Дверь, главное сейчас – это дверь. Огромным усилием воли Андрею удалось сохранить самообладание. Его внимание привлекла толстая палка, лежащая рядом со скелетом. Андрей наклонился и потянул за нее. Она оказалась железной и очень тяжелой. Андрей дернул сильнее. Кости со стуком развалились в разные стороны. Андрей еле-еле поднял тяжелый предмет и подсветил его сферой. Да это же палица. Самая настоящая. Рукоятка покрыта замысловатыми узорами, а шар собран из веера тонких заостренных пластин с зазубренными краями. В отличие от всего остального в этой комнате палица была в отличном состоянии.
Вернувшись к двери, Андрей снял рюкзак, положил его на пол и осторожно опустил на него сферу. Удостоверившись, что она никуда не покатится, он взял палицу в обе руки и изо всех сил ударил по двери. Дверь жалобно скрипнула, но осталась стоять в прежнем положении. Через несколько десятков ударов старый замок наконец-то сдался и бессильно упал на землю. Андрей приоткрыл дверь и увидел обветшалые узкие ступени винтовой лестницы. Он надел рюкзак, взял в одну руку шар, а в другую тяжелую палицу и начал осторожно подниматься наверх.
Ступени были старыми, и многие из них совсем стерлись от времени. В результате Андрей несколько раз падал вперед, каждый раз приземляясь на вышестоящие ступени локтями, так как руки его были заняты. Один раз он чуть было не налетел на палицу лицом. Другой раз едва не выпустил шар из рук. Его вновь начала одолевать паника. Да что же это происходит здесь? И лестница эта какая-то нескончаемая! Андрей поднимался все выше и выше, нервно разглядывая старые ступеньки.
Внезапно лестница закончилась. От неожиданности Андрей чуть не ударился головой о потолок. Он пригляделся и увидел тонкие лучи тусклого света, которые пробивались сквозь узкие щели у него над головой. Дверь в полу. Андрей осторожно опустил палицу на ступеньку и плавно надавил на дверь. Она не поддалась. Андрей надавил сильнее. Никакого движения. Это конец, пронеслось в его голове. Руки у него непроизвольно задрожали. Андрей перевесил рюкзак на одно плечо и засунул в него шар. Он поднялся на несколько ступеней выше и изо всех сил уперся в дверь руками. Дверь немного приподнялась и тут же с грохотом опустилась на место. Сверху лежало что-то тяжелое.
Соберись, соберись. Если ты ее немного смог приподнять, то и открыть сможешь. Андрей забрался еще на несколько ступеней выше, уперся спиной в злосчастную дверь и изо всех сил начал распрямлять ноги. Дверь медленно поползла вверх. Вдруг что-то очень тяжелое с шумом скатилось с нее куда-то в сторону, дверь одним выстрелом распахнулась и громко ударилась об пол. Андрей потерял равновесие и судорожно начал хвататься руками за скользкие стены. Ногой он задел за палицу, и она с грохотом покатилась вниз по узкой лестнице, по пути больно ударив его по щиколотке. В глазах у Андрея потемнело. Каким-то чудом ему удалось схватиться за небольшой выступ в стене и остановиться.
Отдышавшись, он начал медленно подниматься вверх. Нога ответила на движения острой вспышкой боли. Андрей выругался и выбрался на поверхность. Он оказался внутри церкви. Так вот оно что! Какой-то маньяк засунул меня в этот подвал под церковью! Ну ничего, сейчас через двор – и все, и я в городе, в безопасности.
Снаружи накрапывал дождь. Это был не сильный ливень, который идет стеной и смывает все на своем пути, от которого бесполезно прятаться, но и не слабая морось, на которую можно просто не обращать внимания и спокойно двигаться дальше. Судя по звукам, это было что-то среднее, тот мерзкий надоедливый тип дождя, который мог без остановки медленно и нудно поливать улицы на протяжении нескольких дней, методично проливая именно то количество воды, которое все время заставляло сомневаться, стоит в следующую минуту сломя голову бежать прятаться под крышу или же закрывать надоевший зонтик. Я дома, почти. Бежать отсюда, бежать. На улицу, через подворотню, прочь из этого двора-колодца – и все, там уже нормальная улица и люди. И звать на помощь.
Но очень скоро его эйфория сменилась испугом. Это вовсе не та церковь. Хотя она была совсем маленькой, но все-таки в несколько раз больше, чем та, в которую он зашел прежде. Сводчатый потолок был усыпан изображениями звезд. В задней части церкви, там, где обычно находится алтарь, располагалась небольшая полукруглая ниша, совсем как в мечети. Внутри были нарисованы нескольких планет, выстроившихся в одну линию и нанизанных на тонкий сияющий луч.
Рядом с входом в подземелье лежала разбитая статуя на квадратном постаменте. Видимо, раньше она стояла прямо на двери, но когда-то ее уронили на пол. Спасибо хоть на этом. Если бы она стояла по-прежнему всем своим весом на крышке этой двери, я бы ни за что не выбрался. Голова статуи была отбита, очевидно, при падении. Рядом валялись мелкие куски камня. Судя по одежде, фигура изображала монаха, однако в руках у него вместо креста была большая звезда. Сатанисты, пронеслось в голове у Андрея. Бежать, бежать скорее. В голове у него замелькали картины страшных пыток и человеческих жертвоприношений.
Андрей встал на ноги и похромал к двери. Дверь оказалась закрыта, однако, к счастью, не заперта. Андрей вышел на улицу и остолбенел. Вокруг стояли жалкие покосившиеся лачуги, которых было еще поискать даже в самых отдаленных уголках России. Они были сколочены из плохо отесанных бревен и огорожены завалившимися заборами, сплетенными из толстых веток. Церковь была единственным каменным строением в округе. Дорог как таковых не было и в помине. Тяжелые редкие капли дождя ударялись о раскисшую липкую землю.
Андрей задрожал всем телом. За крохотной деревушкой со всех сторон высился лес. Серые облака угрюмо закрывали небо и медленно тянулись куда-то вдаль. Андрей сделал шаг вперед и тут же по щиколотку провалился в грязную жижу, которая сразу затекла внутрь ботинок.
Сам того не ожидая, Андрей начал плакать. Медленные всхлипы переросли в рыдания и в истерику. Грудь его бешено вздымалась, ловя воздух. Рот искривился в широкой гримасе, а глаза подернулись мокрой пеленой. Слезы потекли по его щекам, перемешиваясь с дождем. Андрей бездумно стал двигаться вперед. Прочь отсюда. Куда угодно, только не здесь. Нога, на которую упала палица, слегка опухла и больно пульсировала при ходьбе.
Пройдя мимо десятка лачуг, Андрей увидел некое подобие размытой дороги, которая вела прочь из этой деревни. Андрей протер глаза рукавом. Дорога уходила в лес. Андрей поковылял вперед, морщась от боли в ноге.
Начинало смеркаться. Серые тучи почернели, и силуэт леса стал блеклым и размытым. В
