Семья, - осторожно кивнул я.
Теперь мы поедем домой, хорошо? – она общалась со мной, как с маленьким ребенком. Мне это не нравилось, но в голосе ее было столько любви и заботы, что оттолкнуть жену было выше моих сил.
Через полчаса, Лиза объявила, что мы приехали. Хороший загородный дом. Я помню его… помню, как мечтал о таком. Но не помню, чтобы покупал.
Проснись! - Мысленный крик, который идет из ниоткуда, из самых глубин моего сознания. Что, черт возьми, происходит?!
Папа!
Меня словно пронзило электрическим током.
Оля… Оленька… - я опустился на колени, и в объятия мне влетел маленький белокурый бесенок.
Наконецто-наконецто-наконецто! – затараторила восьмилетняя дочь. Ее я помнил. Она не изменилась. Все такое же маленькое, прекрасное чудо. – Мама говорила, что ты придешь "скоро"! А я не знала, когда это "скоро". И няня, знаешь что сказала, когда я в тысячный раз спросила, "когда это скоро?"?
Не знаю, - счастливая улыбка никак не хотела сходить с моих губ.
Она сказала, что "скоро меня выпорет, и тогда я узнаю". А я знаешь, что подумала? Ну, если ты вернешься, когда она меня выпорет, то пускай порет. Я потерплю. Только она не захотела. Вредина.
Какая у меня… глупенькая дочка, - я поднял ее на руки, заметив, что почти не чувствую ее веса.
Вся в папу, - буркнула Лиза, пристраиваясь рядом. – Олежек, наверное, опять за своим компьютером… пойду шугану его что ли, пусть папку-то хоть встретит…
Я был счастлив. Действительно счастлив. Моя семья… мои любимые… все они здесь. Рядом. Зачем мне какие-то супергеройские подвиги, зачем мне мир во всем мире, если…
Стоп! Откуда это? Что за подвиги?.. Почему меня это так задело?..
Пап, а пошли телевизор посмотрим? – отвлекла меня от раздумий дочь. Я кивнул, и меня настойчиво потащили в сторону гостиной… Я ее не узнавал, но, пожалуй, об именно такой и мечтал всегда. Просторной, светлой. Уютной. Семейной.
Мне тут новый сериал про Человека-Муравья принесли, - заявила Оля, с какой-то даже гордостью демонстрируя мне диск. – Хочешь посмотреть?
Человека-Муравья? – я засмеялся.
Ага. Он крутой!
Правда, а я думал, что крутой…
Кто? О ком я только что думал? Почему мне кажется, что это так важно?..
Проснись!
Пап, с тобой все в порядке? – Оля с беспокойством глянула мне в глаза. Зеленые. Такие же, как у…
…Мэри Джейн…
Воспоминания ворвались в мой мозг, словно вода, прорвавшая плотину. Я вспомнил свой сон…
А сон ли? Или я сейчас сплю?
Видение? Посланное телепатом, вроде Ксавьера?
Куски головоломки сошлись. Вот почему, я столь многого не помню. Вот почему, этот мир такой… идеальный. Он создан всего лишь моим подсознанием и волей одного телепата. Я должен…
Проснись!
Да. Проснуться. Прямо сейчас.
Пап? – в голосе Оли… псевдо-Оли было неподдельное беспокойство.
Я не ответил. Вышел на кухню, поджег горелку, высыпал на сковородку натриевую соль, добавил воды, подобрал газовую зажигалку. Добавил уксуса, подождал, пока выпариться натриевые основания, оставляя на сковороде белый, почти невесомый порошок*.
Мама! – дочка бросилась к Лизе, - с папой что-то не так!
Быстрее. Надо быстрее. Мне нужно всего пара минут…
Жена догнала меня, когда я уже был в саду. Из окна за мной наблюдали дети, не рискнувшие спускаться вниз.
Влад, - позвала меня Лиза, заставив повернуться. Я заметил, что ближе она не подходила. – Что происходит, милый?
Знаешь, что это? – я взял в руки белый порошок, подкинул его в воздух, и он повис там, словно гадкая зимняя морось, медленно опадающая на землю. Глаза Лизы расширились, она шагнула в мою сторону. – Вижу, что знаешь… Кстати, откуда? Ты ведь никогда не интересовалась химией, да? Ты не можешь знать, что такое хлорид калия…
Влад, пожалуйста, - жена упала на колени, продолжая протягивать руки в мою сторону. – Пожалуйста, не делай этого…
Прости, милая… Но… я должен проснуться. Должен!
Почему?! – она уже рыдала. – Влад, я не могу снова тебя потерять! Пожалуйста, послушай… Мы сходим к психологу… он тебе объяснит все… я обещаю, все будет хорошо… Милый, прошу тебя…
Знаешь, что самое страшное, Лиз? - слезы катились по моим щекам, а голос трещал, словно ломающийся лед. – Я не хочу. Не хочу просыпаться.
Ты не спишь! – она, рыдая, медленно ползла в мою сторону, сдирая колени в кровь. – Пожалуйста, Влад! Просто поверь мне!
Я хочу верить!!! – крик вырвался из самой глубины горла. – Но ты – не настоящая! Все это – не настоящее! Влада Симановича – нет!
Есть! – она продолжала приближаться.
Нет! Стой на месте! – я отступил на шаг. – Если все это реально… если я ошибаюсь… не хочу, чтобы ты пострадала…
Хорошо-хорошо, - она остановилась, но продолжала беззвучно всхлипывать. – Пусть это сон. Пусть, ты прав… Но побудь со мной еще немного… еще чуть-чуть… подари мне еще немного себя! Не уходи! Не уходи в мир, придуманный тобой!
Я…
Он же придуманный! - почувствовав мою слабость, надавила Лиза. – Там все – придуманные. Там нет ничего реального… А мы – реальны. Мы – твоя семья, а не те, кто ждет тебя там!
Нет…
А если она права? – вкрадчивый голос в моей голове, чуть не заставил меня заорать. – Тот мир и вправду – придуманный. Придуманный, даже не тобой! Сотни авторов, сценаристов и художников выписывали образы одного за другим, но даже они не верили в тот мир! Подумай, ты прожил там жизнь… или же твой мозг просто вообразил ее себе? Что если этот мир – реален? Что если она – твое единственное счастье?
Ты знаешь, что я права, - белая морось из хлорида калия тихо опускалась на землю, скоро она совсем опуститься, и тогда взрыва не получится. Она это знала. Не могла знать, но знала. Поэтому продолжала говорить. Тянуть время, которое утекало сквозь пальцы. - Хорошо, пусть, ты убедил себя, что не заслуживаешь счастья. Но позволь быть счастливой мне! Дай мне…
Я до хруста сжал зубы, и зажмурился, словно боясь услышать дальше.
Дай мне пожить еще немного в счастливой семье!
Тебя, - я открыл веки и прямо взглянул в раскрытые в ужасе прекрасные глаза любимой женщины, - тоже нет.
Коротко чиркнула зажигалка, по ушам ударил резкий треск…
…и я снова моргнул…
Он вырывается!
Поток Ци мгновенно очистил сознание, а импульс, посланный в ноги, позволил за миг сократить расстояние до цели. Единым слитным движением, я приставил очередной шприц к шее инвалида, сидящего в коляске. Игла пробила кожу и ушла глубоко под нее. По шее профессора Ксавьера медленно скатывалась одинокая капля крови.
Я заметил, что руки мои дрожат, а дыхание судорожно, словно я тщетно пытаюсь
