– Джереми, можешь, пожалуйста, отвезти Шона домой?
– Ты же сейчас не серьезно? – Он указал на Хэйли, – Сейчас не лучшее время.
– Пожалуйста, – в моих глазах читалась мольба.
Он медленно поднялся, чтобы не потревожить Хэйли.
– Спасибо за вечер, Шон.
– Я могу тебе позвонить?
– Конечно.
Он просиял. Мне не хватало сил, чтобы ранить его чувства. Он начал спускаться по лестнице. Джереми остановился у выхода.
– Ты моя должница, – он закрыл за собой дверь.
Я сразу пошла в свою комнату и надела пижаму. Я легла на кровать и заплакала, уткнувшись головой в подушку. В комнату зашла Хэйли и легла рядом, обняв меня.
– Адам?
– Да.
– Я так и думала. Сколько времени мы тратим, плача из-за мужчин? Мы все знаем как это глупо, но только они могут причинить нам боль. – Она убрала упавшие пряди волос с моего лица.
– Расскажи мне о своем вечере. Я хочу отвлечься, – сказала я, вытирая слезы.
– Нечего рассказывать.
– Когда я вернулась домой, я увидела тебя в объятиях Джереми, – заговорила я, надеясь, что она расскажет все подробнее.
– Ничего особенного, мы просто смотрели фильм и я уснула.
– Мне так не показалось. Я думала, вы решили пойти в бар этим вечером.
– Я была не в настроении. Мы с Джереми решили остаться и поболтать.
Я знала Хэйли достаточно хорошо, чтобы сказать, что этот вечер значил для нее намного больше. Я так устала от того, что все скрывают свои чувства.
Глава 21
Весь следующий день я пролежала в кровати, обдумывая всё и жалея себя. Хэйли несколько раз пыталась зайти ко мне в комнату, но Джереми всегда ее останавливал. Он понимал, что мне иногда нужно побыть наедине. Я скучала по своему Адаму и уже теряла надежду, что он когда–нибудь вернется. Я действительно хотела, чтобы у нас с ним все наладилось, но мне казалось, что я позволила желаниям и стремлениям затмить свой разум. Он забыл меня, и мне нужно было с этим смириться. Я отчаянно пыталась вернуть спокойствие духа, разделив «до» и «после», но мне все еще было больно.
В течение следующих нескольких дней я избегала похода в библиотеку, потому что по–прежнему нуждалась в личном пространстве, но к четвергу мое сердце защемило от тоски по Адаму. Во время перерыва я сдалась и подошла к нашему столу, но он так и не появился. Тогда я поняла, что он пытается отдалиться от меня, и пришло время остановиться. Слёз не было, ко мне вернулось чувство отрешенности, как после смерти родителей.
Я ушла с двух занятий и вернулась домой, чувствуя опустошение. Открыв дверь, я увидела, как Хэйли вытянулась на диване, положив ноги на колени Джереми. Она смеялась, выглядя как влюбленная девушка, а Джереми красил ей ногти на ногах. Это было на самом деле чертовски мило и довольно зрелищно. Он был полностью сконцентрирован, нанося ярко–розовый лак. Они оба выглядели неуместно. Джереми был покрыт татуировками, подобно богу рока, а Хэйли казалось, только что сошла с обложки журнала рекламы «Аберкромби и Фитч». Я хотела выскользнуть обратно за дверь, но Джереми услышал меня и поднял глаза. Я надела на себя счастливую маску, какую только могла, и пошла на кухню за водой.
– Не подумай ничего лишнего, Анна. Хэйли – единственная девушка, для которой я когда-либо решусь сделать подобное.
– Чертовски верно, – ответила Хэйли, просияв на его подмигивание. На долю секунды мне показалось, что она начнет растекаться лужицей, но сестра взяла себя в руки. – Ты завтра придешь на вечеринку моего сестринства?
Я опустилась на стул.
– Нет, я не в состоянии видеть Адама и Шарлотту вместе.
– Это будет лучшая вечеринка года, как и всегда, – сказала Хэйли, пытаясь переубедить меня. Должно быть, она забыла, что разговаривает с интровертом.
– Я знаю, как важна для тебя эта вечеринка, Хэйли, но я не могу, прости.
Я действительно не могла туда пойти, так как знала, что это принесет мне только душевную боль.
Пока Джереми и Хэйли обменивались шутками, я пыталась выполнить кое–какую работу, но мысли были направлены на другое, и я перестала, превратившись в функционирующего зомби на весь остаток дня. Я даже не помнила, как я пошла на работу в пятницу утром, но я была там, потому что днем проснулась в своей рабочей форме. Я отправилась в библиотеку, чтобы заняться исследованием. Это была бессмысленная работа, и я знал, что не могу позволить себе отстать в учебе.
Когда я зашла, Адам уже уходил.
– Привет, – тихо проговорил он, пытаясь оценить мое настроение.
– Привет.
Мы стояли, ощущая неловкость и не зная, как вести себя друг с другом. Я была благодарна, что мной овладела отрешенность, так как вид того, как мы были вместе, заставил бы меня плакать.
– С тобой все в порядке? – Адам подошел ближе, выглядя обеспокоенным.
– Конечно, – я ослепила его той же фальшивой улыбкой, которую носила всю неделю, чтобы никто не мог увидеть затмившую меня пустоту.
– У тебя другой взгляд, более встревоженный, чем обычно.
– У меня все хорошо, – отрезала я. – Ты разве не уходишь?
– Да, – он колебался, выглядя неуверенным. Адам провел рукой по волосам.
– Мы можем поговорить о том вечере?
– Мне кажется, что это не очень хорошая идея. – Я знала, что в своем нынешнем состоянии могу сказать то, о чем пожалею. Я заметила печаль в его глазах, но он промолчал и, кивнув в знак понимания, ушел.
Я нашла нужные мне книги для исследования и села за стол, получая удовлетворения от той беспросветности, которую я ощущала. Я устала страдать по Адаму.
Через несколько часов, я встала, чтобы размяться и заметила книгу под столом. Это была книга стихов, которую я давала Адаму. По всей видимости, она упала. Не думаю, что он собирался оставить её там.
Я взяла книгу и провела пальцами по обложке. На мгновение к горлу подступил комок. Я так сильно скучала по Адаму.
Я открыла книгу и пролистала страницы, пока не наткнулась на стихотворение, которое Адам читал мне бесчисленное количество раз. Новый Адам оставил свои записи по всем страницам. Это разозлило меня, даже привело в бешенство. Как он посмел испортить книгу Адама! Ярость накапливалась, пока мои глаза не наткнулись на, сделанную им, запись. Он слово в слово писал тоже, что и мой Адам. Я прочитала остальную часть его пометок, и именно так он однажды выразил это.
