— Но ты же сама материшься…
— Мне сейчас можно!
— Ладно, ясно. Но, если серьёзно, почему бы тебе не отомстить?
— Я согласна. Только как?
— Я уже знаю. Это будет позорно и рискованно только для Малфоя. Он знает, какие уроки ты бросила?..
— Малфой, хочешь со мной поспорить?
Гермиона прямо с порога произнесла этот вопрос. Слизеринец был слегка удивлён.
— Ты избегаешь меня две недели за то, в чём я не повинен, а сейчас предлагаешь спор? — изумлённо спросил он.
— Именно. Но это не значит, что я простила или верю, что ты не виноват. Это значит, что я хочу отомстить.
— Так-с, и на что спорим? — уже с оживлением поинтересовался Драко.
— Если выиграю я, то ты пойдёшь к МакГонагалл и произнесёшь ей ту речь, которую я запишу тебе на листке, — с хитроватым выражением сказала Гермиона.
— Ага… Стоп, а что за спор то вообще? Что такого необычного ты хочешь сотворить?
— Спорим, что я сегодня прогуляю следующие два урока — Прорицания и Историю Магии?
— Ого! — парень наигранно задохнулся. — Да тут всё серьёзно! Я согласен, но…
— Что значит «но»?
— Моё условие, Грейнджер. Ведь ты можешь и проиграть. А если так случится, то ты выполнишь любое моё желание.
— Идёт! — смело заявила Гриффиндорка, протягивая руку. Они разбили спор.
— Всё, Грейнджер, тебя ждёт назабыва-а-аемый вечер, — ухмыльнулся Слизеринец.
«Наивный.»
— Да-да, — с усмешкой ответила Гермиона.
— Нет, я серьёзно. Можешь распрощаться с девственностью. Я сделаю так, чтобы слухи стали правдой.
~~~
Худой, бледный, светловолосый Слизеринец стоит в кабинете МакГонагалл, краснея от злости и стыда.
— Ну чего же вы молчите, мистер Малфой? — ледяным тоном спросила профессор.
— Я… Я не в силах унять этого чувства, — запинаясь, начал декламировать парень. — Я написал настоящую прозу, повинуясь моим… страстным мыслям.
— Что-что? — удивлённо переспросила МакГонагалл.
— Я мечтал о вас в своих самых сладких снах… Я готов был спать вечно, лишь бы лицезреть вашу… поистине волшебную особоу и… Короче, да… Так вот… Чем я заслужил ГРЁБАНОЕ несчастье быть… быть влюблённым столь безответно…
— О чём вы?
«Тупая, старая курица. Я ей тут, блять, в ебучей любви объясняют, а она!..»
— Ваш… прекрасный… э-э-э… лик представал передо мной каждый раз, стоило лишь закрыть глаза и… впасть в сладкое забвение. Каждая морщинка на вашем лице дорога мне… как память… Я… э-э-э… давно мечтал… о чём-то… О чём же я мечтал?.. — парень осторожно поглядел на исписанный кусочек пергамента в руке. — Ах, да… Я давно мечтал объясниться в том, что я… чувствую. В том, что сжигает… изнутри…
— Юноша, у вас жар?
— Я… Я не устаю любоваться на вас, — продолжал весь покрасневший парень, скрипя зубами от ярости. — Вы на уроках ругались, что я плохо слушал… Но это было из-за вас… Я был… поглощён пламенем любви…
— Вам точно пора к мадам Помфри.
— НЕУГАСИМЫМ ПЛАМЕНЕМ Я БЫЛ ПОГЛОЩЁН!!! — что есть сил заорал Драко, заставив профессора вздрогнуть. — ПЛАМЕНЕМ СТРАСТНОЙ, МАТЬ ЕЁ, ЛЮБВИ! ТАКОЙ ХРУПКОЙ, КАК ХРУСТАЛЬ, НО ВЕЧНОЙ, КАК ПРИЗРАК! Я УТОПАЛ В ОКЕАНЕ ДОЛБАНОЙ СТРАСТИ!!!
— Мистер Малфой, попросите у мадам Помфри зелье от жара, — сказала МакГонагалл, подталкивая парня к выходу. А тот всё орал:
— Я ЛЮБЛЮ ВАС, СТАРАЯ КУРИЦА! УЛЫБНИТЕСЬ МНЕ, ПРОШУ! ВАША УЛЫБКА ПРИДАЁТ ДОЛБАНЫХ СИЛ! ОНА ПРЕКРАСНА! АХ, БУДЬТЕ МОЕЙ ЖЕНОЙ, ПРОФЕССОР!
— Надеюсь, вы помните, как дойти до Больничного Крыла, — произнесла профессор и захлопнула дверь перед носом истошно орущего Малфоя.
— НО КАК ЖЕ, ВЫ СНОВА МЕНЯ ОСТАВЛЯЕТЕ! Я… Ай, да пошла ты к чёрту, дурында… Я ЕЩЁ НЕ НАГЛЯДЕЛСЯ НА ВАС, ВЕРНИТЕСЬ!
МакГонагалл действительно вышла и за руку, словно непослушного малыша, повела Слизеринца в Больничное Крыло.
— Я так счастлив, что судьба приподнесла мне вас в подарок, но… НО ОНА, МАТЬ ЕЁ МАНДРАГОРУ, ДАЖЕ НЕ ПОДОЗРЕВАЛА, — продолжал надрываться Драко, проклиная про себя всё на свете, — НАСКОЛЬКО ГОРЯЧЕЙ БУДЕТ МОЯ ЛЮБОВЬ, КАК БУДЕТ ЗАКИПАТЬ КРОВЬ В МОИХ ГРЁБАНЫХ ВЕНАХ ПРИ ВИДЕ ВАС!!!
С воплями такого типа профессор и привела парня в Крыло, а затем вышла.
— ТАК ВЫ СТАНЕТЕ МОЕЙ ЖЕНОЙ, ЛЮБОВЬ МОЕЙ ЖИЗНИ??!!!!? — заорал напоследок Малфой в закрытую дверь. Тут он услышал, как кто-то задыхается в приступах хохота. Это была Гермиона. Она явно догадывалась, где будет находиться исходный пункт их спора.
— Всё, Грейнджер, — прорычал Драко. — Война, так война.
Комментарий к Глава 4. Война, так война.Старалась сделать главу повеселее.)) Хотя это было не «easy» в пол третьего ночи.
