– Я врач, а не генерал, государыня! – удивился я.
– Не скромничайте! – усмехнулась Мария. – А кто подсказал Брусилову новейшие приемы прорыва обороны? Он их применил, в результате чего Белорусский фронт в ходе весеннего наступления отбросил немцев на линию границы. Этого никто не ожидал: по самым оптимистическим оценкам рассчитывали продвинуться на двадцать-тридцать километров. И потери оказались гораздо меньше запланированных. У меня хранится представление Брусилова на вас к Георгию третьей степени за это дело. Но вы получили орден за другое, – императрица бросила взгляд на мой мундир с наградами. – А кто упредил нас о предстоящем применении немцами газов и организовал защиту от них? Благодаря чему удалось легко прорвать фронт германцев и через пять дней выйти к Висле, на что опять-таки не рассчитывали. Потери не велики, благодаря чему армии сохранили ударную силу. Сегодня они стоят на берегу Одера, Брусилов готовится форсировать реку. Пишет мне, чтобы я приказала вам подсказать ему, как это лучше сделать, – она снова улыбнулась. – Если есть мысли по этому поводу, напишите генералу, он ждет. К Игнатьеву я отправляю вас не за тем, чтобы указывать, сколько пушек и винтовок, а также снарядов и патронов к ним приобрести. Он это и без вас знает. В военном министерстве собирают заявки фронтов, сводят в их вместе и дают указания военному агенту. От вас требуется другое. Французы предлагают новейшие разработки в области вооружений, однако ни мы здесь в Москве, ни они там в Париже не имеют представления о том, насколько это нужно и переспективно. Вы же человек из будущего, обладаете знаниями, коих здесь ни у кого нет. Так что смотрите и делайте выводы.
– Понял, государыня! – поклонился я.
– И будьте осторожны, Валериан Витольдович! Я до сих пор не уверена, что поступила верно, одобрив подготовленный вами план. Никто, понимаете, никто не должен связать дом Романовых с тем, что намечено в Лондоне. Оцените ситуацию на месте. Я даю вам право в любой момент отказаться от акции, если вы сочтете ее рискованной для репутации государства. Наказать британцев, конечно, необходимо, но не любой ценой. В конце концов можно найти другой способ.
Я пообещал и откланялся. Надо отдать должное чиновникам МИДа – поездку они организовали в считанные дни, хотя хлопот хватало. Следовало выправить заграничные паспорта всем членам делегации, включая меня. Паспорт у меня имелся, но, во-первых, на другую фамилию, во-вторых, жениху наследницы престола полагался дипломатический. Далее следовало получить визы во французском посольстве, что тоже не просто. Туристических фирм, которые в моем мире брали на себя эту задачу, здесь нет, каждый хлопочет самостоятельно. Меня и моих сопровождающих от этих забот избавили. Кстати, о спутниках. Не мудрствуя долго, я пригласил в поездку врача и медсестру, с которыми мотался по фронтам, пропагандируя переливание крови. Как мне сообщили, именно к нему проявляют главный интерес во Франции. Семен Акимович Бухвостов и Клавдия Николаевна Никитина с большим удовольствием согласились меня сопровождать, что не удивительно: съездить за казенный счет в Париж – это мечта! Они охотно взяли на себя хлопоты по подбору необходимого оборудования и материалов. Что до показательных операций, то, надеюсь, французские хирурги достаточно квалифицированные, чтобы ассистировать. Это предположение подтвердил Шарль.
– Не сомневайтесь, мсье Мещерский! – заверил меня. – Многие сочтут за честь встать рядом с вами к операционному столу. Вы не представляете, насколько популярны в медицинских кругах моей страны. Ваши статьи в русском «Хирургическом вестнике» у нас мгновенно переводят и издают, так же, как и публикации о применении разработанных вами методов. Их у нас опробовали и получили обнадеживающий результат. Однако пообщаться напрямую с автором методики, ассистировать ему при операции – это не в пример полезнее, чем читать о его достижениях. Позвольте узнать: как вы собираетесь добираться в Париж?
– Поездом – в Одессу, а там – пароходом до Марселя. Такой маршрут рекомендовали в министерстве иностранных дел.
– Долго, – скривился Шарль. – Лучше поездом в Котлин, далее пароходом до Гавра и по железной дороге в Париж. Выиграете три дня.
Тут нужно пояснить. С началом войны прямое железнодорожное сообщение между Россией и Францией перестало существовать. Маршрут через Румынию, Венгрию, Австрию и Швейцарию имелся, но требовал многочисленных пересадок, был утомителен и занимал много времени. К тому же он опасен: Австрия и Швейцария кишели германскими агентами.
– Балтийское море контролируется немцами.
– Они не посмеют остановить пароход под французским флагом, – хмыкнул Шарль. – Боши в нашу сторону даже дышать боятся. С тех пор, как вы начали их бить, они не рискуют даже приближаться к французским судам. Ведь мы можем обидеться и вступить в войну, – он засмеялся. – Знаете, князь, о чем я подумал? Не присоединиться ли мне к вам? Моя миссия, считайте, завершена. Я бы с удовольствием ассистировал вам далее, но вы уезжаете в Париж. Что мне делать в Москве? Поедем вместе! Дорога займет трое суток. Мы могли бы провести это время с пользой, обсуждая медицинские вопросы. И вам не скучно, и мне интересно.
Хитер галл! Его коллеги во Франции услышат лекцию, а он получит возможность выспросить подробности. К тому же Шарль как бы привезет меня в Париж, его акции в медицинской среде возрастут. Ну, и ладно. Во-первых, мужик он не вредный, да и врач хороший. Для моей истинной миссии прикрытие хорошее.
– Не возражаю, Шарль.
– Договорились! – он потер руки. – Я закажу себе каюту на пароходе по телеграфу. Кстати, мсье Мещерский, какие операции вы собираетесь проводить в Париже?
– Это зависит от принимающей стороны. Какие попросят.
– Вы сами можете предложить. Слышал, что удаляете простату каким-то новым и малотравматичным способом. Покажите это в Париже, и вам будут рукоплескать. У нас в стране это заболевание – проблема.
Как будто только у вас…
– Хочу напроситься к вам в ассисенты. Возьмете?
Все ясно. В Москве галл освоил апарат Илизарова, теперь переймет методику удаления простаты через промежность и получит массу пациентов. Разбогатеет. Французы умеют считать деньги – лучше, чем кто-либо в Европе. Гобсек, ставший символом жадного ростовщика, француз по происхождению[38], если кто не знает. Ладно, мне-то что?..
– Охотно, Шарль!
– Благодарю, князь! Поговорим об этом в пути. До свидания! Побежал заказывать билет!..
С новым маршрутом в МИДе согласились не сразу, но все же утвердили. В середине сентября делегация села в поезд и покатила в Котлин. Меня сопровождали пятеро человек (Шарль не в счет). Бухвостов и Никитина, чиновник МИДа со смешной фамилией Трусов (между прочим, столбовой дворянин) и два жандармских офицера: Водкин и Пьяных. Как будто специально подбирали! Хотя жандармы мне понравились: крепкие парни с острыми взглядами, немногословные и вежливые. Чиновник, наоборот, оличался словохотливостью и буквально грузил всех своими
