В первый день января, в лето от Рождества Христова Тысяча Восемьсот Девяносто Шестое, Николай Второй, Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий князь Финляндский, и прочая, и прочая, и прочая, огласил свой Манифест:
„При помощи Божией, вознамерились Мы, в мае месяце сего года, в первопрестольном граде Москве, по примеру Благочестивых Государей Предков Наших, возложить на Себя Корону и воспринять, по установленному чину, Святое Миропомазание, приобщив к сему и Любезную Супругу Нашу Государыню Императрицу Александру Федоровну…
На подлинном, Собственного Его Императорского
Величества рукою подписано: „Николай'.
Немногим более чем через два десятилетия, 2 марта, в 15 часов 3 минуты 1917 года, Николай в последний раз поставит свою подпись как монарх под актом об отречении:
„В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся три года поработить нашу родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание. Начавшиеся внутренние народные волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны. Судьба России, честь геройской Нашей армии, благо народа, все будущее дорогого Нашего отечества требует доведения войны во что бы то ни стало до победного конца… В эти решительные дни в жизни России почли Мы долгом совести облегчить народу Нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы и, в согласии с Государственной Думой, признали Мы за благо отречься от престола Государства Российского и сложить с себя Верховную власть…'81
Приведу еще один документ, венчающий трагическую судьбу последнего русского царя.
18 июля 1918 года состоялось очередное заседание Совета Народных Комиссаров под председательством В.И.Ленина. Присутствуют на нем Гуковский, Бонч-Бруевич, Петровский, Семашко, Винокуров, Соловьев, Троцкий, Альтфатер, Стучка, Рыков, Ногин, Склянский, Чичерин, Карахан, другие (всего 33 человека). Ленин предоставляет слово для внеочередного заявления Председателю ВЦИК Я.М. Свердлову. Худой человек в пенсне с модной тогда бородкой клинышком и усами зачитывает выписку из протокола заседания ВЦИК того же, 18 июля о расстреле Николая Романова в Екатеринбурге.
Свердлов, то и дело поправляя пенсне, читает, что по постановлению Екатеринбургского областного Совета в ночь с 16 на 17 июля, ввиду раскрытия ЧК большого белогвардейского заговора, имевшего целью похищение бывшего царя и его семьи, расстрелян Николай Романов. Семья его эвакуирована в надежное место.
Председатель ВЦИК поднял голову и внимательно посмотрел в зал. Никакого волнения, все спокойны; Чичерин пишет, Склянский что-то шепчет на ухо Карахану… Воспринимается всеми событие как обычная революционная рутина.
Свердлов продолжает:…ВЦИК в лице своего президиума признает решение облсовета правильным. Президиум поручил Свердлову, Сосновскому, Аванесову составить соответствующее сообщение для печати…
Ленин, прекратив на минуту писать записку Чичерину, картаво произнес:
- Есть вопросы к товарищу Свердлову?
Вопросов ни у кого не было. Судьба царя давно для всех была решена. Кто-то мог, правда, вспомнить, что 29 января Совнарком решил перевести Николая Романова в Петроград для предания его суду82, а в начале мая тот же Свердлов на заседании Совнаркома сообщал о переводе Романовых не в Петроград, а в Екатеринбург. В этом же месяце, 19-го числа, судьба Николая Романова обсуждалась на заседании ЦК РКП(б). Партийная коллегия подтвердила необходимость предания царя суду (не уточняли: а за что? За то, что он российский император? Или за то, что хотел сохранить в спокойствии великое государство?).
Но это все было в прошлом. А сейчас все выслушали будничное сообщение Свердлова о горькой участи последнего русского царя. „А семью вывезли?' - только и спросил негромко кто-то. Ответа не последовало.
- Какое примем решение? - послышался вновь голос Ленина.
А какое может быть решение: ВЦИК однозначно и быстро одобрил действия большевиков Екатеринбурга.
- Одобрить, поддержать, согласиться, - раздались голоса.
В протоколе записали:
„Слушали:
Внеочередное заявление Председателя ЦИК тов.Свердлова о казни бывшего царя Николая II по приговору Екатеринбургского Совдепа и о состоявшемся утверждении этого приговора Президиумом ЦИК.
Постановили:
Принять к сведению'83.
Сразу же после решения Ленин перешел к постатейному чтению проекта декрета о Наркомздраве; надо торопиться. В повестке дня еще более двадцати пунктов…84
И продолжали буднично рассматривать другие вопросы, словно нанизывая красные бусы на черную нитку: о Народном комиссариате здравоохранения, о реорганизации общества Красного Креста, об организации государственной статистики и т.д. и т.п. Как будто ничего не произошло. К насилию быстро привыкли.
Ленин знал, что расстреляна вся семья царя. Он не просто знал, но они со Свердловым и Троцким не раз обсуждали этот вопрос. Для них было ясно: император российский должен быть ликвидирован. Большевики не могут рисковать революцией. Столько роялистов подняли головы… Но долго считали, прикидывали, прежде чем решили расстрелять; на суде нужно предъявить царю счет - длинный список его „преступлений'. Но когда подняли головы казаки, офицеры, восстали чехи - какой может быть суд? История давно вынесла царю свой безжалостный вердикт… Так считали вожди.
Думаю, что Ленина не мучили угрызения совести. Он всегда видел в самодержавии смертельного врага. Персональные носители монархической системы для него давно были „вне закона'. Почему?
Прежде всего, разве не царизм уничтожил его старшего брата? Разве он может когда-нибудь это забыть? Ленин не хотел думать о том, что Александр пытался осуществить покушение на жизнь царя. Император был готов помиловать студента при условии, что он раскается в своих деяниях. Этого, к сожалению, не случилось.
Мы уже упоминали в книге, что Ленин ценил Нечаева за его волю и революционную решительность. Бонч-Бруевич вспоминал, как Ульянов говорил об этом человеке: „Совершенно забывают, что Нечаев обладал особым талантом организатора, умением всюду устанавливать особые навыки конспиративной работы… Достаточно вспомнить его ответ в одной листовке, когда на вопрос: „Кого же надо уничтожить из царствующего дома?' Нечаев дает точный ответ: „Всю большую ектению'. (В церкви на большой ектений всегда вспоминался весь дом Романовых. -
Далее. Ленин считал естественным уничтожение монарха не только потому, что так поступила Французская революция. Такова была установка и российских социал-демократов. Еще на 11 съезде партии, в 1903 году, кое у кого была мысль вставить в программу пункт об отмене смертной казни. Но это вызвало „только насмешливые возгласы:
„И для Николая II?' Даже меньшевики в 1903 году не посмели поддержать предложения об отмене смертной казни для царя86
Наконец, разве он уже не выражал публично, что русский царь должен быть физически уничтожен? Центральный Комитет РСДРП(б) 21 апреля 1917 года, вскоре после возвращения Ленина из Швейцарии, принял резолюцию, написанную лично им, Лениным, где черным по белому было сказано: „…Мы считаем
