Дарек не сводил с Марго глаз, пока та общалась с подругами. Ему хотелось просто взять её, увести куда-нибудь и поговорить… О чём? Она и так знает, что он её любит, а он и так знает, что Марго любит не его. Наконец, эльф отвернулся и почти убежал в свою комнату.
После бани девушки долго сидели и болтали, и Марго таки уговорили единственный раз выйти на скалу. Сегодня в полночь. Сирины всегда танцевали и пели только в полночь, в полнолуние, и оно было именно этой ночью. Марго так отвыкла от подобного, но развеяться и забыться ей, и правда, было необходимо.
— Хорошо, но только сегодня, больше — даже не просите! Я десять лет этого не делала. Уже забыла, как танцевать!
— Вот услышишь музыку моря, и твоя сущность всё вспомнит сама! — Аннет была счастлива, что подругу удалось уболтать, она скучала по их совместным развлечениям.
…
— Дарек! — Иргард ворвался в комнату, как маленький ураган. Эльф сидел снова злой и погруженный в свои мысли. — А знаешь, Марго согласилась сегодня танцевать! На скале, в полночь, я знаю где!
Танец… Сердце дёрнулось и словно замерло. Танец… Он не мог этого пропустить. Дарек улыбнулся и лёг. Осталось дождаться двенадцати… Всего-то…
Глава 32
Весь вечер девушки готовились к грядущей ночи. Марго очень надеялась, что Дарек был не в курсе их маленькой ночной прогулки — видеть этот танец в её исполнении ему не следовало.
Долгие и пышные приготовления, словно бы к свадьбе, голову Марго увенчали жемчугами, шею украсили изумрудами, на руки и ноги надели браслеты, инкрустированные зелёными камушками, так похожими с её глазами. Украшения обычно всегда выбирали под цвет глаз, а одевали сначала, по обычаю, самую младшую.
Вся эта роскошь, пышность, блеск — Марго уже и впрямь забыла, как это бывает, оттого чувствовала себя весьма странно — этакой раскошной куклой, в которую увлечённо играли две девочки.
Потом очередь была Аннет, её голову так же увенчали жемчугами, переплели её волосы шоколадного цвета косами, на шею, руки и ноги ей надели сердолик. Последнюю же, Киру, одели в аметисты.
До места шли они босиком. Танцевали сирин на самом высоком утёсе, поднимающем их, будто бы, к самой луне, давая ощущение свободы и полёта.
Как только время склонилось к полночи, раздались песни волн, за ними голоса русалок, и под них, одна за другой, стали превращаться девушки в прекрасных полуптиц.
Сначала это была Марго. Вокруг неё стало разгораться рыжее зарево, она раскинула руки в стороны и она начали покрываться золотыми перьями, словно у жар-птицы из сказки, упало платье и грудь покрылась одеянием из таких же горящих перьев, которые от пояса до бедра покрыли и тело, оставив человеческие ноги. Глаза её загорелись зеленым цветом изумрудов, в тон глазам вспыхнули при луне камни её браслетов, и, в такт музыке, сирин начала изображать изящные волны руками, вплетая в каждое движение чувственность.
Энергичные, в то же время эротичные и соблазнительные движения бедрами, казалось, Марго сама волна, она танцевала душёй, так, как будто для единственного мужчины. Девушка манила, соблазняла, искушала, всё более распаляясь, и ни одного движения не повторялось телом, и вот, девушка-птица издала первые нежные звуки, подпевая своим движениям и шуму волн.
Следом за ней обернулась Аннет, она была серебряно-белой птицей, и к голосу Марго добавилось её бархатистое пение, потом вступила Кира, превратившаяся в алую птицу.
Они танцевали самозабвенно и настолько непохоже, но настолько в такт… Танец сирин — невероятное единение со всем вокруг и друг с другом. Не зря путники, попавшие под влияние этой магии, нередко гибли, безнадёжно и навсегда влюбляясь в этих прекрасных женщин. Близких и далёких.
…
Дарек понял, что пропал, уже тогда, когда Марго сделала первые шаги в танце. Он не мог этого выносить, сердце рвалось на волю, но и взгляда он отвести не мог. Парень кусал губы, сжимал кулаки, его дыхание было частым, таким, словно бы он очень долго бежал. Блеск, перья, изгиб её бёдер…
— Что ты наделал, Иргард… — Тихо шепнул Дарек мальчишке, стоящему у него за спиной.
Эльф дрожал, его словно била лихорадка. И этот пожар… Не только в груди, но и чуть ниже живота… Чёрт. Желание, абсолютно животная страсть. Это было с ним впервые. Впервые все его чувства полностью вышли из-под контроля. Дарек смотрел, и видел лишь Марго… И больше не существовало ничего. Шаги. Он обернулся, и вздрогнул. Перед ним стоял Ренегат.
— Что… Что ты здесь делаешь? — Злобно спросил эльф. Дракон усмехнулся.
— Не перед тобой мне отчитываться. И это как раз тебе здесь не место. Марго моя.
— Да ну? — Кровь в жилах Дарека просто кипела. Перед его глазами всё ещё было это ослепительно-сияющее видение, волшебная сказка — Марго. И отдать её кому-то?! — Только через мой труп.
— Это запросто! — Фыркнул Кай. Он сам сходил с ума от танца девушки, и был зол, что чужаки стали причиной, по которой он не смог насладиться зрелищем в полной мере. — Уходи и не мешай. Не следует стоять на дороге у дракона.
— Не уйду, я люблю её. Я целовал её вон там, на берегу Лефри!
Иргард понимал, что быть беде и мысленно всячески ругал себя. Что же делать? Как увести отсюда Дарека?!
— Целовал? Ты?! — Внутри у Кая что-то перевернулось, вспыхнули глаза. — Ты посмел коснуться её, щенок! — Дракон схватил эльфа за горло.
Парень вывернулся из захвата, и набросился на Кая с кулаками. Он понимал, что ему не победить, но он был даже рад. Пусть Кай изобьет его, может, это хоть на время отвлечет его от душевной боли, а то, пускай и вовсе убивает…
Кай сначала не хотел пачкать руки, но теперь завязалась не шуточная драка. Иргард пытался разнять дерущихся, как-то успокоить… Но паренёк был довольно худенький и двое мужчин могли его просто затоптать.
— А ну не лезь, мелкий! — Рявкнул на него Дарек.
Мальчишка пожал плечами и отошёл, но ему было страшно, страшно за друга.
— Эй ты! Дракон! — Крикнул Иргард. Кай отвлекся, и Дарек тут же разбил ему нос. — Не вздумай убить или покалечить Дарека! Он под моей личной защитой, а значит…
— Убить… И в мыслях не было! Просто проучить! — Кай швырнул Дарека на землю. Какой-то почти бессмысленный бой. Кай не бил в полную силу, а Дарек злился на него за это.
— Слушай, ты! — Фыркнул эльф. Губы его были разбиты, сам он весь был в ссадинах и синяках. — Или дерись нормально, или проваливай!
— Ты мне не соперник! Ни в чём! — Усмехнулся
