— Хотел бы я, чтобы это было так, — горько усмехнувшись, ответил Суини. — Но ты не представляешь, о чем говоришь. Кто ты, и кто я — подумай. Амбер Де Сантис, дочь сенатора Кэртиса де Сантиса. Где ты была и что видела в свои девятнадцать лет? Хоть ты и уверена в обратном. Да и кто я такой, чтобы его любила прекрасная вэйли? Бродяга, бездомная космическая гончая, которая сидит в конуре не больше трех недель в году. Ты идеализируешь меня, потому, что видела только с лучшей стороны. Но на самом деле я спец по аварийным ситуациям, драчун — не только по долгу службы, но и по натуре, наверное. Ты ведь совсем меня не знаешь, девочка, и многого не узнаешь никогда, я не смогу тебе этого рассказать или показать. Если у тебя есть сомнения, то давай расстанемся сейчас. Потому, что если ты останешься, я не смогу тебя отпустить. Это будет навсегда. Не на год, два или десятилетие. Навсегда. Так что если сомневаешься, то уходи…
Амбер взяла его лицо в свои руки и заставила посмотреть на себя, прежде чем сказать:
— Но, Тобаяс, я уже не могу этого сделать, — глаза девушки сияли чудесным ласковым светом, хотя ему казалось, что это настоящее пожарище в котором горит его душа. — Слишком поздно, милый. Пока мы танцевали на корабле — это было еще совсем другое чувство. Но с тех пор… Тебе не кажется, что мы несколько лучше узнали друг друга? Все, что случилось, наши чувства — это необратимо. И даже если б мы могли что-то изменить, мы бы не сделали этого, правда? — она коротко, взволнованно вздохнула. — Я знаю, ты пытался бороться с собой, со своими чувствами, Тобаяс… но стоит ли? Нам так хорошо вдвоем.
— А как же твой отец? Как твое положение в обществе? — буркнул Суини.
— О, Тобаяс, — закатила глаза Амбер. — Папинька отослал меня учиться в другую галактику. Ты не задумывался почему? У него никогда не получалось совладать с моим характером. Так что если ты явишься к нему и скажешь, что готов жениться на его непутевой дочурке, то он упадет тебе в ноги и со слезами на глазах будет руки расцеловывать.
— Ты преувеличиваешь, — не удержался от улыбки он.
— А вторую твою руку будет целовать моя мачеха, — Амбер действительно так думала, ведь выйдя замуж, она лишалась права наследовать добрую долю отцовского состояния, расчистив мачехе дорогу. — Только она еще и будет подвывать во весь голос: "Спаситель ты наш".
Тобаяс хохотнул, представив себе эту картину, а Амбер продолжила закреплять успех:
— Конечно, ты тверд, — ее голос звучал рассудительно, а слова обдуманно и взвешено. — Может быть, даже жесток. Но, знаешь, мне никогда не нравились мягкие мужчины. Что еще? Ты драчун? Мне показалось, что ты вступаешь в схватку только тогда, когда нет другого выхода. Ты уверен в себе, так как хорошо знаешь свои преимущества и недостатки, и справедлив ко всем вокруг, воздавая каждому то, чего он заслуживает. Рядом с тобой я ничего не боюсь — даже если нас поймают, мы с тобой все равно будем вместе — до самого конца.
— К сожалению, ты права, — мрачно согласился Суини, — я не верю, что на самом деле дал бы тебе уйти, хотя и понимаю, что это было бы самым разумным… — и их пальцы сплелись еще теснее. — Ты будешь моей парой, Амбер де Сантис, с этого момента и до последнего вдоха?
Вопрос казался пустой формальностью, ведь даже капитан признал их парой. Но и Тобаяс и Амбер ощущали, что слова должны быть произнесены, так же, как и ответ на этот вопрос. Как будто без этих слов их единение не будет настоящим.
— Да, — счастливо улыбнулась она и Тобаяс ее поцеловал. Барьер из недомолвок, недопонимания и страхов, который до этого незримой чертой разделял их — рухнул. Им хотелось быть ближе, чем раньше.
Поэтому они много часов к ряду проговорили, пока к ним не присоединился выспавшийся капитан.
— Есть новости, командор? — спросил он.
— Трудно сказать, — нахмурился Тобаяс. — Наш флот еще далеко — пройдет не меньше часа, пока корабль окажется в зоне их наблюдения.
Командор позволил Амбер встать с колен и сесть в пустующее кресло позади кресел пилотов, и склонился к экрану. Легким движением руки он увеличил одну из голограмм:
— Посмотрим, может, мне удастся обнаружить какой-нибудь из преследующих нас крейсеров. Не хотелось бы попасть под лучевой удар… Хотя наш друг Келман имеет, вероятно, большое желание увидеть нас живыми. Надеется предъявить счет на пару миллиардов — за разгром своей базы и попранное достоинство… наверно, уже и веревку намылил…
— Тобаяс, ты сделаешь то, о чем я попрошу? — лицо Амбер побелело от ужаса при мысли о новой встрече с ужасным серым роуггом. — Пожалуйста, дай мне рифл ли бластер. Я не хочу больше попасться в руки этому монстру. По крайней мере, не живой…
— Этого не будет, — зловеще прищурив глаза и сжав кулаки, заверил ее Суини. — Но оружие я тебе не дам. У тебя нет опыта боевых операций, поэтому ты можешь неверно оценить ситуацию, занервничать и пустить его в ход раньше времени. Я сам о тебе позабочусь в последний момент, девочка. Потому что, если мы опять попадем к нему в руки, второго шанса исчезнуть у нас не будет.
В молчании текли минуты. Тобаяс зондировал пространство — локатором и своим инвизором. Неожиданно брови его полезли вверх, и он расхохотался. Остальные с немым изумлением уставились на него
— Нет, я не сошел с ума, — улыбаясь, воскликнул командор. — Просто вспомнил, что силовые экраны Келмана делают невидимыми все его суда… в том числе, и нашу скорлупку. Правда, я их засек — при помощи ультраволнового сканера… а они нас — нет. Я знал, что погоня где-то близко, и вот нашел всю банду — их корабли только что прошли мимо. И знаете, куда они направляются? — глаза Тобаяса Суини сверкнули торжеством. — Они идут как раз навстречу нашему Флоту. Представьте, какой сюрприз их ждет.
