- Очнулся бездельник' вот ведь какое счастье, что этот дармоед не отдал свою никчемную душу Богу... Видно, и даже Создателю, святый Иисус, она не нужна...
Однако же в этой теории были серьёзные изъяны. Первое: меня в таком случае обязательно должны были доставить к Уберти или в любое другое тайное и/или безопасное место, но уж никак не назад к Пеппине, откуда меня опять с лёгкостью извлекут на счёт раз. Второе: пусть не из гуманных, пусть из самых меркантильных соображений, мне должны были оказывать первую мед помощь и рядом хоть кто-нибудь обязательно крутился бы, помимо Бьянки. Бьянка за первую помощь ну никак не сойдёт. В первый-то раз - ладно, все, в том числе Уберти, были уверены, что я уже не жилец и тайн не говорец. Но теперь-то! Думаю, Уберти бы сам не поленился убедиться, что со мной теперь всё в порядке. Наконец, третье и последнее: голова, левая сторона груди и рука стянуты повязками, как и первый раз, это да, но никаких лубков на ногах я не чувствовал и шевелились они свободно безо всякой боли!
Бьянка влетела обратно в комнату первой, за ней вошла Пеппина.
- Дай-кось гляну, - проворчала тётка, наклоняясь ко мне. - И вправду очухался, ишь как глазом зыркает. Голова-то небось, болит-то, а? Ну? Чего молчишь? Чего молчишь, говорю? Или онемел что-ль?
А вот это, по-моему, четвёртое. Ибо дежавю. И опять ничего не понять. Почему вдруг отключилось знание языка? Очередная потеря сознания так сработала? Пока было непонятно, когда станет понятно - неясно, а пока я решил повторить то, что уже сработало раз.
- Открыть панель обмена... Настройки... Язык...
- ВНИМАНИЕ! ПОКА ВАМ МОЖЕТ БЫТЬ ДОСТУПЕН ТОЛЬКО ОДИН АКТИВИРОВАННЫЙ ЯЗЫК. В СЛУЧАЕ СМЕНЫ ЯЗЫКА ПО УМОЛЧАНИЮ, ДАЛЬНЕЙШИЕ ИЗМЕНЕНИЯ БУДУТ НЕВОЗМОЖНЫ ДО ДОСТИЖЕНИЯ ЗНАЧЕНИЯ ИНТЕЛЛЕКТА 20. ВЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ХОТИТЕ ИЗМЕНИТЬ ЯЗЫК? ДА/НЕТ.
- Ружеро, не молчи! Ружеро, ну!
Вот те и раз! То есть, если итальянский выберу - русский забуду? Не знаю, что тут творится, но, на всякий случай приму правила как есть, а разбираться буду по ходу дела. Ну, и, конечно, родимым русским придётся пожертвовать. Вряд ли он мне тут скоро понадобится. Тем более, как было сказано, от него только шесть процентов осталось, каким-то макаром.
-Дa!
- Бьянка, не тряси его, вишь больно ему. Речь ему, видать, отшибло. Как бы память не потерял. Да и то - чудо, что жив остался. Мессер дель Гарбо, чудесник божий, а не врач, во всей Тоскане лучше не найти, и тот сказал, что отойдёт к утру. Это ж надо, самого мессера дельи Уберти врач этого никчемуху лечит!
Включение языка сработало.
- Мне уже лучше, спасибо, тётушка Пеппина, спасибо, Бьянка.
Не знаю, что такого я сказал, но отчего-то их это здорово поразило. Во, как застыли, Бьянка так буквально с открытым ртом.
- Когда меня сюда принесли? Доктор Гарбо и Симоне уже приходили?
Пеппина, ещё не отошедшая от непонятного мне ступора, покачала головой:
- Никто не приходил. Как утром тебя принесли из мастерской этой безбожной, так и лежишь....
- Из мастерской? - не понял я. Вот те раз. Мастерская - это, ясно дело, мастерская Россини. Только когда это я успел там оказаться?
- Из неё, окаянной, откуда ж ещё? Тебя разве где в другом месте найдёшь? Всё там. Ни помощи, ни толку от тебя в доме, непутёвый. Что вы там умышляли, хотела бы я знать, что Господь такой гнев свой явил, что и от мастерской этой камня на камне не осталось, и Джованни сам сгинул так, что и похоронить-то нечего, и в округе посуда побилась... а тебя вот пощадил Господь. За малолетство твоё, не иначе.
Камня на камне не осталось? Посуда побилась? Ой, что-то знакомо звучит гнев господень. Как бы не в тротиловом эквиваленте он измерялся. Динамит тут ещё не изобрели, конечно, а вот порох... Когда в Европе появился порох? В 12-м веке или в 13-м? Не помню. Может, именно над этой секретной алхимией работали Россини и его малолетний помощник Ружеро? Ну, тогда мне есть, чем порадовать Фаринату Уберти! Точных пропорций я не знаю, но это дело наживное. Вот только какая именно селитра должна быть - калиевая, или натриевая? Фиг с ним, разберёмся. Лишь бы достать их обе. Но это потом, сейчас интересно, почему Пеппина говорит так, будто мастерская взлетела на воздух чуть ли не только что.
- Когда был взрыв?
- Чего было?
Да уж. Как объяснить, что есть взрыв, человеку из эпохи до взрывчатых веществ?
- Гнев господний когда случился?
Пеппина с сожалением покачала головой.
- Всёж-ки, память-то тебе отшибло. Так оно и неудивительно. Вон, бедняжка Джованни так и вовсе христианского погребения не удостоится. Хоть и безбожник был брат мой, а всё ж католик. И сирым и убогим подавал, не скупился, и на храм...
- Тётушка Пеппина! Пожалуйста!
О, опять глаза квадратные. И замолчала.
- Тётушка Пеппина!
- Ну, чего тебе?
- Когда всё случилось, спрашиваю?
- Вот что ты ко мне пристал? - она упёрла руки в боки. - Не успел оклематься, а уже - ишь ты! - перебивает меня! Это куда же мир-то катится, чтобы хозяйку в её собственном доме сопляк подкинутый ни во что ни ставил?
- Слушай, Пеппина, я...
- Сегодня! - она махнула рукой, разворачиваясь к выходу. - Сегодня утром недоглядел Господь да не ту душу прибрал...
Бьянка осталась сидеть, глядя на меня огромнющими глазами. Хорошенькая такая девчушка.
- Вот такие дела,
