ГЛАВА 12.
Лиза осталась совсем одна. Ей хотелось завыть и ударить кулаком по стене этого почти кукольного домика. Хлипкого убежища для идеальной, совершенной во всем Барби. Только Кэна нет. Он куда-то ускользнул…
Лиза понимала, что любимый обязательно вернется, но на сердце вдруг стало очень пусто.
Даже несмотря на то, что в домике было все, что ей необходимо. Легкая современная мебель, которая странно смотрелась на фоне деревянных стен здания.
На кухне, зайдя туда, она обнаружила безупречный кухонный уголок со всем необходимым оборудованием. Впрочем, иногда ей казалось, что все население этой благословенной Великобритании живет, как будто сошло с глянцевых страничек журналов, которые в детстве, попав в руки почти чудом, казались ей изображением земного Рая.
Впрочем, она не слишком часто общалась с местными жителями. В школе она гордо всех игнорировала, чтобы только выглядеть таинственной и необычной. И не объяснять каждому, что она всего лишь приемная дочь. Но она понимала, что все это и так знали. А так как англичане не слишком любили эмигрантов, то у нее с одноклассниками как-то не сложилось. Школьники готовы были принять ее в некоторые компании, но роль заучки-неудачницы ее не радовала. А на роль избалованной богатой девушки она не могла претендовать, так как у нее почти не было карманных денег. Так что сходить в ресторан или кафе и поддержать компанию она не могла. А платить за нее никто бы не стал.
Тем более, что вечеринки и прочие тусовки в ночных клубах были для нее закрыты, так как приемные родители раз и навсегда предупредили, что если она впутается в какую-то историю, то они от нее избавятся и не станут ее прикрывать. И домой она всегда должна была приходить ровно в восемь. Несмотря на тотальное равнодушие, "предки" контролировали ее весьма жестко.
Кроме того, после едва не случившегося изнасилования за пределами приюта, она всегда нервничала в присутствии парней. А уж попытки приставать воспринимались ею в штыки. Получив пару раз жестокий отпор, одноклассники обозвали ее больной на голову и больше не лезли.
Ее даже на выпускной никто не пригласил. Ну, она и не пошла на него, даже несмотря на то, что Армстронги позволили.
Она в тот вечер зачем-то надела приготовленное для нее вечернее платье бело-голубого цвета из атласа, накрасилась, надела украшения — и прорыдала всю ночь, сидя на подоконнике и глядя на темные небеса.
Лиза постаралась не думать о прошлом, ей хотелось как можно быстрее привыкнуть к временному жилью. Она невольно протянула руку и коснулась гладкой поверхности кухонного столика, прошла вдоль мягкого кресла и дивана, подумав, что все тут… миленькое. Но намного хуже, чем в ее комнатах в роскошном особняке.
Усевшись на диван, она бездумно уставилась в пространство. Ей надо было научиться жить дальше. Самой. Впрочем, словно подарок из прошлого — у нее будет служанка, какая-то Эмма Райс. Джастин дал ей номер мобильного этой девушки. Прислуга должна была придти только завтра, а до этого времени ей следовало придти в себя, чтобы не произвести впечатления сумасшедшей. Конечно, на саму Эмму ей было наплевать, но та могла что-то такое сказать Джастину… А ведь он оставался ее единственной надеждой и гарантией счастливого будущего.
Лиза заварила себе зеленый чай — запасы чая и кофе, а также кое-какой еды в холодильнике настроили ее на более умиротворяющий лад.
Она даже смогла успокоиться, глядя в окно на последние снежинки этой зимы — весна уже наступала на пятки холоду и туману. Хотя, как Лиза уже знала — туман был одной из достопримечательностей Англии, и даже весна не в силах была с ним справиться.
Зеленый чай был восхитительно горячим, в огромной кружке. Даже просто касаясь пальцами чашки она почувствовала покой и почти счастье. На нее снизошла странная иллюзия покоя.
Внезапно девушка поняла, что не слишком-то и несчастлива без огромного особняка Армстронгов. Ведь ей теперь не придется больше никогда — или в течении длительного времени — скользить тенью, изображая милую, послушную девушку, и все равно знать, что тебя ненавидят и боятся. Хотя, конечно, было за что. Ведь она убила директора и, возможно, того мужчину, который пытался изнасиловать ее за триста долларов…
"Но они-то ведь об этом не знают. Или, может, инстинктивно чувствуют во мне хищницу?" — подумалось ей.
Но, в любом случае, было это поведение оправданным или нет, Лиза понимала, что оно ее не устраивает. Ей хотелось совсем-совсем другого…
— Я способна на большее, — прошептала она. — И когда Джастин заберет меня отсюда, в наш новый дом, я уговорю его, чтобы он меня раскрутил. Или сама попробую прославиться. В конце концов, дети ведь не всегда маленькие, тем более, я уверена, что у нас будет няня — и не одна. Так что ничто не помешает мне заняться моей любимой музыкой.
Заметив, что она говорит сама с собой, девушка заткнулась, запив горечь молчания глотком не менее горького чая. Она вскользь заметила, что переложила заварки. Так как этой порции хватило бы чашки на три.
"Да, в моей жизни и так слишком много горечи", — мелькнуло в голове.
Иллюзия счастья ушла, растворилась в наступающих сумерках. Хотя темнело тут гораздо раньше, чем на родине, особенно зимой.
"Я ничего не хочу, надо поспать", — решила девушка и, оставив сумку с вещами возле порога комнаты, выудив оттуда лишь ночную сорочку, отправилась в спальню. В домике было всего две комнатки, хоть и отлично обставленные.
Сам домик казался миниатюрным, как кукольный. И в каждой комнате была кровать. Она бегло осмотрела каждую и выбрала помещение с кроватью побольше и поуютнее. Осмотрела ванную с совмещенным туалетом и убедилась, что все блестит и сверкает, но ванна обычная, хотя и новая, не джакузи. Подумав, что расстраиваться из-за этого — это уже чересчур, Лиза вяло почистила зубы и отправилась в постель.
Сон был тяжелым и иссушающим, словно она засыпала в пустыне. И то, прежде чем придти к ней, он измучил вертящуюся в постели девушку бессонницей. Ее опять тошнило, какая-то противная слабость завладела всем телом, словно она была тяжело больна.
"Да, больна… И эта болезнь продлится еще четыре с половиной месяца. Ровно столько, сколько я уже пережила", — грустно улыбнулась она. Затем все-таки умудрилась заснуть.
Утром ее разбудил пронзительный звонок в дверь. С трудом стряхнув с себя сонную одурь, девушка направилась к выходу. В комнате было холодно, так как она забыла включить на ночь обогреватель. Ей было тепло, только когда она скрывалась в плотном коконе из одеяла.
По пути к входной двери Лизу охватило легкое беспокойство, пробившись сквозь общее
