И в тот самый миг, когда три десятка магиков почти одолели всего одного волшебника, к нему на помощь пришел второй. Залитый кровью с ног до головы, в алых доспехах, больше похожих на драконью чешую, он встал рядом с огненным дьяволом и вонзил свой посох-копье в землю. Заревело пламя, на миг обретая форму гигантской птицы. Треснул щит. У магиков забило из носа, но они все еще держали. Минуло меньше одного удара сердца, и заклинание «дало течь».
Языки пламени жадно ласкали пробоину, проскальзывая внутрь.
— Держи! — кричал то ли чернокнижник, то ли зачарователь.
Но как могли простые смертные пересилить ярость двух демонов. Меньше через удар сердца, пламя ворвалось в крепость, обращая орущих магиков в столпы из пепла. Огромные ворота обернулись исполинскими факелами, словно приглашая легион внутрь. И тот не заставил себя ждать. Армия хлынула на улицы Задастра.
Словно волнами цунами они сметали баррикады и заставы, спеша ко второй стене. За ней их ждал новый бой, новая добыча и жаркое веселье. Гогочущим гиенами легионеры мчались по улицам, убивая всех, кто осмелился бы встать у них на пути. И впереди этой толпы шел человек, закованный в огненную броню. Пламя кружило и игралось вокруг него, страстно целуя дома, лавки, магазины и все, что могло бы гореть.
За спиной генерала оранжевым бутоном расцветал пожар. Брусчатка под его ногами стала мокрой от пролитой крови. Впереди показалась вторая стена. Легионеры уже приставляли к ней лестницы, игнорируя падающие сверху камни и кипящую смалу. Другие поднимались по каменному проспекту, топорами и клинками высекая из ворот щеп.
Спокойно шел генерал. Люди перед ним расступались, даже не осознавая этого. Они не могли игнорировать силу волшебства, источаемую этим человеком. Рядом шествовал Рэккер. Никто и никогда не сможет сказать, кто все же сильнее — лейтенант и генерал, но каждый будет знать, что вдвоем они способны сжечь самих богов.
Подойдя к дубовым створкам, пронизанным железными жилами и скобами, высшие офицеры синхронно приложили ладони к горячему дереву. Стихло их пламя, замерло сражение, и в следующий же миг ворота вспыхнули, обрушиваясь на защитников. Легион прорвал и эту заставу.
— Ату! — ревел Рэккер, выискивая глазами добычу.
Эш, печально вздохнув, оглядел свой посох. Он продержался меньше года и теперь больше походил на какое-то костровое полено, чем на волшебный атрибут. Вокруг кипело сражение, стонали умирающие, а генерал уныло плелся к храму. Баронет впервые испытывал нечто, что можно было бы назвать огорчением или расстройством. Все же подарок короля — обидно ведь.
Защитники, сражающиеся с легионом, игнорировали Эша, будто и вовсе не замечая его. Так поступает любой зверь, видя перед собой чудовище, в десятки раз сильнее его самого. А все разумные, в каком бы они мире не жили — суть есть обычные звери.
Генерал, захоти он, мог бы испепелить сотню солдат и сравнять с землей ратушу, но он не знал, что такое «хотеть». Впрочем, с этой задачей весьма успешно справлялся лейтенант, обогащая свою коллекцию из вражеских голов.
У ступеней храма огненной богини Шейрэй, покровительствующей уличным акробатам, Эш взглянул на небо. Красное, пылающее от дыма и пожара, оно оказалось через чур тяжелым и низким, чтобы любоваться им слишком долго. Не обращая внимания на пепел, прилипающий к вспотевшему лицу, генерал вошел внутрь.
Здесь находилось много людей. Женщины прятали детей, старики читали молитвы, жрецы возводили защитные заклинания. В Задастре не осталось ни одного сильного волшебника или мага. Какой смысл держать их на границе, когда вот-вот грянет решающее сражение у стен столицы.
— Что ты ищешь в храме богини? — крикнул верховный жрец.
Старик, облаченный в белую хламиду и сжимающий вычурный жезл из волшебного метала — адамантия. Говорят, за одну унцию этого материала можно выручить до ста золотых, а то и больше. Сложно даже представить сколько мог стоить подобный жезл. Но золото мало волновало генерала. Его вела королевская воля и только она.
— Никто из воинов не смеет вторгаться в обитель бога! — кричал один из послушников.
Пусть это и правда и именно поэтому здесь столпилось так много народа, но Эша не могли остановить какие-то слова.
— Я не воин, — тут же ответил он.
— Ты понял, о чем говорит брат, — спокойно вещал верховный жрец, держа золотой щит, укрывший и людей, и алтарь. — Уходи и избежишь проклятья нашей покровительницы.
— Это её что ли? — генерал кивнул на золотую статую, стоявшую у самого входа.
В танце застыла прекрасная дева, прикрытая лишь порхающими лентами. Все богини прекрасны. Будь это не так — кто бы стал им молиться?
— Да, — кивнул жрец. Мгновением позже произошло то, во что невозможно поверить, даже если все видишь собственными глазами.
— Первая форма: воплощение!
Статую рассек вытянувшийся огненный кнут. По мрамору покатилось туловище, остановленное ногой генерала. Он перевернул ополовиненную богиню на спину и плюнул на красивое лицо.
— Богохульник! — завопили жрецы.
Эш, не обращая внимания на вопли, достал из-за пазухи кожаный подсумок и кинул его к подножью алтаря.
— Принесете мне то, что здесь нарисовано, и я не трону ни вас, ни вашу паству. Откажетесь — сравняю храм с землей и сам заберу искомое.
В подтверждение своих слов генерал в последний раз воплотил пламя королевским посохом. Огонь смел щиты, словно те были лишь намокшей паутиной. Посох рассыпался пеплом, но даже это не волновало волшебника. Он слишком близок к цели, чтобы отвлекаться на такие мелочи.
Верховный жрец, утерев пот, развернул подсумок. Он пробежался глазами по пергаменту и побледнел.
— Никогда! — крикнул он.
В тот же миг его голова покатилась по полу, а из тела забил фонтан крови.
— Всегда считал этих божественных подстилок тупыми свиньями, — сплюнул Рэккер. В храм ворвалась армия во главе с лейтенантом. Судя по количеству голов, за волосы привязанных к поясу, барон сорвал главный приз нынешнего мероприятия. — Мы тебя обыскались, генерал. Без приказа грабить как-то не хорошо, не по-людски.
— Грабеж потом, — безэмоционально ответил командор. Он обвел глазами зал, забитый горожанами. Сколько их здесь собралось? Наверно несколько сотен, если не больше. Все они спряталась в обители «хозяйки города», надеясь найти в храме спасение не только души, но и тела. Плакали дети, прижимаясь к матерям. Те, в свою очередь, пытались сдержать крики и слезы. Получалось не у всех. Молодые и старые, все как один смотрели на залитый кровью алтарь, словно ища там помощи. Почти все мирные жители Задастра сейчас ютились в храме. Они не были воинами и солдатами, многие оружие видели лишь у стражи и на картинках. Паства не представляла ни малейшей угрозы… — Убить, — скомандовал генерал.
— Так бы сразу! — засмеялся
