Она присела. Опустила ноги на пол и тут же поджала их под себя.
«Меня сослали в подвал? За что? Пол ледяной!»
Она укуталась в одеяло, которое перекочевало в подвал вместе с ней.
«Неужели Данила?.. Или это был не сон? – Зарина смутно припоминала какие-то появившиеся в комнате тени, ее беспомощную попытку сопротивляться и навалившуюся темноту. – А ведь Черкасский предупреждал: где бы ты ни оказалась, в каком бы райском месте ни пришлось отдыхать, всегда будь начеку. Выходит, меня умыкнули? Неужели тот самый Кочебор, о котором особист рассказывал? Но как он проник в дом боярина? Дура я, дура! – Она треснула ладонью по лбу. – Дом ведь раньше Тадеушу принадлежал! Могли они друг друга знать? Запросто!»
Зарина понимала, что все это – только ее догадки, а подтвердить или опровергнуть их некому. Она встала с лавки и принялась ощупывать стены подвала.
Комнатушка оказалась крохотной, так что дверь отыскалась быстро. Пленница начала изо всех сил в нее тарабанить.
Снаружи услышали. Донесся лязг металла, затем скрип несмазанных петель.
– Чего надо? – Громогласный бас прозвучал за дверью.
– Это я и хотела узнать – чего и кому от меня надо? Какого лешего меня тут заперли?
Зарина подавила в себе желание ударить ногой в приоткрывшуюся дверь, дабы свалить охранника и вырваться на свободу. Совсем недавно она уже совершила необдуманный поступок, и в тюрьме Смоленска это обернулось большой бедой.
«Сперва надо выяснить, сколько их снаружи и где меня держат».
– Когда надо будет, тогда и узнаешь.
– Кому надо?
– Не твое дело. – Стражник начал закрывать дверцу.
– Эй, ты! Хоть поесть дайте. Или меня приказано голодом морить?
– Не время еще, – пробурчал мужик и захлопнул дверцу.
Зарина снова замахнулась кулачком, но сама же себя и остановила:
«Чего зря стражника злить? Он, может, и сам ничего не знает. Хоть бы сказал, что там за стенами. Утро, день или вечер? Свет через дверь пробивался совсем слабый, но тут, в подвале, это ничего не значит».
Также на ощупь она добралась до лавки и устроилась там, укутавшись в одеяло. После короткого общения с охранником ситуация нисколько не прояснилась.
«Творимир говорил, что живой я Кочебору не нужна, а также упоминал о желании лазутчика убить Данилу. Ежели негодяям удалось проникнуть в дом боярина, там они могли и меня, и его по-тихому убрать. Или это были не шведские агенты? Тогда кто?»
Она не знала, сколько минуло времени, пока снова не заскрипела дверь.
– Выходи, девка, да смотри у меня без баловства, а то враз шею скручу.
Поскольку, кроме ночной сорочки, на Зарине ничего не было, она снова закуталась в одеяло.
Ее действительно держали в подвале, из которого нужно было подниматься по ступенькам, чтобы попасть в узкий коридор. Через несколько шагов ее провели в просторную комнату с двумя небольшими окошками. Зарина сразу заметила на них решетки.
– Садись, поешь пока. – Стражник кивнул в сторону стола. – Ночная ваза в том углу. Десять минут у тебя на все дела, потом будут гости.
Он вышел, не забыв запереть за собой дверь.
«Здоровый детина, – отметила пленница. – Такого не всяк сдюжит».
Черкасский лично обучал ее, как совладать в том числе и со здоровяками. Однако этот был начеку, постоянно держался на расстоянии и не сводил цепкого взгляда, словно знал, с кем имеет дело.
Обстановка комнаты была скудной: стол, рядом лавка, пара стульев у окна и большой сундук слева от двери. Пленница устроилась на массивной лавке, упершись спиной в стенку. Перекусить было нелишним.
Времени ей действительно дали самую малость. Вскоре дверь отворилась, и в комнату вошел высокий молодой человек. Тот самый, который мастерски сыграл роль раненого тюремщика в Смоленске.
Он взял стул, поставил его с другой стороны стола и уселся напротив Зарины.
– Со свиданьицем, красавица, – сказал мужчина и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Твой побег из застенков испортил крупную игру серьезных людей, а потому жива ты до сих пор лишь чудом. И, как ни странно, этим чудом является твой воздыхатель из Крашена. Пока он жив, твоя смерть нам не слишком выгодна. Впрочем, не обольщайся: будешь кочевряжиться, отправишься прямиком в ад, а Даниле мы этого до поры до времени говорить не будем.
Бивой – так звали вошедшего – едва успел унести ноги из Смоленска. Затея Кочебора заставить одного из высших чинов особого отряда работать на короля Швеции провалилась, поскольку Творимир оказался хитрее завербованных агентов. Он не только сорвался с крючка, но и провел целый ряд стремительных контрходов, раскрывших сеть лазутчиков в столице республики. Уйти успели единицы.
На фоне такого грандиозного провала Кочебору требовался хоть какой-то успех. Когда же ему стали известны последние достижения крашенского боярина, шпион решил заставить Данилу работать на шведов. И тут судьба преподнесла ему царский подарок: мало того что в комнате, куда удалось пробраться, оказалась та самая беглянка из смоленской тюрьмы, так еще сох по ней нужный человек.
«Задумал запугать сразу? – размышляла Зарина. – Топорная работенка. Черкасский говорил, что опытные дознаватели сначала «размягчают» клиента, а уж потом нагоняют жути для контрасту. Ладно, немного подыграю».
– Убьете меня, и об этом рано или поздно станет известно. Не думаю, что эта весть Данилу подвигнет действовать вам на руку.
– Говорят, время лечит. Опять же, ему можно и другую красавицу подыскать. Да такую, что о тебе он попросту и не вспомнит.
– Но ведь на это уйдет не один день? – с надеждой в голосе произнесла Зарина, изобразив испуг.
– Вот потому я с тобой и разговариваю. Время нынче дорого. Будешь паинькой – глядишь, и увидишься еще со своим Данилой. Но сперва я лично должен убедиться в твоей покладистости.
– Это как?
– Ты должна проявить полную покорность…
– То есть ублажить тебя? Прямо здесь?
В голосе девушки прорезались совсем иные нотки, но Бивой не обратил на это внимания.
– Можно и так назвать. Тебе ведь не впервой замуж выходить.
«Пожалуй, знаешь ты обо мне слишком много, но, ежели задумал смутить, не на ту нарвался!»
– А ты, гляжу, рисковый парень? Или дурак, каких мало? – спросила Зарина.
– Оскорбления не лучший пример покладистости. Так и до могилы недалеко. Ты этого добиваешься?
– Скорее, тебя от смерти уберечь пытаюсь.
– Ты? В твоем-то положении? Не смеши.
– Тебе смешно? Ну, головой в Смоленске ты, похоже, шибко ударился. – Она плотнее укуталась в одеяло. – Выходить замуж и спать с кем ни попадя – это большая разница.
– Интересно, и чем я хуже других? – с сарказмом поинтересовался Бивой.
– Люди, за которых я собиралась замуж, являлись достойными мужами, а ты – пустое место.
– Полегче, красавица, не забывай, что ты в моей власти. Пока я действительно не достиг больших высот, но скоро все может измениться.
Разозлить его не получилось. Пришлось менять тактику. Пленница передумала изображать возмущение.
– Не все перемены бывают к лучшему. Иногда кажется: вот она, цель, рядом… А потом… Сам ведаешь, в нашей работе любая мелочь может оказаться роковой.
– Тогда тем более –
