Я тянусь к девушке и беру её за руку. На мгновение мне кажется, что она отшатнётся от меня, но она не делает этого. Она позволяет мне прикоснуться к ней, и я дышу глубже, чем если бы я выпрыгнул из самолёта.
— Ты не могла этого знать.
— Они забрали меня. Положили что-то, — Коллетт показывает на своё лицо, — я не знаю, хлороформ или что-то в этом роде? Я проснулась в самолёте, но они сделали мне укол, и я снова заснула. В следующий раз, когда я проснулась, я была в камере, голая. Они побрили мою… — румянец заливает её бледные щёки.
Я сжимаю её руку.
— Так действуют эти подонки. Пускают пыль в глаза. Но на этот раз они взяли не ту девушку.
— Я сказала им, что мой отец — важная персона. Что он заплатит выкуп. Но они не слушали. Они сказали, что я более ценна как рабыня, — она снова качает головой, словно пытаясь прояснить её. — Я имею в виду, это страшный сон? Я собираюсь проснуться? — по её лицу катится слеза, и я вытираю её большим пальцем.
— Теперь ты в безопасности. Я обещаю.
Она сжимает мою руку.
— Я знаю. Спасибо.
Я пытаюсь переключить мысли Коллетт на более лёгкие.
— Значит, ты учишься на врача?
Она усмехается:
— Откуда ты знаешь?
Я пожимаю плечами.
— Это часть миссии. Мне нужно знать свою цель.
— Имеет смысл, — девушка покусывает свою нижнюю губу, и мне интересно, как её зубы будут ощущаться на моей коже.
— Ну, и кем ты хочешь стать?
Я хочу, чтобы она продолжала говорить, чтобы отвлечься от того, через что ей пришлось пройти.
Она зажимает мою руку между своими.
— Я хочу стать психиатром. По крайней мере, я думаю, что это то, чего я хочу. Может быть, хирург. Я не могу решить.
— Они кажутся совсем разными.
Я всё время оглядываюсь назад. Неожиданная компания была бы особенно нежелательна в этот момент, учитывая, что автомобиль начинает крениться и шум от двигателя становится всё громче.
— Так и есть. Думаю, мне просто нужно подумать об этом ещё немного. Как ты стал шпионом?
Я смеюсь.
— Я агент, а не шпион, — я определённо шпион. — А это старая история, которую лучше всего рассказывать за рюмкой.
— Не может же она быть такой старой, — девушка, слегка прищурившись, всматривается в моё лицо. — Сколько тебе лет?
Я смотрю на неё.
— Я старше тебя. Как этот допрос обернулся против меня? Ты можешь запятнать мои полномочия агента.
— Ну, этого мы допустить не можем, — она смеётся, и мне хочется услышать весь диапазон каждого звука, который она могла бы издать, включая произнесение моего имени, когда кончает. Я рад, что ей достаточно комфортно, чтобы смеяться вместе со мной, моя рука все ещё в её руке, пока мы сломя голову несёмся через остывшую к ночи пустыню.
После уютного молчания, во время которого она внимательно разглядывала меня, я вижу огни аэродрома. Самое трудное позади. Самолёт снабжения ждёт, чтобы доставить нас в Рим, а оттуда мы сядем на самолёт обратно в Соединённые Штаты.
Машина начинает дёргаться, шумя и хрипя, пока мы едем вниз по изрытой колеями дороге к посадочной полосе. У нас не получится доехать. Я стараюсь изо всех сил, направляясь к обещанной безопасности. После ещё нескольких визгливых звуков машина сдаётся и молча глохнет. Мы останавливаемся в пятидесяти ярдах от самолёта.
— Держись поближе ко мне. Как только мы окажемся в воздухе, всё будет хорошо, — я вылезаю и осматриваю окрестности. Ничто не выскакивает на меня, но я чувствую что-то — кто-то наблюдает за нами. — Поспешим.
Мы направляемся к самолёту, когда до моего слуха доносится урчание мотора.
— Встань позади меня, — я поворачиваюсь и отслеживаю чёрный внедорожник с выключенными фарами, несущийся по пустыне. Я делаю два выстрела, и передние шины сдуваются, но он продолжает ехать. До него всего двадцать ярдов, когда я выпускаю пять пуль в лобовое стекло. Это замедляет его, пока он полностью не останавливается.
Мужчина открывает водительскую дверцу и со стоном вываливается наружу.
— Останься здесь, — я подхожу к мужчине и выбиваю у него пистолет. Он изрешечен пулями, но я не хочу рисковать. Быстрый выстрел в лоб, за ним присмотрят. В машине больше никого нет.
— Кэш, — кричит Коллетт.
Пули отскакивают от внедорожника, и я ныряю за него.
— Ты, американская дрянь! — раздаётся в ночи голос Арнана. — Выходи, или я пристрелю её!
Должно быть, он крался вокруг машины, пока я проверял внедорожник. Подонок. Я выхожу из-за машины и направляю пистолет на Арнана.
— Брось его, или я выстрелю! — слюна слетает с его губ, и он прижимает дуло к уху Коллетт.
— Кэш, — всхлипывает она и сжимает предплечье Арнана у своего горла.
Он крепче сжимает её и пристально смотрит на меня.
— Я тут не в игры играю, — произносит Арнан.
— Хорошо. Только не стреляй в неё, — я измеряю расстояние, лёгкий ветер, положение головы Арнана по отношению к голове Коллетт — выше и левее.
Я демонстративно опускаю оружие. Мои движения медленные, спокойные. Я опускаюсь на одно колено, затем вскидываю пистолет и стреляю. Арнан пошатывается, а затем падает прямо назад, в то время как Коллетт кричит. Я поднимаюсь на ноги и иду к ним. Коллетт хватает меня за руку. Я выпускаю ещё одну пулю в сердце Арнана прежде, чем повернуться к ней.
— Ты застрелил его! Но ты мог попасть в меня! — её голос дрожит.
— Ни единого шанса, — я беру её за локоть и подталкиваю к самолёту. — Я никогда не промахиваюсь.
Оказавшись внутри, я сажаю девушку на одно из немногих мест вдоль стены перед сетчатым грузовым отсеком.
— Пристегни ремень безопасности. Мы скоро окажемся в воздухе.
Я закрываю входную дверь и запечатываю её, прежде чем подойти к кабине.
— Фарджу, — я хлопаю пилота самолёта снабжения по спине.
Агентство заплатило ему хорошие деньги, чтобы он забрал нас и вывез из страны, и он не разочаровал. Он заводит двигатели и поворачивается, чтобы улыбнуться мне, щель в его передних зубах достаточно велика, чтобы просунуть мой мизинец.
— Сэр, — он кивает.
— Полетели. Нет второго пилота? — я бросаю взгляд на пустое место. — Я думал, твой сын обычно летает с тобой.
— Только не в эту поездку. Новый внук. Только что родился, — он говорит с сильным индийским акцентом, и его улыбка становится ещё шире.
—
