Аэрис, скрипнула зубами. У неё никак не выходила из головы отвратительная картина, случайно подсмотренная ей, сквозь плохо прикрытую дверь. Случилось это, на четвёртый день после прибытия Рафаэля.
Вернувшись пораньше домой с занятий, она ещё удивилась, что никто её не встретил. Затем, ей что-то понадобилось от служанок, и она, не пожелав драть голос решила сама спуститься на кухню, но то что она увидела…
Ещё на подходе, девушка услышала доносящиеся оттуда странные звуки, а потому не стала заходить, а посмотрела для начала в щёлочку полуприкрытой двери. В помещении находились все её оставшиеся в живых «друзья», которых ещё не выкосила рука маркиза д’Вергри. А также Рафаэль и обе служанки.
Одну из них, положив на стол и задрав платье, бесстыдно сношал виконт Абареста, другая, в это время, удовлетворяла сразу трёх мужчин и похоже, что обе получали от этого удовольствие.
Первым закончил Рафаэль, сбросил своё гнилое семя в её, Аэрис, личную и любимую тарелку, как и последовавший его примеру Эдвард, а за ним Рамон. Дожидаться сделает ли тоже самое Родриго — она не стала.
Девушку и так чуть было не вывернуло наизнанку от увиденного, тем более, что на столе уже стояли другие приборы, а над очагом, уже во всю готовился обед и в котелке что-то булькало, распространяя приятные ароматы.
В тот день, сказавшись больной, от обеда она отказалась. Как и от ужина, а в последующие — так и вовсе находила благовидный предлог, чтобы принять пищу вне дома. И похоже, Рафаэль начал что-то подозревать.
Две ночи подряд, кто-то пытался открыть дверь в её спальню. А вчера, замок чиркнул и дверь открылась, пропуская внутрь тёмную фигуру лица которой разглядеть она не смогла. Постояв немного у порога, человек прошёл внутрь комнаты и сердце Аэрис, сжалось от страха.
Остановившись у прикроватного столика, на котором всегда стоял графин с водой, он раскупорил какую-то маленькую бутылочку и аккуратно влил её содержимое в заранее наполненный стакан. Затем, посмотрев на притворяющуюся спящей девушку — медленно вышел из комнаты, заперев за собой дверь.
Подождав с полчаса, Аэрис аккуратно вылила воду в ночной горшок.
Следующий визит произошёл ближе ку утру. Некто вошёл в её комнату, и быстрым шагом прошёл к её кровати. Ей приподняли голову и сняли медальон в котором хранился обычно церковный артефакт, а затем — копию подаренного Рафаэлем кольца с пальца.
Хорошо, что новый блокиратор ментальной магии она не положила в него, а вшила в любимую ленту для волос с которой никогда не расставалась.
Затем мужчина посопел ещё стоя рядом с ней какое-то время осматривая медальон, а затем вновь повесил его ей на шею… а затем, грубая рука, залезла ей под ночную рубашку и стиснула грудь. Отпустила, спустилась ниже, проскользила по животу, и…
Крякнув и тихо выругавшись, человек лишь погладил её «там», после чего оставил её в покое, вот только она с трепетом узнала этот голос.
Серебриан! Один из её дворецких… от осознания этого девушке захотелось расплакаться.
Под утро продолжающей имитировать сон девушке, вернули кольцо, которое она почти сразу же стянула с пальца, а затем, быстро покинула особняк, сославшись на тренировку и разбор вчерашней практики.
И вот теперь, она просто не знала, что делать. Ей нужен был совет, помощь или возможность высказаться кому-нибудь. Первым порывом было обратиться к руководству Академикума и всё им рассказать…
Но она остановила себя. Ведь это совершенно чужие люди, со своими интересами, которые вполне могут сделать так, что её жизнь превратится в ад, а имя станет грязнее половой тряпки. Ведь именно она настояла на том, чтобы провести в Академикум своих слуг и «друзей».
Твёрдых доказательств для д’Вергри, хоть она была уверена, что он сможет защитить её, у девушки всё ещё не было. Пусть даже именно она отправила ему письмо с подписью «Доброжелатель». Да и боязно было после всего случившегося даже показываться этому молодому человеку.
Она… словно птица оказалась заперта в клетке, созданной из собственной глупости, пусть сотворённой и не по своей воле и гордостью благородной имперской аристократки, а потому теперь билась внутри — не зная, как поступить и лишь один человек…
— Зачем ты хотела меня видеть? — произнёс знакомый холодный голос и Аэрис, вырвавшись из своих мрачных мыслей, и как-то даже не веря, вскинула голову.
Конец интерлюдииТренировочная площадка факультета, выглядела скорее Колизей нежели обычный земной стадион и вмещала в себя сразу несколько лекционных групп, которые практически не пересекались между собой.
Вообще — с первого взгляда, трудно было сказать, чему именно посвящались эти занятия. Это была и не общая физическая практика, и не строевая подготовка. Здесь нам не преподавали секретные техники и приёмы ордена «Грифона» и не пытались подогнать собравшихся под какой-либо «рыцарский стандарт».
Хоть это и назывались «Тренировка с оружием», однако в реальности, никто никого ничему не учил. Да и о каком-таком «обучении» можно было говорить, если многие из студентов с детства практиковались с оружием и постигали семейные секреты.
Нет — конечно были и те, кто нуждался именно в «тренировках», дабы овладеть хоть-чем-то, но то в основном, были кисейные барышни, поступившие в Академикум в первую очередь ради статуса «милитрессы», который давал определённые преимущества в обществе. Однако с ними занимались отдельно.
Да и маловато сегодня на занятиях было таких вот «нежных» личностей. Большинство — в расстройстве чувств, отходило от вчерашней практики и первого знакомства с гоблинами.
Кто-то из попавших в лапы зелёным уродцам, в истерике паковал вещи, клянясь, что пожалуется своему попо’нъ, а уж он «всем покажет» и отомстит за поруганную честь доченьки. Кто-то, например, «Девочка дрель» Аолейша — залечивала психологическую травму у штатных магов-менталистов.
А так… вообще вот чему можно в общей куче, научить одновременно и «Васю» с двуручным топором, и «Машу» с её лёгкой шпажкой? Да ничему — а потому, как на мой взгляд, любая даже самая скучная лекция, была куда как полезнее этой траты времени.
Впрочем, я со своим мнением был в абсолютном меньшинстве, в то время как у других студентов это были самые что ни на есть любимые занятия! И было на то ровно две причины.
Во-первых… самая очевидная для любого мужика вещь — девичья форма для тренировок, была… ну очень уж эротична. Для этого мира конечно. Тонкие обтягивающие лосины белого цвета, невысокие кожаные сапожки на четырёх сантиметровом каблуке и лёгкая воздушная блузка из материала похожего на шёлк, а также, узенький поясок.
По местным меркам — наряд намного более откровенный и вызывающий, нежели даже костюмчик «лесной эльфы» который бережно хранила Тиасель. Хотя там вообще-то всё «самое ценное» и вовсе было прикрыто длинной тряпочкой на двух застёжках —
