— Устраивайтесь поудобнее. — Она кивком указала на единственный стул возле трюмо, потом, видимо сообразив, что близнецы никак не смогут уместиться там вдвоем, добавила. — Кто-нибудь может сесть ко мне на диван. Потом похвастается, что сидел в ногах у самой Анжелины Редфорд.
Она саркастично хмыкнула.
Мэйбл тут же воспользовалась предложением, Диппер не стал бороться с ней за такую сомнительную честь и занял стул.
— Режиссер — просто зверь! Ты играла шикарно, лучше всех на площадке, а он к тебе придирался! И как только ему вообще позволили снимать фильм с такой звездой как ты! Бездарь! — тут же выдала возмущенно-подбадривающую тираду Мэйбл.
— Спасибо. — Анжелина рассмеялась приятным гортанным смехом. — Но я знаю, что была сегодня не в форме. Конечно, то, что в режиссерское кресло посадили Фредди, ни в какие ворота не лезет… Хотя съемки идут тяжело не только из-за него. Этот фильм определенно проклят. Как и я.
— Почему вы решили, что дело именно в проклятии? — поинтересовался Диппер.
Анжелина взмахнула рукой, будто отталкивала от себя что-то.
— А как еще объяснить эти нечастные случаи? Да вообще все! Начиная от назначения Фредди и заканчивая тем, что после начала съемок наш с Джасти брак полетел к чертям.
— Ты кого-нибудь подозреваешь? Кто мог наслать проклятие? — Мэйбл тут же сама дала ответ на свой вопрос. — Наверняка эта старая грымза Джинджер Карпентер. Я видела, как она на тебя сегодня зыркала.
Анжелина вяло покачала головой.
— Может быть, она. Может быть, и нет. У меня столько ненавистников, что выбор огромный.
— Не расстраивайся! — воодушевленно произнесла Мэйбл. — Коллеги просто завидуют тому, как тебя любят поклонники.
— Поклонники! — Анжелина расхохоталась так, что пышная грудь затряслась и чуть не выскользнула из широкого выреза халата, заставив Диппера нервно сглотнуть. — Среди них много тех, кто бы с удовольствием меня зарезал.
— Ну что ты, твои поклонники тебя обожают! Как можно желать убить того, кем восхищаешься! — горячо запротестовала Мэйбл. — В конце концов, это не логично, как любит говорить мой мозговитый братец: если ты погибнешь, то больше не будет фильмов.
Сев прямо, Анжелина протянула руку и почти по-матерински ласково погладила Мэйбл по щеке.
— Не все поклонники такие милые, как ты, солнышко. Многие фанаты уверены, что звезда им должна. Должна давать автографы, должна отвечать на мэйлы и комментарии в соцсетях… Ох, пусть у того, кто изобрел соцсети, отсохнет мужское достоинство! Публичная личность обязательно должна вести Инстаграм и любое фото тут же получает тонны мерзких часто нецензурных комментариев. За меня, конечно, соцсети ведут специальные менеджеры, но я тоже туда часто заглядываю… Лучше бы не заглядывала, но иногда тяжело удержаться… Интерент, как наркотик… Даже хуже, уж я то знаю, много чего перепробовала… Ты бы знала, солнышко, что я каждый день получаю угрозы убийств и изнасилований. «Крашеная сука» самое мягкое оскорбление от моих, так называемых, фанатов. Совершенно не удивлюсь, если кто-то из них меня проклял.
Анжелина сгорбилась, обняла себя за плечи, будто пыталась защититься от страшного мира.
— Люди так жестоки. Особенно к красивым женщинам. Те же, кто мечтает с нами переспать, охотно поливает нас грязью.
Вскинув на Мэйбл болезненно блестящие глаза, она сипло прошептала:
— Никогда не становись актрисой, солнышко. Я думала, что если стану звездой, все будут меня любить, но меня только ненавидят…
После этих откровений в гримерке воцарилась тяжелая вязкая тишина. Казалось, тени в углах стали еще чернее и потянули к скорчившейся на диване Анжелине длинные щупальца. Диппер тряхнул головой, прогоняя непрошеные образы. Конечно, в комнате все было в порядке.
Да, жизнь Анжелины тяжела, но такова плата за славу. Ничто не дается просто так. Диппер раз за разом прокручивал в голове подобные банально-мудрые мысли, но все равно чувствовал острую жалость. Он не знал, что сказать Анжелине, да и помогут ли хоть какие-то слова в подобной ситуации? Он никогда не был мастером утешений, разве когда дело касалось Мэйбл, которую он знал как облупленную. Диппер просто снял кепку и машинально крутил ее в руках.
Зато Мэйбл нашлась, что сказать.
— Пока у тебя есть такие преданные поклонники, как мы, можешь ничего не бояться. Мы принесли кучу защитных амулетов! Та-да! Барабанная дробь!
Она изобразила голосом некое подобие бравурного марша и достала из сумки пакетик с символикой магазина аксессуаров, которая здорово подпортила торжественность момента.
— Диппгудини, давай расскажи про амулеты.
Порывшись в пакете, Мэйбл жестом фокусника извлекла кусок толстой красной нити. Анжелина с любопытством следила за ее действиями, но при виде обычной нитки на ее лице отразилось разочарование.
— Это самый простой амулет, — объяснил Диппер. — Но эффективный, его используют для защиты от сглаза и порчи с древних времен. Шерстяную красную нить нужно повязать на левую руку. Так как левая часть тела отвечает за получение энергии извне, то нить преградит вход всем отрицательным воздействиям. Красный — магический цвет, олицетворяет жизнь, кровь и солнце. На нитке нужно завязать семь узелков, каждый из которых символизирует покровительство Бога на каждом из этапов человеческой жизни.
— Ого, — пораженно выдохнула Анжелина и скорчила по-детски милую, непонимающую мордашку. — Все так сложно.
— Давай, я завяжу, — с готовностью предложила Мэйбл.
Она старательно повязала на запястье Анжелины красную нить, та осмотрела новое украшение со смесью восхищения и недоверия.
— Ее нужно носить, не снимая, — пояснил Диппер. — Если вам кажется, что она портит ваш стиль или еще что, то можно прикрыть каким-нибудь браслетом.
— Да нет, она даже по-своему симпатичная, этакий этнический браслетик, — задумчиво проговорила Анжелина. — В любом случае мои стилисты что-нибудь придумают.
— Тогда следующий лот! — зычно объявила Мэйбл.
С глубокомысленным видом порывшись в пакете, она извлекла бумажный треугольник.
— Бумажка с заговоренной солью, — поспешил сказать Диппер, опережая вопросы. — Носите в кармане, и соль будет впитывать в себя весь негатив, направленный в вашу сторону. Через полгода соль нужно будет сменить.
Диппер очень надеялся, что им с Мэйбл не придется охранять Анжелину так долго, и через полгода уж точно найдется гад, который ее проклял. Если он вообще существует, а не является плодом воспаленного воображения дивы.
— Диппогендальф сам ее заговаривал, — охотно доложила Мэйбл. — Прокаливал соль на сковородке и что-то шептал, мне аж жутко стало.
— Вот как… спасибо.
От проникновенного взгляда Анжелины Дипперу стало неловко, и он нарочито громко потребовал, чтобы Мэйбл достала следующий амулет.
Далее на свет появился
