Слова прозвучали резче, чем следовало, но на них все равно не обратили внимания. Все служанки с улыбкой смотрели на Офелию, а она стояла посреди кухни в новом зеленом платье с белым фартучком. И платье, и фартук Мерседес отгладила с таким же старанием, с каким их шила мама Офелии. Девочка в этом наряде была как героиня книжки, которую в детстве любила Мерседес. Мама часто приносила им с братом книги, она была учительницей, но книги не смогли ее защитить, когда солдаты сожгли деревню. Огонь сожрал и книги, и маму.
– Деточка, ты такая красавица! – заахала кухарка. – Просто чудо!
– Да! Платье чудесное! – сказала Роза с нежностью.
У нее была дочка, ровесница Офелии. Им всем девочка напоминала собственных детей и внуков – и самих себя в детстве.
– Работайте, работайте! Нечего бездельничать! – строго сказала Мерседес, хотя и у нее на душе потеплело.
Подойдя к Офелии, она бережно поправила воротник платья. Мама Офелии в самом деле была талантливая швея. Платье, сшитое ею для дочери, словно заколдовало кухню старой мельницы – и платье, и лицо девочки, сияющее радостью и красотой, как только что раскрывшийся цветок. Да, на мгновение работницы поверили, что мир снова стал целым.
– Хочешь молока с медом?
Офелия кивнула. Мерседес повела ее во двор. Там под деревом стояла рыжая корова, ее вымя раздулось от молока. Мерседес подставила ведро, и теплое белое молоко потекло по пальцам.
– Не стой слишком близко, испачкаешься, – сказала она Офелии. – Ты в этом платье прямо принцесса.
Офелия нерешительно отступила на шаг.
– Мерседес, ты веришь в фей? – спросила она, поглаживая корову по гладкому боку.
Мерседес снова потянула коровьи соски.
– Нет. Маленькая была – верила. Я тогда много во что верила.
Корова нетерпеливо замычала. Ей хотелось кормить телят, а не людей. Мерседес погладила ее, приговаривая что-то ласковое.
Офелия подошла ближе, забыв, что может испачкать платье, и тихо сказала:
– Вчера ночью ко мне прилетала фея.
– Правда? – Мерседес зачерпнула в плошку парного молока.
Офелия кивнула, глядя на нее огромными глазами.
– Да! И не одна! Три феи было! И еще Фавн!
– Фавн? – Мерседес выпрямила спину.
– Да. Такой старый… Очень высокий и худой. – Офелия руками изобразила в воздухе огромную фигуру. – И на вид старый, и пахнет от него… замшелым. Как от земли после дождя. И немножко – как от коровы.
Я хочу, чтобы ты о нем знала! – умоляли глаза девочки. Поверь мне, Мерседес, пожалуйста! Тяжело хранить тайну, если ни с кем не можешь ею поделиться. И очень трудно верить в правду, которую больше никто не хочет видеть. Мерседес-то об этом хорошо знала.
– Фавн, – повторила она. – Моя мама учила меня остерегаться фавнов. Бывают хорошие фавны, а бывают и не очень…
От этого воспоминания по ее губам скользнула улыбка. От воспоминания и от девочки. Но улыбка тотчас погасла. К ним шел капитан, а с ним – кто-то из офицеров. Мир сразу потемнел.
– Мерседес!
Девочку он словно и не заметил. Мерседес даже на миг почудилось, что Офелии здесь вовсе нет.
– Ты мне нужна. Ступай за мной к амбару!
Она пошла с ним. А как же иначе. Хотя так хотелось остаться с девочкой и теплым молоком, чувствуя на своей коже дыхание коровы.
У амбара солдаты разгружали грузовик.
Командовал ими лейтенант Медем. Увидев Видаля, он отдал честь:
– Мы все привезли, капитан! Как и обещали.
Мундир у лейтенанта был чистый и негнущийся, как у оловянного солдатика.
– Мука, соль, растительное масло, лекарства… – перечислял лейтенант, первым проходя в амбар. – Оливки, копченая свинина…
Он с гордостью показывал корзины и коробки. Пыльные полки были уставлены пакетами и консервными банками.
Видаль взял небольшой сверток, понюхал. Он любил хороший табак. И выпивку.
– Вот карточки.
Лейтенант Медем протянул Видалю пачку продуктовых карточек – огромная ценность в военное время, когда почти весь урожай уничтожен, а остатки забрали для нужд армии и крестьянам нечем кормить детей. Продуктами, которые привез отряд Медема, можно было бы накормить не одну деревню. Но Мерседес даже не взглянула на ящики с продовольствием. Она застыла возле штабеля коробок с красными крестами на этикетках. Лекарства! Хватит, чтобы излечить любые раны. В том числе и раны на ноге.
– Мерседес! – Видаль осматривал навесной замок на двери. – Ключ!
Она вынула из кармана связку ключей, отцепила один и протянула ему.
– Это единственный?
Она кивнула.
– Теперь он будет у меня.
И снова этот взгляд. Что ему известно?
– Капитан! – позвал снаружи офицер Гарсес, поджарый, как куница.
Он вечно улыбался служанкам.
Видаль словно не слышал. Он смотрел в упор на Мерседес, держа в руке ключ. С угрозой и в то же время словно поддразнивая. Играл в свою любимую игру: наводить страх.
Знает, снова подумала она. Нет, Мерседес, не знает. Он на всех так смотрит.
Наконец он отвернулся и вышел из амбара. Только тогда она перевела дух. Дыши, Мерседес!
Видаль подошел к Гарсесу. Тот стоял с биноклем, рассматривая лес.
– Капитан, может, это ничего и не значит, – услышала Мерседес, когда он передал бинокль Видалю.
Но она и так видела: над деревьями поднималась тонкая, почти невидимая струйка дыма, рисуя предательскую линию в ярко-голубом небе.
Видаль опустил бинокль.
– Нет. Это они. Я уверен.
Все мигом повскакали на коней и ринулись к лесу. Мерседес глядела им вслед. Костры разводят люди. Те самые, на которых солдаты охотятся.
Дыши, Мерседес!
Лабиринт
В стародавние времена жил-был знатный человек по имени Франсиско Аюсо. Он любил охотиться в лесу неподалеку от своего дворца. Лес был старый, очень старый, и в тени его деревьев Аюсо чувствовал себя молодым.
Однажды он со своими людьми преследовал редкостного оленя с шерстью серебристой, словно лунный свет. Охотники потеряли след оленя возле старой мельницы. Аюсо спешился, чтобы напиться воды из мельничного пруда, и увидел, что на земле среди водяного кресса и драконьих лилий спит девушка. Волосы у нее были черны как вороново крыло, а кожа бледная, как лепестки самой белой розы в дворцовом саду.
Когда он тронул ее за плечо, она проснулась и в страхе спряталась за дерево, словно олень, которого преследуют гончие. Аюсо не сразу удалось ее уверить, что он не причинит ей вреда. Казалось, она несколько дней ничего не ела. Он велел своим людям принести еды для девушки. Потом спросил, как ее зовут. Она ответила, что не помнит своего имени. Тогда один солдат сказал, что она, может, сбежала от Бледного Человека – это чудовище похищало детей из окрестных деревень и утаскивало их к себе в подземное логово.
Только двое детей сумели убежать от Бледного Человека. Они рассказали, как ужасный монстр съедает детей заживо. Даже спать не могли – боялись, что он им приснится. Но когда девушку спросили о Бледном Человеке, она только покачала головой, и лицо у нее было такое потерянное, что Аюсо не
