Затем, после взаимовыгодного ужина, мужчина попытался пригласить новую знаменитость к себе домой, но она согласилась лишь на то, чтобы он ее подвез — в те времена она снимала маленькую, тесную квартирку, подрабатывая репетитором.
Сделав вид, что ничуть не стесняется своего убогого жилища, она вышла возле своего дома и вручила немного растерявшемуся кавалеру номер своего мобильного, а затем исчезла в парадном жалкого домишки.
То, что Айзекс принял за кокетство и набивание цены, на самом деле было голым расчетом. Ведь еще до конкурса ей пришлось часами искать в Интернете любую информацию про Айзекса Лирмонса.
Она в любой момент могла отступить — теоретически — ведь в ее сумочке лежала карточка с крупной суммой. Ей не хотелось действовать наобум, стрелять из пушки по воробьям. Да и идея добиваться славы долгие годы тоже не прельщала.
Из материалов всемирной паутины Лиза узнала, что у нее есть соперница. Молодая и, судя по восторженным статьям (явно оплаченным Айзексом), очень талантливая исполнительница собственной музыки Патриция Блэк. На одном из сайтов девушка обнаружила коллекцию цветных фотографий соперницы и впилась в них долгим, страшным взглядом.
Лиза изучала каждую черточку и линию ее тела: невысокая, с божественно идеальной фигурой, очень стройная, как фея. Густые черные волосы обрамляют очень хорошенькое личико с капризными чувственными губами. Большие темно-карие глаза шаловливо глядят на мир, словно стремясь покорить всех, кто только глянет на фото.
Это было убийственное сочетание опытной порно-развратницы с лукавой нимфеткой, Лолитой.
На разных фотографиях соперница были изображена на различных фонах, в разнообразных помещениях и в бесчисленном множестве дорогих нарядов.
В тот вечер, будучи на взводе после триумфа, она с бешеной яростью уставилась на одно из изображений, на котором Патриция была в длинном вечернем платье, увешенная брильянтами, и нарочито изящно подносила смычок к скрипке темного дерева, красуясь на белоснежной сцене. На заднем фоне роскошно одетые зрители застыли в экстазе.
На следующей фотографии Патриция уже сидела на породистом арабском скакуне в костюме жокея.
Патриция мелькала на различных сайтах про знаменитостей в шикарных гостиных, на природе, получая различные награды: статуэтки и дипломы.
Одно фото в тот момент заставило Лизу сжать зубы от ненависти и зависти: красавицу сняли выходящей из бассейна, правда, издалека, но можно было различить линии совершенного, развратного тела и нарочито-невинного личика.
Несмотря на умильные гримаски, Лиза поняла, что эта девушка прекрасно знает, что делает. На дне темных глаз застыло ледяное озеро расчета. А каждый взмах невероятно длинных бархатных ресниц взвешивал собственную выгоду.
"Я должна от нее избавиться" — в тот миг она сама поразилась холодной ярости, возникшей в душе. Не было ни малейшего сочувствия или колебаний.
Лиза знала, что в этом мире должна существовать лишь одна музыкальная королева.
Тем более, у одного спонсора.
Для начала Лиза решила подружиться с Патрицией, хотя понимала, что по натуре девушка очень похожа на нее — ходячий робот. И усыпить ее бдительность будет нелегко.
"Впрочем, разве она знает, насколько я сумасшедшая? И готова идти на все и до конца?" — тогда эта мысль заставила ее ухмыльнуться.
После просмотра фотографий и тяжких раздумий, она выпила снотворное, чтобы не крутиться всю ночь без сна. А утром проснулась от долгих звонков мобильного, выводящего неприятную, громкую мелодию пробуждения.
Она специально поставила самую громкую и неприятную музыку в мобильном, чтобы, если (когда) Айзекс будет звонить, она смогла проснуться.
Схватив трубку, она постаралась заговорить не сонным, а милым тоном хорошенькой девушки. Особенно сюсюкать она все же не стала, так как вчера продемонстрировала наличие мозгов. А играть роль тупой блондинки Лиза не собиралась, понимая, что таким мужчинам, как он, это ни к чему. Они, напротив, любят умных женщин (если те, конечно, не претендуют на главенствующую роль в отношениях и не пытаются казаться умнее своего кавалера).
Мужчина пригласил ее на завтрак в Париж.
"У меня есть собственный самолет, — похвастался он. — А чтобы ты меня не слишком боялась, с нами полетит Патриция Блэк — моя очень хорошая знакомая. Думаю, вы подружитесь. Она тоже любит музыку, только играет на скрипке в современном стиле".
"Ну, да, ну, да, подружка — кто бы сомневался. Небось только и делаете, что целомудренно держитесь за ручки и чаи гоняете" — язвительно подумалось ей тогда. Но она, конечно же, лишь выразила благодарность и уверенность в том, что, конечно же, они подружатся. Все-таки обе служат Музе и обитают в Высших сферах.
Ее ожидали в аэропорту. Мужчина был в штанах, свитере, тяжелых ботинках и куртке — и совсем не походил на миллиардера. Впрочем, его волосы и ногти были очень ухожены, а дорогой парфюм создавал неповторимую и запоминающуюся ауру. На правой руке блестело кольцо-печатка из платины с запоминающимся, огромным сапфиром.
Рядом с ним стояла очень недовольная, с трудом притворяющаяся холодно-равнодушной, девушка. Лизу поразила ее чувственная красота, хотя девушка была одета в скромный деловой костюм, с легким, почти незаметным, истинно французским макияжем.
"Ах, да, она — итальянка, выросшая в Париже. Достойная конкуренция Моники Беллуччи" — мелькнуло в голове Лизы в тот момент.
Девица смерила ее холодным, режущим, как скальпель, взглядом, оценивая. Затем скривилась в приторно-приветливой улыбке.
Они поздоровались с поддельным энтузиазмом.
Лизе так было даже легче — она не умела, подобно Джастину, играть с человеком, как кошка с мышкой. И притворяться, что ей кто-то очень понравился, когда она хотела сразиться и уничтожить.
Вскоре они уселись в удобном, изысканном салоне небольшого самолета. Пилот загадочного происхождения (то ли японец, то ли китаец), равнодушно поприветствовал их, а затем скрылся в кабине управления.
Айзекс разлил всем шампанского и показал на блюда с устрицами и бутербродами с красной и черной икрой, а также на несколько салатиков. Он извинился за "скудную" закуску, явно кокетничая. К своему стыду, тогда Лиза не умела есть устрицы. Раньше она совершенно не ощущала тягу к этому странному блюду. Но понаблюдав за Патрицией, осторожно принялась за них. Впрочем, они ей показались почти безвкусными.
Мало-помалу беседа наладилась. Девушки в основном говорили про музыку. Лиза убедилась, что ее собеседница достаточно образована и начитана, из хорошей семьи.
К ее неудовольствию, через какое-то время Патриция даже расслабилась, явно не посчитав достойной конкуренткой. Так как явно была уверена в неизменности чувств любовника. Или страдала неизлечимой манией величия. Впрочем, как подумалось Лизе, ей было от чего отталкиваться в создании идеального образа: лицо и тело роковой красавицы, ум расчетливой деловой женщины и манеры избалованной любимицы.
Брюнетка всем своим видом показывала, что Лиза была для нее была полным ничтожеством, тупой блондинкой. Лизу взбесило, что девица, хладнокровно залезшая в постель мужчины, годящегося
