Альбрехт, не выпуская из вида людей, медленно пятился к дереву. Его руки были связаны спереди, а потому шанс вскарабкаться наверх имелся. Неожиданно барон почувствовал, что наткнулся на нечто своей пятой точкой. Оглянулся. Жучка одарила его таким оскалом, что довела до икоты.
– Барон, еще одна попытка убежать – и ты сбережешь королю много золотых монет. – Данила оказался рядом, словно его позвали к несостоявшемуся беглецу.
– Почему? – от страха не сообразил тот.
– Платить будет не за кого. Не испытывай терпение моей собачки. Она и так из-за тебя ужин пропустила.
Примерно через час отряд выезжал из шведского лагеря. Пленных и трофеев в отряде оказалось гораздо больше, чем подчиненные боярина могли увезти. Поэтому шведы сами несли добычу, чтобы оказаться подальше от зверюг, ведь монстры ночи почему-то избегали приближаться к отряду лазутчиков.
Глава 17
Громкая победа и ее последствия
– Эй, на страже, не вздумайте пальнуть невзначай! Боярин Данила Ревин изволит пожаловать в Кардымово, – подъехав к ограде, доложил о прибытии командира один из людей Еремеева.
В стане смоленских войск ночью слышали пальбу в лагере противника, видели мечущиеся огни, а потому дозорных выставили втрое больше. Оно хоть и понятно, что ночью враг не должен сунуться, но мало ли? К примеру, отряд того же Данилы, прибывший из Троицкого, как отбыл после обеда, так и не вернулся до темноты.
Многие решили, что с боярином стряслась беда и ночной переполох устроили его люди – от отчаяния рванули на приступ вражеского лагеря, чудом прорвались… Одно было неясно: как горстка бойцов могла заставить многократно превосходящего в силе неприятеля бодрствовать всю ночь? Стрельба прекратилась только в предрассветных сумерках.
– Стой там, где стоишь! – ответил стражник. – Сейчас сотника позову.
Воевода опасался, что шведы сумеют переманить молодого боярина на свою сторону, а потом устроят провокацию и захватят Кардымово. Посему было приказано никого близко к ограде не подпускать, по любому поводу вызывать начальство для выяснений.
– Стою, – не стал спорить прибывший.
Утренний туман еще не развеялся, и видимость едва превышала сотню шагов. Во избежание недоразумений Александр остановил отряд гораздо дальше – еще не хватало от своих получить.
– Чего там за шум ночью был, знаешь? – поинтересовался охранник.
– Еще бы мне да не знать! Мы к шведу за гостинцами ходили.
– А чего стрельбу подняли?
– Так супостат нипочем гостинцы отдавать не желал, вот и пришлось пострелять малость.
– Ничего себе малость, всю ночь спать не давали! – пробурчал служивый.
– У них патронов много, вот и палили почем зря. Токмо мы их все одно одолели.
– Ты ври, да не завирайся! Там тех ворогов более шести тысяч собралось.
– И чего? Воевать надобно не числом, а умением. Так наш командир говорит.
– Кто таков?
– Так говорил ведь тебе – боярин Данила.
– И чего он учудил на сей раз? – Стражник заинтересовался.
– Ему пообещали невесту отдать. Пришел, увидел, что девушки нет, и осерчал.
– Ты еще скажи, что в гневе он всех супостатов порешил.
– Сколько их полегло, мне про то неведомо, в темноте считать несподручно. Однако человек сто в полон боярин взял, дабы было кому гостинцы на себе тащить.
– Врешь, поди? – неуверенно выдал стражник, хотя заметно поредевший туман уже позволял разглядеть толпу вдали.
– Карп, что тут у тебя? – раздался недовольный бас прибывшего сотника.
– Человек от боярина Данилы с докладом прибыл. Говорит, шведа ночью били. Без нас.
– Где боярин? – спросил сотник, обращаясь к гонцу.
– Да вон недалече остановился, дабы его отряд со шведами не спутали.
– Пойду гляну, что за отряд, – сказал сотник.
Через минуту ворота слегка приоткрылись и оттуда выехали три всадника.
– Здрав будь, боярин Данила, – поприветствовал сотник. – Кого это ты с собой привел?
Пока они разговаривали, туман рассеялся, и теперь разглядеть лагерь неприятеля труда не составило. Он был пуст.
Выжившие шведские командиры быстро поняли, что утренней атаки им не пережить. А в том, что она последует, никто уже не сомневался – коварные лазутчики Данилы забрали половину орудий, выбили большую часть командного состава, уничтожили почти всех магов, лишили конницу третьей части лошадей…
Но самое худшее – войско, всю ночь сражавшееся со зверюгами, было полностью деморализовано. С такими бойцами воевать – обречь себя на поражение. Командиры решили уберечь остатки войска и, собрав самое ценное, под прикрытием утреннего тумана отправились в Дорогобуж.
В опустевший лагерь тут же выслали разведчиков, а прибывшего боярина направили к воеводе.
– Данила, ты… ты… Прямо не знаю, как тебя назвать. Я голову тяжкими думами нагрузил, как супостата хоть на неделю тут задержать, а он за ночь… Ты чего учудил там, дорогой наш? Почему швед без боя деру дал?
Смоленский воевода не удержался и обнял Еремеева. Молодой человек скривился от боли, но удержался, чтобы не застонать.
– Как ты и предупреждал, меня обманули. В лагере ни короля, ни Зарины не оказалось. Мало того, гады меня в клетку засунули, много слов обидных сказали… В общем, тут даже у святого терпение лопнет, а я далеко не святой.
Военачальники все важные совещания проводили в шатре, стоявшем посреди деревни. Там разместили овальный стол и несколько стульев вокруг него, рядом – большая доска с картой местности, чуть поодаль – кушетка и два кресла.
– Все мы грешны, прости нас, Господи. – Воевода перекрестился и уселся в кресло. – Но, чтобы одолеть такую силу, одного гнева мало.
– Случай помог, – пожал плечами Александр, – или Божье Провидение, даже не знаю, как это назвать.
– А ты расскажи, вместе и решим. Одна голова – хорошо, а три, – воевода кивнул в сторону сидевшего в другом кресле командира особого отряда, – куда лучше. Вон Светозар у нас во многом хорошо разбирается. Он и в магии дока, и со святыми отцами ладит. Разве что среди нечисти пока приятелей не завел. Правду я говорю?
– То верно, Далебор, – кивнул тот, внимательно изучая Еремеева. – Да ты присаживайся, Данила.
– Я постою пока. – Еремеев не хотел показывать, насколько ему худо. – Ладно бы нечисть, там все гораздо хуже завертелось. Когда мои пушкари решили припугнуть супостата, ядра аккурат в ограду угодили, а швед решил в ответ пальнуть. А дело к ночи, темень наступила, и зверюги толпой в лагерь кинулись. Мои тоже решили за оградку податься, вот и выручили из беды командира. Там такая жуть началась! – Он с ходу выдал свою версию происходящего, представив некоторые факты в нужном свете.
– Но твои-то почти все вернулись, как такое могло случиться? – спросил Светозар.
– К сожалению, не все, – нахмурился Еремеев. – Дюжину ребят потерял.
– На войне без потерь не бывает, Данила, – произнес командир особистов, – но я одного понять не могу: почему зверюги не напали на твой отряд? Посчитали шведов более вкусными?
– Такое объяснение мне нравится, но, думаю, дело в другом.
– И в чем же?
– Зверюги действительно в первую очередь набросились на самое вкусное – на волшебников, коих в лагере было немало. А у меня в отряде всего один, ну, потом еще меня подобрали. Опять же, шведы не ожидали нападения тварей, многие ко сну готовились, а у нас
