— Когда-то очень давно, я сотворил глупость и посмел подшутить над нашим великим Локи, — не давая вставить и слова продолжил шокировать своими откровениями леприконов Олег, — в отместку Локи пошутил надо мной. Он превратил меня в человека. Нет, внутри я остался все тем же лепреконом, но тело у меня теперь человеческое. А несколько лет назад, Локи нашел меня и пообещал вернуть мне мой прежний облик, если я смогу объединить наш многострадальный народ в одно целое.
— Какая чушь! — гневно выплюнул слова староста, — человек, ты меня за полного идиота держишь? Неужели ты думаешь, что я поверю в подобного рода ахинею?
— Я понимаю, что в подобное верится с трудом.
Оле присел на корточки, чтоб быть на одном уровне со старостой, выставил руку перед его лицом и провернул магию. Монетка лепреконьего золота появилась из воздуха и довольно живо прошлась по костяшкам пальцев остановившись между большим и указательным. Дорогой читатель, нужно было видеть глаза старосты в этот момент, его глаза по своим размерам стали схожи с небольшими блюдцами. Для усиления эффекта Олег протянул монетку старосте:
— Проверь, вдруг подделка, — предложил Олег.
Ошарашенный староста с опаской взял монетку и внимательно принялся ее изучать. Секунд десять шокированный Ханжис вертел кругляш в руках, пока тот не пропал. После монетка еще несколько раз пробежалась по костяшкам пальцев в зад вперед, чтоб окончательно пропасть в пространственном кармане. Староста стоял молча, ему трудно было осознать произошедшее. В историю человека верилось с огромным трудом, но доказательства были весьма убедительны. Более чем.
— Сейчас, когда ты узнал наш секрет только тебе решать кем станет твоя дочка, деревенской шлюхой или женой короля, — нарушил размышления старосты пришедший в себя Юм, — так чего, нам засылать к тебе сватов вечером?
— А как же они? — Ханжис указал в сторону сеновала и на толпу.
— Ханжис, это все ерунда, — убедительно произнес Олег, — только от нас зависит, что будут говорить окружающие. Да, сегодня — это акт позора с одной молодой барышней, но завтра это может превратиться в прекрасную историю о первой любви молодого короля. А рты самые крикливые позатыкают, когда будет объявлена помолвка.
— Что ж, заходите через пару часов ко мне в таверну. Там все и обсудим, — поразмыслив ответил Ханжис, — но учтите, за свою кровинушку я потребую не мало.
— Договоримся, — сухо ответил Юм и будущие родственники ударили по рукам.
Дальше состоялось полное разочарование собравшейся толпы, подвыпивший народ желал хлеба и зрелище, подрядные Слуща неподалеку засадили костерок и во всю уже топили куски смолы и рвали подушки добывая гусинный пух. Но пришлось всем обломаться, староста взял слово и доходчиво объяснил своим, что все нормально и не стоит третировать любящие сердца, в общем и будущего родственника, в частности. Толпа, конечно, недовольно погубила, но, когда староста огласил бесплатную попойку в честь грядущей помолвки дочки настроение заметно поднялось. Будущие подчинённые разошлись кто куда, и только молодой король остался стоять в воротах сеновала с каменным лицом сурово глядя на дядюшку и Командора.
— Неожиданный выверт с родственной связью и проклятьем Локи, — наконец произнес Юм, глядя на племянника, — я даже сначала испугался, что нас с вами вместе с Блупиком объявляют в дегте и перьях.
— Один политический деятель как-то сказал: «Чем чудовищней ложь, тем легче в нее поверить», — философски ответил Олег, — а здесь свои слова я подкрепил визуальными доказательствами. Так что, это всего-навсего дело техники. Мне кажется, даже ты бы поверил, не знай ты меня настоящего.
— Возможно, — согласился Юм.
Разговор пришлось свернуть, потому что молодого короля окончательно отпустило, его руки затряслись, и он осел на пятую точку. Перед глазами молодого короля до сих пор стояли ведра с дёгтем, перья и довольные деревенщины с факелами и вилами. Родственники короля, названный и истинный, подошли поближе помогли подняться и отряхнул монаршую персону.
— Ты молодец, племянник, — слегка отряхнув праздничный костюм подбодрил Юм молодого короля, — все сделал как нужно.
Блупик со злостью сжал сильно трясущиеся ладошки в кулаки и с обидой посмотрел на своих родственничков:
— Я вас ненавижу, — с обидой заявил Блупик.
Олег присел рядом, хлопнул приятеля по плечу и состроив довольную улыбку заглянул тому в глаза:
— Ты чего, величие, все прошло просто шедеврально. Мы добились поставленной цели. Ты порадовал свое естество, а то, что тебя в дегте собирались измазать, так это все пустое, — весело отмахнулся Олег.
— Пустое!! — возмутился молодой король, — меня чуть не…
Блупик примолк, подбирая выражение, но его довольно мягко прервал «ужасный»:
— Не истери, король, путь к трону тяжек и тернист. И я бы на твоем месте радовался, подобной поддержке с нашей стороны.
У Блупика слова пропали окончательно, он только зло пучил глаза глядя на физиономию Командора.
— Ну чего ты такую мордашку скорчил, — подключился к беседе дядюшка, — именно мы с уважаемым Командором проделали основную работу. Именно мы договорились со старостой и тебя не стали бить, мазать дегтем и колоть вилами. Более того, сегодня вечером мы с уважаемым Командором отправимся сватать за тебя Виллету.
Блупик все равно остался недовольным и почти всю недолгую дорогу к дому Юма дядюшка продолжал уговаривать внука. Олег же в свою очередь был на удивление молчаливым, его мысли были занять приблизительными условиями старосты. Тот обещал, что они не будут легкими.
К самому процессу сватовства Блупик уже окончательно отошел и теперь сидя у входа за одним из столиков мечтательно поглядывал на дочку Ханжиса. Зазноба с непринужденным видом крутилась у барной стойки, усиленно делая вид, что оттирает эту самую стойку, впрочем, не забывая постреливать глазками в сторону потенциального женишка. За одним из центральных столов засели высокие стороны в лице самого старосты и двух родственников банкиров. Само заведение было пустым, а входная дверь, на всякий случай, была перекрыта засовом. Важные переговоры чужого присутствия не терпели.
— Ну что ж, — начал непринужденный торг Олег, — у вас товар, а у нас купец.
После этих слов Юм поставил на стол бутылку очень дорогого коньяка. Староста с важным видом глянул на резную бутылку, после посмотрел на суетящуюся дочку:
— Виллета, доченька, будь лапочкой принеси нам стопки и закуску, — распорядился трактирщик.
И девчушка чуть ли не бегом накрыла на столик. Староста с важным видом откупорил бутыль и налил только одну стопку, а после, не обращая внимания на гостей усугубил ее самостоятельно. Видимо обиженный отец таким образом выражал недовольство поведением будущих «родственничков». После староста повторил свой акт протеста и занюхал рукавом:
— Хорош коньячок, — прервав молчание за столиком наконец произнес староста, — ладно, теперь давайте поговорим за приданное, — Ханжис довольно закусил пером зеленого лука, — с моей стороны вы получите хрен на постном
