Теперь улыбалась уже я. Вырвала свою руку из лап мошенницы, встала из-за стола и показала корочку частного детектива.
Коснулась кнопки вызова блютуз-гарнитуры в ухе и, не обращая внимания на шарлатанку, заговорила.
— Алло, Виктор Степанович, клиент готов. Ага, ждем, — и уже обращаясь к гадалке, — Знаете, госпожа Изольда, у меня тоже есть небольшой дар. Могу будущее предсказывать, — скопировала ее замогильный голос и закатила глаза, — Вижу, на протяжении шести лет будешь ты ютиться в неволе и света белого не увидишь, — нормальным голосом, добавила, — А если прибавить к этому статью за вымогательство, за которую дают от семи до пятнадцати лет, выйдите вы ой как не скоро.
В глазах гадалки испуг сменился ненавистью, по ее лицу было видно, что она собирается мне что-то не очень приятное, но тут ее лицо исказила какая-то понимающая улыбка, и гадалка пошла на подкуп.
— Ну что ты, зачем сразу полицию звать? Тебе же нужны деньги? — Не дожидаясь моего ответа, она уверено продолжила, — Они всем нужны. Сколько ты хочешь? Пятьсот тысяч? Семьсот? Ну же!
Я брезгливо скинула с себя ее руки, которыми она успела схватить меня за плечи.
— Сохраните свои деньги для выплаты компенсации обманутым вами людям. Кстати, весь сеанс записывался, — я помахала перед ней маленькой камерой, которая все это время таилась в моей сумочке.
Дверь в гадальную комнату распахнулась, впуская внутрь участкового с парой ребят, они мигом скрутили женщину, в то время пока Виктор Степанович зачитывал ее права.
— Ненавижу! Что б ты сдохла! Мразь! Проклинаю! — Визжала не своим голосом.
Парни посильнее вывернули ей руки, гадалка вскрикнула и затихла.
— Увидимся на суде! — Радостно помахала ей ручкой на прощанье.
Притихшую обманщицу вывели из здания, погрузили в служебную машину и повезли в управление.
Мы с Виктором Степановичем тоже не стали задерживаться и пошли к своим машинам.
— Хорошая работа.
Я приподняла бровь, обозначив свое удивление. Когда четыре года назад я пришла в местное РУВД и сказала, что буду работать частным детективом, он лишь отмахнулся от меня, не желая сотрудничать.
А теперь вон, хвалит.
Заметив мое недоверие, уже не молодой, но и не старый мужчина устало потер переносицу.
— Ты правда молодец. Нам некогда заниматься такими делами. Кражи, убийства… Сейчас маньяка ищем. Ты здорово нам помогаешь.
Я хмыкнула.
— Кто кому помогает. Как минимум треть клиентов ко мне приводишь ты, — меня накрыла сонливость, и я сама не заметила, как зевнула, — Уф-ф, всё! После суда отправлю себя в отпуск! Оплачиваемый.
— Ну вот, — расстроено вздохнул, — А я уже хотел тебя консультантом нанять.
— Куда?
— Говорю же, маньяка ищем. Уже троих девушек убил.
Объяснил мне, но я все также не понимала чего от меня хотят.
— Убийства ритуальные. Жертвам выкалывают глаза и перерезают глотки. Причем именно в таком порядке. Тела всегда находят в разных местах, никак не связанных друг с другом и следов он никаких не оставляет.
Я уговаривала свое воображение не представлять процесс убийства. Не видеть, как таинственная фигура наклоняется над телом наверняка привязанной девушки, не видеть, как убийца выковыривает острым ножом глаза кричащей жертвы, а затем, одним точным, быстрым движением перерезает горло.
Меня замутило.
— Н-нет, убийства не моя специализация.
— Да уж я вижу, вон как побледнела, — он открыл передо мной дверь машины, — Извини, что рассказал, постарайся забыть. Отдыхай. Я тебе позвоню, когда узнаю дату суда.
Я села в машину, Виктор захлопнул дверь. Завела мотор и поехала домой. Отдых мне действительно был нужен.
Я еле нашла свободное место на парковке и, поставив машину, поднялась в свою квартиру.
В прихожей, с радостным «мяу» меня встретил Василий. Потеревшись об мои ноги, он побежал на кухню, еще и оглядывался, проверял, иду ли я за ним.
Василий — интересный кот. Большой, черный, с хищными зелеными глазами. Я знала, что коты бывают сообразительными, но Василий демонстрировал не кошачий ум.
Откликался только на Василия, ни Васькой, ни Васьком, не просто Васей его нельзя было называть. Услышав унизительное «Вася», он сразу начинает шипеть и пускать в ход когти.
И вот сейчас мое пушистое чудо настойчиво требует его покормить.
— На, — Наложила ему плова с бараниной и погрозила ложкой, — И чтобы до обеда меня не трогал!
Он протестующе зашипел и рассержено хлестал хвостом по бокам.
— Растягивай до утра, привереда! — Шипение только усилилось и мне пришлось применить проверенное успокоительное, — Разбудишь меня утром — поедем к ветеринару!
Кот прижал уши к голове, замурчал и снова начал тереться о ноги.
Еще одна особенность Василия — он отторгал кошачью еду. Кот ел только то, что ела я. Не зависимо, была ли это постная овсянка или жаркое.
Сама ужинать не стала, перед глазами все еще стояла представленная картина убийства девушки, и, чую, рискни я съесть хоть ложку риса, он тут же полез обратно.
Вместо этого пошла в душ.
Теплая вода лишь усилила желание поспать. Я из последних сил надела ночнушку, завалилась на кровать и сразу уснула.
Глава вторая Нянька на пол ставки
Дзыыыынь!
— А? Что? — Я подскочила на кровати, но поняв, что это звонят в дверь, накрыла голову подушкой.
Дзыыыынь! Дзыынь!
Посмотрела время на мобильнике, часы показывали полвосьмого утра.
— За что мне все это?! — Простонала в подушку.
Звонок сменился ударами в дверь.
— Да иду я! Иду!
Крикнула нарушителю моего спокойствия, на ходу пытаясь пригладить растрепанные, чуть влажные волосы и накинула легкий шелковый халатик.
Дзыыыынь!
— Кто?!
На лестничной клетке стояла моя соседка, одной рукой она качала детскую коляску, вторая разместилась на моем звонке.
— Ксюшенька, пожалуйста, выручи! Мне с Лизонькой нужно в поликлинику и совершенно не с кем оставить Артемку!
Из-за спины матери настороженно выглядывал рыжеволосый, конопатый мальчуган.
— Марин, я, кажется, тебе еще в первый раз ясно сказала, что не буду сидеть ни с кем из твоих детей. Возьми его с собой.
Марина соединила ладони в умоляющем жесте и заныла.
— Не могу! Там же полно больных детей! Вдруг, он заразится! Ну пожалуйста, Ксюш! В первый и последний раз. Я ненадолго, полтора, максимум два часика.
Я вздохнула. Прекрасно понимала, что где первый там и второй, и третий и так далее пока я не съеду. Но сейчас мне хотелось только одного — выспаться.
— Я даже не знаю, что с ним делать…
— Ой, Артем совершенно спокойный ребенок, — она всучила мне в руки пакет с игрушками, — Дай ему игрушки и включи телек. Он не будет мешать. Спасибо тебе! — Крикнула, толкая в лифт коляску, — Вернусь через три часа!
— Подожди! Ты же сказала… — Двери лифта захлопнулись, я еще раз горестно вздохнула и посмотрела на мальчика, — Ну, проходи, чего уж.
Он зашел, снял свои ботинки и ожидающе на меня уставился.
— Смотри — это зал. Пультом пользоваться умеешь?
Артем фыркнул.
— Мне семь лет, а не три.
— Какие мы продвинутые… — пробурчала, — Пошли дальше. Вот кухня, захочешь есть, холодильник тебе в помощь. Дальше по коридору дверь в туалет. А вот
