Элизабет в ответ.
Эшкрофт рассмеялся.
– Остановить ритуал?
– Ты разрушишь все! Библиотека разваливается на части! – Она указала мечом в сторону клочка неба из другого мира, вращающегося над ними. – Если это то влияние, которое Архонт уже оказывает на наш мир, как ты думаешь, что произойдет, когда ты его выпустишь?
– О, мисс Скривнер. Если бы вы только смогли понять. – Голубые глаза Канцлера светились искренностью. – Смотрите. – Он разжал раненое запястье и наклонил его, пока капля крови не упала на плитку. Затем она мгновенно исчезла, будто ее никогда и не было. Он протянул руку, показывая ей, что порез на запястье зажил, не оставив на коже даже маленького шрама.
– Теперь вы понимаете? – спросил он. – Как только я привяжу его, подчиню себе, все станет возможным. Я изменю мир.
Не
