в Японии новых рынков для нашего экспорта.
Но японцы заявили, что все это не может служить предметом переговоров, ничтоже сумняшеся они сказали, что готовы отменить тариф на ввоз томатного пюре. Обратите внимание, не на помидоры, а только на томатное пюре. Потрясающе! Отмена этого тарифа сократила бы 30-миллиардный торговый дефицит с Японией аж на одну тысячу долларов с небольшим.
В то же время Япония ограничивает продажу у себя американских фармацевтических товаров. Она не допускает на свой рынок наше оборудование дистанционной связи и волоконную оптику. Японцы создали сеть из почти пятисот находящихся под защитой правительства картелей, которые применяют практику двухъярусных цен и закрытых торгов по заключению контрактов. Японский рынок огражден целой гирляндой требующих соблюдения нелепых условий и бюрократических проволочек, делающих почти невозможным доступ туда многих видов американской продукции.
Например, японская система изменения классификации изделий представляет собой отъявленное мошенничество. Возьмем картофельные «чипсы», которые японцы очень любят. Сначала их отнесли к категории обработанных пищевых продуктов, облагаемых 16-процентной пошлиной. Однако когда американский предприниматель сделал попытку существенного вторжения на японский рынок, как вы думаете, что произошло? Картофельные «чипсы» внезапно перенесли в категорию кондитерских изделий и обложили пошлиной в 35 процентов.
Ярким примером служат сигареты. Японцы разрешают у себя продавать наши сигареты, но лишь в восьми процентах табачных лавок. Более того, пошлина на одну пачку составляет 50 центов. Есть здесь что-либо похожее на свободу торговли?
До 1981 года американским производителям сигарет разрешали рекламировать свою продукцию в Японии только на английском языке. Быть может, для равновесия нам следовало бы заставить фирмы «Датцун» и «Тоёта» рекламировать их машины в США только на японском языке? Вообразите, какой визг поднялся бы, поступи мы так. Хотел бы я знать, как будет «О, потрясно!» по- японски?
Когда меня спрашивают, являюсь ли я сторонником свободной торговли или протекционизма, я отвечаю: ни того, ни другого. Я против протекционизма. Я также против законодательного регулирования доступа на местный рынок. Но Соединенные Штаты остались почти единственной в мире индустриальной страной, которая не имеет хорошо продуманной, учитывающей сегодняшнюю ситуацию торговой политики. Мы единственная страна в мире, почти полностью сохранившая принципы свободной торговли, — и мы оказываемся битыми.
Вот почему я сторонник политики золотой середины, которую я назвал бы политикой взаимовыгодной торговли. Такая политика предполагает некоторые выборочные — причем временные — ограничительные меры против той единственной страны в мире, которая поддерживает в торговле с нами такой однобокий, негативный для нас баланс.
Посмотрим, что же происходит на деле. Мы везем к ним пшеницу, кукурузу, соевые бобы, уголь и лес. А что они везут к нам? Легковые и грузовые автомобили, мотоциклы, оборудование для добычи нефти и электронику.
Вопрос: Как называется страна, экспортирующая сырье и импортирующая готовые изделия? Ответ: Колония.
Так вот, разве такого рода отношения мы хотим иметь с Японией? Мы уже некогда оказались в аналогичной ситуации, и завершилась она выбросом изрядной партии чая в Бостонской гавани![49]
А на сей раз мы просто сидим и невозмутимо наблюдаем, как японцы «берут на мушку» одну нашу отрасль за другой.
Они уже захватили рынок электроники. Захватили рынок спортивных товаров. Захватили рынок множительной техники. Захватили рынок фотоаппаратов. Захватили четверть рынка автомобилей.
Попутно они захватили также четверть рынка продукции сталелитейной промышленности. Японцы изобрели хитрый способ контрабандой протаскивать свою сталь в Соединенные Штаты. Они ее окрашивают, водружают на четыре колеса и называют это автомобилем.
Перевозя к нам свои «Тоёты», японцы фактически экспортируют нечто большее, чем собственные автомобили. Они переправляют к нам безработицу. Их субсидии экспорту имеют своей целью поддерживать полную занятость в Японии, и эта политика срабатывает. Безработица в Японии находится на уровне 2,7 процента трудоспособного населения, тогда как у нас она в 3–4 раза выше.
Что на очереди? Это не тайна, так как японцы оказались столь любезны, что сообщили нам: самолеты и компьютеры.
Впрочем, я бы не хотел, чтобы у кого-нибудь возникло ложное представление о моем отношении к японцам. Конечно, меня злит нарушение правил игры. И меня злит, что мы пассивно созерцаем, как все это происходит. Но, по существу, японцы действуют совершенно правильно. Как говорил Кубо, они просто ведут дело, руководствуясь собственной выгодой. Это нам уже пора начать вести дело, руководствуясь нашими интересами.
Поскольку я открыто говорю об этих перекосах, а многие из моих коллег в автоиндустрии хранят молчание, у людей создается впечатление, будто я настроен антияпонски. В эти дни по стране даже ходит байка о том, что на уроке истории в третьем классе учитель предлагает ученикам отгадать небольшую загадку:
«Итак, дети, кому принадлежат слова „Я сожалею лишь о том, что у меня только одна жизнь, которую я могу отдать за мою страну“?»
Маленькая японская девочка в первом ряду поднимается и отвечает: «Натан Хейл, 1776».[50]
«Отлично, — говорит учитель. — А теперь, кто сказал „Дайте мне свободу или смерть“?»
Маленькая японская девочка снова встает: «Патрик Генри, 1775».[51]
«Прекрасно, — говорит учитель. — Мальчики и девочки, это просто чудесно, что Кико знает ответы. Но всем остальным должно быть стыдно. Помните, ведь вы американцы, а она японка».
В этот момент мальчик с задней парты бормочет: «А пропади они пропадом, эти японцы».
«Ну что ж, — подхватывает учитель, — а это кто сказал?»
И в ответ громко раздается: «Ли Якокка, 1982!»
Это остроумная сказочка, но в действительности я большой поклонник японцев. Почему? А потому, что они знают свое прошлое, знают свое настоящее и знают, куда идут. И, самое главное, они располагают национальной стратегией для достижения своих целей.
Они знают также, как делать хорошие автомобили. На протяжении 70-х годов их автомобили были действительно лучше наших. Теперь это уже не так, но многие американцы продолжают придерживаться прежней оценки.
Как японцам удалось создать такие хорошие автомобили? Все начинается с рабочих. Прежде всего, издержки на рабочую силу в Японии намного ниже, чем у нас. Заработки японских рабочих составляют около 60 процентов американских. У них нет таких автоматических доплат за вздорожание жизни, привязанных к индексу потребительских цен, какие имеют американские рабочие. У них нет такого же, как у нас, набора выплачиваемых фирмой медицинских пособий, которые обходятся потребителю в несколько сот долларов на автомобиль.
К тому же производительность труда японских рабочих выше, чем у нас. Я не говорю, что они квалифицированнее, нет, просто они работают на основе иной системы правил.
В Японии рабочие подразделяются лишь на два разряда: квалифицированных и неквалифицированных. В зависимости от того, что требуется сделать в данный день,
