— А теперь повтори.
— Извините, Юрий Игнатьевич, — пробурчал Глыба и добавил сквозь зубы: — Тебе достанется, ты что, не знаешь, с кем связался, урод?
— Ты мне не угрожай, паскуда, а то еще нарвешься, — так же сквозь зубы ответил Бумеранг, сильно ткнув Глыбу под ребром ногой за урода, и увидев, что вокруг начал собираться народ, заявил: — Сам запомни и другим передай, я вас, шпану, теперь душить буду.
И побрел обратно к дому, осторожно ступая по мокрому снегу, словно боясь поскользнуться.
— Мы еще вернемся, мы тебе такое устроим, Рембо хренов, — услышал он вдогонку.
Около калитки он увидел Веру.
— Кто ты? — шепотом спросила она. — Ты ведь не Юра?
— Глыба сказал, что я Рембо, — хохотнул Бумеранг как ни в чем не бывало. А про себя подумал: "Вот чертова кукла. Будет задавать такие вопросы, придется что-то решать". Но решать не хотелось. Хотелось уткнуться ей в волосы, поцеловать где-то за ухом. Что и говорить, хотелось…
— Они просто так этого не оставят, — печально проговорила она. — Они начнут мстить, их тут все боятся. Забыл, что ли, как они били тебя?
— Теперь я их бить буду. Не бойся, все обойдется. Пошли лучше в дом. Мать шанежек напекла.
Через полчаса в хате набилось полно народу.
Все галдели. Восторгались подвигом Костюка. Говорили, как он сильно изменился, как армия сделала из него настоящего мужика. И прочую муру. Бумеранг посмотрел на Веру и показал ей глазами на выход. Она еле заметно кивнула и направилась к двери. Он вышел следом.
— Пошли в сарай, что ли? — сказал Бумеранг, внезапно потеряв голову.
— Мороз на дворе, сумасшедший, застудимся. Пошли лучше ко мне. Мои все равно тут долго пробудут…
Вова Нестеров считал, что родился дважды. И второй раз — под счастливой звездой. Фортуна улыбнулась бывшему зеку, дав возможность заново начать жизнь. Даже не меняя внешность, ему удалось затеряться. Сначала устроился участковым у себя в поселке. Даже посадил на пару лет Глыбу и Пряника. Теперь вся окрестная шпана звала его по имени-отчеству и старалась обойти стороной. Бесполезно. Бумеранг, сменив имя и фамилию, в сущности своей не поменялся. И думал, как те же отморозки, которых теперь приходилось ловить. Ему стоило только задаться вопросом, а как бы поступил он сам, как сразу находились тайники с ворованным нехитрым скарбом или наркота. Но через полгода подающий надежды участковый решил учиться дальше и вместе с молодой женой Верой уехал в Москву. Дальше все пошло по накатанной. Служба в МУРе, кто бы сказал, не поверил бы. Дома его всегда ждала Вера, накрывая стол разносолами. Детей заводить они не планировали. Зачем? Если и так хорошо. Но старая злость и обида постепенно вспоминались и тревожили, разъедали и без того гнилое нутро. И по ночам, маясь без сна, бывший Вова Нестеров, а ныне майор Костюк, частенько сожалел, что так и не отомстил своим обидчикам. Он понял одно: нужно или забыть, положив лом на ту давнюю историю, или начать действовать. Но спускать с рук своим обидчикам Костюк ничего не собирался.
ГЛАВА 24
Лина смотрела, не отрываясь, на взлетную полосу, где одновременно приземлялись и стрелой взмывали в облака серебристые лайнеры. Красиво. Ей нравилось глазеть в панорамное окно, ожидая, когда позовут на посадку. Хоть на минуту отвлечься от мыслей, не дающих покоя. Все пошло не по сценарию. Шиворот-навыворот. И от Генки даже на пять минут не удалось отвязаться. Она лениво переместила взгляд в сторону туалета.
— Милый, я на минутку, — Лина чмокнула жениха в щеку и медленно прошла к белой двери. Но оказавшись внутри, шагнула в кабинку и быстро набрала по памяти номер.
— Плохие новости, пап, — тихо проговорила она в трубку. — Слуга дьявола собирается жениться на моей сестре. Этого допустить нельзя, понимаешь?
— Да, хорошо, что предупредила, — пробубнил бывший свекор. — Я подумаю, что можно сделать. Лилия, став женой Бессараба, точно не откажется от доли. И мы ничего не сможем сделать. Все законно. Иван пока о своей выгоде не подозревает. И, слава богу. Все, Лина, счастливого пути. Я разберусь.
Лина, вышла и, наспех сполоснув руки, направилась к Кульбиту. Уже объявили посадку. Она обхватила Генку под руку и радостно зашептала:
— Нас ждет Мюнхен, любимый.
— Мы с вами составим контракт, госпожа Алисия, — холодно начал Кульбит. — Мой доверитель выплатит вам хорошее вознаграждение, но при строгом выполнении наших условий.
— Каких? — еле слышно пролепетала Алисия.
Через три дня после отъезда мужа из Франкфурта позвонил Курт, старый друг.
— Приезжай, милая, — проворковал он. — Есть великолепное предложение. Би-би-си ищет классного фотографа на съемки в Танзании. Ты как? С нами?
— Я б с удовольствием, но у меня недавно родилась дочка, — промямлила Алисия, начиная ненавидеть маленькую девочку со странным именем Таисия.
— Ой, — заныл Курт, — зачем? А как же твоя безупречная фигура?
— С фигурой все нормально, Курт.
— Найми няню, такой контракт бывает раз в жизни, детка.
— У нее есть няня, русская, между прочим, — сказала Алисия, мстительно представляя Лилию в роли обслуги.
— Тем более, дорогая, приезжай на следующей неделе, все формальности уладим, сейчас юристы дорабатывают детали, нам как раз не хватает фотографа.
— Хорошо, я с удовольствием, но мне нужно поговорить с мужем, а он в отъезде, — колебалась Алисия.
— Ты вышла замуж? Когда?
— Нет, мы пока так живем…
— Послушай, дорогая, почему ты должна обсуждать взлет в карьере с человеком, который тебе никто?
— Курт, ну я…
— Детка, в этом контракте знаешь, сколько нулей?
— Сколько? — захватила наживку Алисия.
— Тебе и не снилось. Если ты едешь, я внесу тебя в список.
— Но…
— Алисия. Решай сейчас…
— Я согласна, Курт, — ответила она. Настроение улучшилось, жизнь засияла красками. Танзания… Дикая природа… Би-би-си…Об этом можно только мечтать…
— Когда приедешь? Последний срок — следующая среда, — забеспокоился Курт.
— В следующий понедельник. Улажу свои дела и приеду.
Оставалось только сообщить Виктору. Но Алисия испугалась и предпочла сначала поговорить с Лилией.
Та восприняла новость спокойно, лишь предупредила, что с Пахомовым нужно связаться немедленно. Она не уговаривала Алисию остаться, лишь спросила о ребенке:
— Как же Тайка, Алисия? — Лиля пыталась сдерживать эмоции. Бросить новорожденного ребенка, с чем это можно сравнить?
— У девочки есть отец, — отрезала мать малышки. — Он настоял, чтобы она родилась, вот пусть теперь о ней и заботится. Я — художник, Лили, мне нужно творчество. Я схожу с ума от плача девочки, от невозможности вырваться из этого проклятого дома.
— Подожди, Таечка подрастет. Будут еще контракты.
— Перестань пороть чушь. Такой шанс выпадает только раз в жизни.
— Витя тебя не поймет и не простит. Подумай, пожалуйста.
— Нет. Я все решила. Он хотел этого ребенка, я родила. Я ему ничем не обязана, он мне тоже…
— Тогда придется сообщить ему об этом, —
