далеко…
– Послушай, нам надо поговорить. – Голос Джоса прозвучал на удивление мягко, но устало. – Я больше не трону тебя. Обещаю.
Сара не сумела скрыть того, что так явственно отразило ее лицо: тоскливую муку, охватившую все ее существо, когда прозвучали эти слова. Конечно же, Джос ее больше не тронет… Он бы даже и не прикоснулся к ней, если бы не Хелен. Внезапно Сара ощутила такую боль и усталость, что поняла: больше она не в силах скрывать от Джоса правду. Не в силах больше просто работать рядом с Джосом, в глубине души зная, что любит его. А сейчас ей просто недостает ни желания, ни воли, чтобы наскоро состряпать очередную ложь. Пускай Джос знает правду – может, так будет лучше. В конце концов он ведь ненамеренно причинил ей боль. Насколько проще было бы сейчас жить, если б они расстались навсегда после той, самой первой ночи, если б никогда не встретились вновь. Но ведь ты бы все равно любила его, возразил ей внутренний голос. Все равно…
– Сара, в чем дело?
– Не в том, что сейчас произошло между нами, – устало ответила Сара. На миг прикрыв глаза, она с усилием сглотнула тугой болезненный комок и севшим голосом продолжала: – Совсем не в этом. Дело в том, что я для тебя – только замена Хелен…
Тишина, последовавшая за этими словами, была на редкость выразительной. Джос резко сел и включил ночник, чтобы лучше видеть лицо Сары.
– Повтори! – хрипло приказал он.
Сара неуверенно повторила, чувствуя, как его пальцы с силой впиваются в ее плечи, и зачарованно смотрела, как Джос на секунду закрыл глаза и, откинув голову, тяжело сглотнул.
Когда он заговорил снова, голос его казался почти чужим – хриплый и невнятный от боли, такой боли, что у Сары заныло в груди.
– Черт подери!.. Ради всего святого, Сара! Я просил тебя остаться, потому что хочу тебя, потому что иначе попросту сошел бы с ума… Это ты, ты сводишь меня с ума, Сара! – повторил он с нажимом, встряхнув ее, и прежде, чем она успела отпрянуть, резко привлек ее к себе и губами настойчиво отыскал ее губы.
Джос целовал ее, целовал и ласкал так, словно уже успел изголодаться по ее телу, словно не они лишь несколько минут назад изнуряли друг друга неистовыми ласками, и рот его впивался в ее губы с требовательной алчностью.
– Я люблю тебя, Сара, люблю… Неужели не понимаешь?
Сара слышала эти слова, ощущала губами движения его губ – и все же не могла поверить, что это происходит на самом деле.
– Да скажи же что-нибудь, черт побери! – Джос опять тряс ее, а может, сам дрожал от напряжения, лицо его побелело, глаза, потемневшие от страсти, казались еще темнее.
– Но как ты можешь? – прошептала Сара и коснулась щеки Джоса, мимолетно отметив, с какой жадностью он прижал ее пальцы к своим губам, ощутила, как неистово бьется его сердце. – Как ты можешь любить меня? Ты же никогда… Я думала, что ты хочешь от меня избавиться, что наша встреча ничего для тебя не значит, а тут еще и Хелен…
– Дымовая завеса, маскировка, которую я же и придумал, чтобы не отпугнуть тебя. И, признаюсь честно, чтобы заставить тебя ревновать. Хелен никогда ничего для меня не значила. Мелочная, ничтожная пустышка. Такая женщина способна скорее оттолкнуть, чем привлечь.
– Но той ночью… в моей квартире, когда ты остался со мной… Когда я хотела тебя…
На миг лицо Джоса исказила боль.
– И ты решила, что я отверг тебя? – Он покачал головой. – Ты была тогда так уязвима, Сара, чересчур уязвима. Я не рискнул пойти тебе навстречу – ведь утром ты могла бы и пожалеть об этом. А сегодня вдруг мне надоело играть, надоело прятаться от тебя из боязни отпугнуть. Готова ты услышать это или нет – теперь уже слишком поздно… Я люблю тебя. Я полюбил тебя с той минуты, когда увидел на балу. Мне не верилось, что со мной могло произойти такое, но ты, казалось, отвечала мне взаимностью… – Джос глубоко вздохнул, словно только что очнулся от сна, и сердце Сары сжалось от любви и радости. – Я твердил себе, что все это слишком прекрасно, чтобы быть правдой, что я очертя голову лечу навстречу опасности, но сердце не хотело слушаться здравого смысла, – невесело добавил Джос. – Ты представить себе не можешь, что творилось со мной, когда утром я проснулся и обнаружил, что ты исчезла. – Он провел пальцем по ее припухшим губам. – Мне так хотелось наказать тебя за ту боль, которую ты мне причинила.
– Но ведь ты не пытался отыскать меня.
– Не пытался, – подтвердил Джос. – Я и так уже перенес слишком много, чтобы напрашиваться на новый удар. Понимаешь, когда ты пришла ко мне, когда отдалась мне вся, без остатка, мне казалось, ты чувствуешь то же, что и я. Мне казалось, что в ту единственную ночь между нами возникла не только физическая близость. Впервые в жизни я полюбил по-настоящему, и когда, проснувшись, увидел, что тебя нет, понял: моя настоящая любовь обернулась иллюзией. Само твое исчезновение лучше всяких слов говорило о том, что ты не любишь меня, что наша волшебная ночь, которую я готов был хранить в сердце до конца своих дней, как драгоценнейшее в моей жизни событие, для тебя была лишь неприятным воспоминанием, которое лучше всего поскорее стереть из памяти.
– Но я понятия не имела, что ты так думал! Мне казалось, для тебя это была только… мимолетная интрижка.
Джос поморщился.
– Благодарю покорно! Разве я в свое время не говорил тебе, что мимолетные интрижки не в моем духе? Ты ранила меня, Сара, и ранила больно… Я едва начал смиряться с тем, что случилось, когда в один прекрасный день появился в «Лейхнер энд Холланд» и встретил там…
– Меня.
– Вот именно… И то, что нам теперь предстоит работать вместе, вызвало у тебя явное замешательство и неприкрытую досаду. Я едва не прикончил тебя, когда ты объяснила, для чего легла со мной в постель! – свирепо признался Джос, и в его глазах на мгновение мелькнула тень прежней боли.
– Я просто пыталась защититься, – покаянно пояснила Сара. – Это правда, мы с Джейн болтали как-то о том, что я могла бы спастись от Дэвида, заведя любовника, но на деле я бы никогда так не поступила. – Она одарила Джоса чуть лукавой улыбкой. – Знаешь, я ведь впервые увидела тебя еще до бала, в городе, когда мы с Джейн ездили за покупками.
– И что же?
– Уже тогда я подсознательно пыталась себе представить, каков ты в любви… Я говорила себе, что все это из-за нашего с Джейн разговора, но на самом деле… На самом деле причиной всему был ты сам, Джос, – голос Сары дрогнул, – хотя тогда я еще не готова была разумом поверить в то, что твердило мне сердце. Это же так глупо – влюбиться с первого взгляда.
– Глупо… и порой мучительно больно, – с горечью согласился Джос, – но тем не менее так бывает.
– Вот именно. Потому я и убежала тогда, утром. Я проснулась, увидела тебя и испугалась. Я ведь понимала, что одной ночи недостаточно, чтобы увериться в своих чувствах, а вдруг оказалось бы, что я тебе безразлична? Мне думалось тогда, что тебя привлекло легкомысленное приключение, не более, а я знала, что не пережила бы такого, и решила, что безопасней будет сбежать.
– Но теперь я тебя поймал.
– Да, – почти беззвучно выдохнула Сара.
– И поскольку ты моя пленница, то будешь делать все, что я захочу…
– Да.
– …и подчиняться всем моим желаниям.
Джос уже целовал ее, и эти легкие дразнящие поцелуи заставили Сару забыть обо всем – кроме томительной жажды приникнуть к нему, безмолвно требуя все новых и новых ласк…
Джос на миг отвлекся от поцелуев и, подняв голову, пристально взглянул на Сару.
– Ты уверена, что у вас в роду никогда не бывало тройняшек? – хрипло спросил он. – Джейн, разумеется не в счет.
– Уверена, – рассмеялась Сара.
– Ммм… Вот и славно. – И он снова приступил к поцелуям, но теперь Сара решила дать сдачи.
– Зато были двойняшки, – шутливо предостерегла она.
