Глаза светлого тут же вспыхнули уже хорошо знакомым по утренним событиям желанием, и до меня вдруг дошло, что все только что сказанное было воспринято им совершенно в ином ключе.
— Может, сначала все же поедим? — выпалила я, когда он снова наклонился, чтобы меня поцеловать.
— Хорошо, — раздалось в ответ на пару с тихим смешком, и мы сразу отправились в столовую.
Зайдя, я с умилением обнаружила, что каким-то неимоверным образом Рою все же удалось занять почетное место. Упиваясь победой, мальчик с гордо поднятой головой медленно вкушал пищу. Чего не скажешь о его брате, у которого все уходило за обе щеки просто с рекордной скоростью. Судя по всему, Ник не сильно расстроился по поводу того, где он сегодня сидел. Чего не скажешь о Лили. Устроившись по правую руку от брата прямо напротив обжоры, чуть нахмурив брови, девушка упрямо продолжала демонстрировать, как надо правильно себя вести.
Я же, сев вместе с главой семейства у противоположной стороны стола, не могла отвести глаз от этих троих. Наблюдая на протяжении месяца совершенно иную и куда менее радостную картину в лице вечно хмурого Волара и отстраненной Амии, сейчас никак не могла налюбоваться всем происходящим. Живые, веселые и, несмотря на недомолвки, дружные, эти дети выросли в большой любви и заботе, что лишний раз доказывало: Лориан, несмотря на сильную занятость, оставался хорошим отцом. Одна Лили чего стоила.
— О чем задумалась? — услышала я и, повернувшись, только сейчас обнаружила, что все это время за мной тоже наблюдали.
— Да так. Обо всем понемногу.
— Хочешь об этом поговорить?
Вероятно, грусть при воспоминании о собственной дочери как-то отразилась на моем лице, поскольку уже в следующее мгновение рука Лориана накрыла мою и принялась ласково ее поглаживать.
— Позже, — заметив, что к нашему разговору начали прислушиваться, отозвалась я. И не ошиблась.
Быстро поняв, кто здесь лишний, Лили честно дождалась, пока младшие закончат с трапезой и, подгоняя их, направилась следом, пообещав проследить за тем, что сегодня мальчики лягут вовремя.
Таким образом, мы снова остались одни. Помолчав еще какое-то время, закончили с ужином и, отложив столовые приборы, принялись за вино.
Когда же и бокалы опустели, видя, что я по-прежнему не спешу заводить разговор, Лориан сделал это за меня.
— Хочу тебе кое-что показать, — объявил он и, взяв меня за руку, повел за собой.
Отдаленно помня дорогу, я быстро сообразила, в каком направлении мы движемся. Но, подойдя к двери, ведущей в спальню мужчины, мы, к моему удивлению, остановились у той, что располагалась напротив.
— Открой, — предложил О'Маэр, и я послушалась.
Большая просторная комната, по размерам нисколько не уступающая соседней, лишь чуть отличалась по цветовой гамме. Здесь было больше теплых тонов, начиная со светло-бежевого, заканчивая пастельным желтым и коричневым. Остановившись посередине и оглядевшись, я обернулась к продолжавшему стоять в проходе мужчине и вопросительно посмотрела на него, ожидая объяснений.
— Нравится?
— Здесь хорошо.
— Тогда она твоя. И это тоже.
С этими словами он надел мне на руку хорошо знакомый многофункциональный браслет, который, как я уже успела заметить, светлые носили, практически не снимая. Быстро застегнув его, О'Маэр снова отошел.
— Лориан, — оторвавшись от созерцания подарка и заново принявшись оглядывать теперь уже свои владения, начала я, — спасибо за все, что ты для меня делаешь. Но что дальше?
— Завтра вечером ввиду нашего с сан Дэиром назначения во дворце состоится бал-маскарад. Ты тоже там будешь. Расправу над Воларом не обещаю, но встречу с дочерью устроить, думаю, смогу. Утром доставят платье, которое ты наденешь. С остальным поможет Лили.
Снова все предусмотрел и обо всем подумал. И как ему это удается? А главное, когда?
— Спасибо, — не зная, что еще сказать, и думая, как бы его не обидеть, опустила глаза и тихо произнесла: — Но я имела в виду другое.
Его вдруг сделавшийся задумчивым и крайне серьезным вид меня напугал. Немного помолчав, после чего тяжело вздохнув, мужчина отодвинул манжет рубашки, сделал какую-то короткую манипуляцию со своим браслетом, протянул руку и произнес:
— Пойдем.
— Куда?
— Узнаешь. Просто доверься мне, хорошо?
И я доверилась. Выйдя в коридор, О'Маэр попросил подождать его здесь. Зайдя ненадолго в свою комнату, вернулся он оттуда уже с плащом. Закутав меня в него и надев на голову капюшон, снова взял за руку и повел к выходу.
Когда мы вышли из небоскреба, нас уже ждал скаир. Пропустив меня вперед и устроившись рядом, Лориан назвал водителю адрес и, крепко сжав мою ладонь, отвернулся к окну.
ГЛАВА 5
До места добрались в полном молчании. Стоило увидеть одноэтажное каменное здание со множеством конусообразных куполов, устремивших в небо свои острые шпили, как я сразу догадалась, куда мы направлялись. И не ошиблась. Это место вправду оказалось подобием храма, куда местные, если верить словам вдруг снова сделавшегося разговорчивым спутника, приходили, чтобы подумать. А еще спросить совета у чаши, которая, кстати говоря, не только показывала избранных, а являлась сильнейшим магическим артефактом, умеющим много чего еще. Именно перед ней мы сейчас и стояли. Удивительно, но как раз такой я ее почему-то себе и представляла. Огромный сосуд не меньше метра в диаметре, высеченный из серого, чем-то напоминающего мрамор камня, наполовину заполненный кристально чистой водой, сильно напоминал тот, в котором у нас крестят младенцев.
— Зачем мы здесь? — подходя ближе к предмету изучения, спросила у Лориана.
— Чтобы узнать, что ты скажешь, если попрошу тебя стать частью моей жизни?
— Это что, предложение? — шутливо отозвалась я, но, взглянув на оставшегося стоять чуть позади мужчину, поняла: сейчас ему не до шуток. — Прости. Думала, ты это не серьезно.
Он продолжал молчать, терпеливо дожидаясь моего ответа, а я — глядеть на воду, пытаясь понять, что же мне делать. В принципе, ответ был очевиден. Если бы все еще не происходило так быстро. Слишком быстро. Возможно ли такое вообще? В один момент потерять все, а уже в следующий — обрести больше, чем можно себе даже представить.
— Как она работает? — спросила, понимая: мне просто необходимо хоть что-то сказать.
Услышав лязг вынимаемого из ножен кинжала, я невольно вздрогнула. Мужчина тем временем уже резанул лезвием по своей ладони и, произнеся несколько слов на непонятном мне языке, выдавил несколько капель крови в воду. Стоило тем растечься тонким слоем по поверхности, как с водой начало происходить нечто непонятное. Потемнев и сделавшись серой, она стала выглядеть так, словно кто-то начал ее незаметно перемешивать. Происходящее прекратилось так же внезапно, как и началось, после чего вода сделалась настолько зеркальной, что я с легкостью могла разглядеть
