– Найдите, – процедил Станимир. – И притащите их ко мне за косы. Я сам хочу с ними расправиться на тризне по Шереху… – Он посмотрел на мертвого соратника, ничком лежащего в кровавой луже. – Что с ним случилось?
– Вот тут как раз самое диковинное, – озадаченно проговорил следопыт. – Он вступил в бой с человеком неведомого племени…
– Не накхом?
– Нет. Должно быть, этот неизвестный был невероятно силен – он выворотил из земли молодую сосну. Вон она валяется. Но убил Шереха не он, а неведомый зверь с необычными следами. Мы уже видели такие следы на берегу Даны, когда пропала пограничная стража. Не знаю, что за зверь такой, но клыки у него огромные. Он прыгнул Шереху на спину и раскусил ему голову, как тыкву!
– А царевна?
– На земле нет ее следов – значит она усидела в седле.
– Так где же она?
– Все кони разбежались по лесу. Часть мы уже поймали…
– Ее кто-то увез? – раздраженно спросил Станимир. – Оборотень, убивший Шереха? Раненые накхи? Уехала сама?
– Не могу сказать, – развел руками следопыт. – Но мы пойдем по следу коней.
– Найдите царевну во что бы то ни стало! Даже если придется вырубить весь лес и запрудить реки. С ее головы не должен упасть ни один волос. Прочие… должны быть живы. Ступайте. – Князь подошел к лежащему Шереху и, присев над ним, начал гладить его изогнутую предсмертной мукой спину. – Прости, брат… Прости, что не уберег тебя. Твои враги живыми пойдут на твой костер… Я верю, ты сделал все, что мог. Остальное сделаю я. Прощай, брат. – Он встал и повернулся к ждущим его воинам. – Надеюсь, теперь люди Бурмилы поймут, что убийство их родича – не наших рук дело. Заберите тела и отвезите в столицу. Я остаюсь здесь ждать вестей.
Глава 12
Беглецы
– Куда мы идем? – оглядываясь вокруг, спросила Аюна.
Вокруг был лишь незнакомый лес. Царевну все еще трясло от пережитого и увиденного. Вот бы снова стать маленькой, уткнуться в колени матери и заплакать навзрыд! Однако рядом с Янди она почему-то опасалась пролить даже слезинку. А на Аоранга она и глядеть боялась. Впрочем, мохнач старательно отводил глаза, держась в отдалении позади девушек. И неудивительно. После того, как он проделал такой путь, чтобы спасти любимую, – а та от него отвернулась…
– Я чую воду, – послышался голос мохнача.
Янди на миг остановилась, прислушиваясь:
– Да, шумит. Тут рядом должен быть ручей. Пошли туда скорее!
Они свернули на звук, пробираясь через кусты лещины: впереди Янди, за ней Аюна, ведущая своего коня в поводу, позади Аоранг. Рыкун скрывался где-то в лесу, стараясь не попадаться на глаза хозяину. Убив Шереха, он с перепугу спрятался и не желал выходить, сколько мохнач ни звал его.
Лазутчица обернулась, выискивая взглядом Аоранга:
– Ты как, держишься?
Мохнач хмуро кивнул. Он был очень бледен; кровь все еще сочилась из порезов на груди и плече. Янди быстро оглядела его раны:
– Ерунда. Набери мха, пожуй и залепи, чтобы кровь не капала наземь. Не хватало еще, чтобы нас по ней выследили! Даже когда трава поднимется, кровавые пятна останутся.
– Знаю, – буркнул Аоранг, тут же удаляясь в лес на поиски мха.
Аюна едва заметно вздохнула с облегчением.
Где-то за подлеском уже отчетливо слышался шум и плеск воды.
– Мы будем переходить реку? – спросила царевна.
– Нет – пойдем по ней. Иначе следопыты твоего Станимира обнаружат нас, не открывая глаз. Но идти придется с опаской – кто знает, какое там дно…
Вскоре они выбрались из зарослей на поросший камышом топкий берег широкого ручья.
– Вода-то холодная, – заметила Янди. – Ну, ничего не поделаешь – пройдем сколько сможем… – Она вдруг замолчала и покосилась на золотистого коня. – Копыта у него подкованы?
– Это мой Осветко, – встревожилась Аюна. – Что ты задумала?
Она попыталась загородить собой прядающего ушами жеребца.
– Тебе придется его отпустить.
– Нет!
– Прогони его! – резко сказала Янди. – Копыта оставят хорошо заметный след и помогут сбить врага с толку. В такой суете лютвяги едва ли разберут, что конь стал полегче, и потянутся за ним… Пока будут его ловить – мы спокойно уйдем.
– А если я не хочу его отпускать?
– Тогда я сейчас убью Аоранга и себя! – рявкнула Янди. – Если Станимир поймает нас, мы будем умирать долго и мучительно. А тебя заставят за этим наблюдать! – Она помолчала и добавила тихо: – Прошу тебя, царевна. Речь идет о нашей жизни.
На глаза Аюны навернулись слезы. Она отвернулась, чтобы не дать лазутчице увидеть их, и зашептала, гладя коня:
– Прости меня, Осветко… Исварха велик – он защитит тебя, мы еще встретимся… – Она хлопнула коня по крупу. – Давай, беги!
Не понимая, чего хочет хозяйка, жеребчик продолжал стоять рядом.
– Аоранг! – позвала Янди. – Зайди-ка в воду!
Мохнач пожал плечами и вошел в ручей. В тот же миг из кустов показался Рыкун и тревожно замяукал. Конь взвился свечкой, громко заржал и опрометью ринулся вглубь леса. Опешивший саблезубец испуганно попятился и большими прыжками устремился в другую сторону.
– Вот и от клыкастого наконец появился толк, – удовлетворенно сказала Янди. – Аоранг, ты бы хоть похвалил его!
– За то, что напугал коня?
– Смеешься? Он убил оборотня!
Аоранг лишь тяжело вздохнул.
– Да что с тобой? Или ты в самом деле надеялся вырастить из него домашнего кота?
Янди зашла в ручей и окликнула Аюну, которая тоскливо смотрела в сторону зарослей, где скрылся конь:
– Идем, царевна! Нет времени на сожаления!
Беглецы поспешно уходили вглубь леса вдоль ручья, то перескакивая с камня на камень, то шлепая по воде. Аоранг снова шел последним. Аюна попыталась пропустить его вперед, но Янди все испортила: начала объяснять, что могучий следопыт должен идти последним, чтобы в случае опасности принять первый удар на себя… И теперь Аюна брела по ручью, чувствуя, как взгляд мохнача обжигает ей спину. Когда печаль от разлуки с конем отступила, перед царевной снова встал мучивший ее вопрос. Что же делать с Аорангом? Как вести себя с ним дальше?
В тот первый миг, когда царевна увидела верного мохнача, ее сердце наполнилось ликованием. В это мгновение ей уже не было дела до свирепого, ненавидящего ее Шереха. За столько дней пути от столицы Аратты увидеть родное лицо – можно ли желать большего?
Однако, когда первая радость прошла, схлынуло возбуждение от чудесного спасения, царевна лишь украдкой поглядывала на Аоранга и не могла заставить себя вымолвить ни слова. Аюна понимала, что ей нужно поговорить с ним, объясниться, что он ждет ее слов, – но те будто застряли в горле.
Как сказать ему, думала царевна, что все бывшее когда-то между ними в столице – лишь морок?
«Он мне дорог, очень дорог, но лишь как друг. Быть может, единственный на свете, кто слышал, понимал и чувствовал меня… Но ведь я все ему объяснила тогда, очень давно… Так
