Спустя всего пару мгновений великан обнял магика с такой силой, что затрещали ребра. Волшебник попытался сохранить на лице улыбку, но вышла она такой измученной, что вызвала сдавленные смешки у леди и красавца наследника нагайки.
— С кем ходил паря? — спросил великан, хлопнув Эша так, что тот едва не провалился под землю — в самом прямом смысле этого выражения.
— С кланом Керавэй, — прохрипел цветочник, потирая ушибленное плечо.
— Хорошие ребята, — кивнул глава балагана. — Ну, будьте нашими гостями на этом пиру.
— Спасибо тебе, э…
— Раланд, — представился гигант, а потом махнул рукой в сторону леди и стоявшего рядом с ней парня. — А это мой сын Зейм и дочь Рикха.
— Смеха и вина, — махнул рукой волшебник.
— Смеха и вина, — хором откликнулись дети.
— Рикха — проводи гостей, Зейм — отведи лошадей к табуну.
Отошедшие от шока «Пни» переглянулись и с опаской посмотрели на свою телегу, забитую недешевым хабаром. Эш, повернувшись к Березке, взглядом попросил довериться ему. Мери почти десять секунд спорила сама с собой, пока, наконец, не сдалась на милость дурковатому магику. Лидер отряда Странников спрыгнула на землю, потрепала своего коня, а потом протянула поводья сыну Раланда.
Вскоре лошади (даже Гвидо) скрылись среди шатров и только затихающий скрип деревянных рессор дешевой телеги напоминал о том, что еще пару мгновений «Пни» не сомневались в сохранности своего имущества. Теперь же они буквально вертели алмазом перед носом воришки, надеясь, что тот не воспользуется удачей и не «тиснет бирюльку».
Рикха повела гостей к некоему подобие площади, находившейся в центре стоянки. Девушка тащила волшебника за руку, а тот улыбался теплой ладошке, крепко державшей его не очень-то могучее запястье.
— Что за выкрутасы? — прошипела Мери.
Идущие рядом путники закивали головами, выражая согласие со словами лидера.
— Традиции, — пожал плечами Эш. — Если бы я не сделал то, что сделал, нас бы не приняли как гостей.
— А как кого? — мигом спросила Алиса.
— Как простофиль, — хмыкнул магик. — Аквелы считают гостями лишь других Аквелов или тех, кому ведомы традиции их народа. Когда вас встречает бродячий артист, первым делом нужно пожелать ему смеха. Смех для балаганщиков это деньги, которые им с радостью отдадут зрители. Второе — вина для женщин. По преданию бродяг, вино делает кожу леди смуглее и нежнее.
— Бред какой-то, — фыркнул Лари. — Принимать вино в таких целях это что-то новенькое.
Эш снова пожал плечами.
— Что же до кувшина и плошки, — продолжил цветочник. — То здесь все не так просто — вино одному пить не красиво, им надо делиться. Но делиться с человеком, имени которого не знаешь… В общем про это я не знаю, но мне рассказывали, что Аквелы считают подобное за враждебность. Так что единственно верным остается вылить вино на землю. С водой же напротив — элементарно. Для бродяги конь дороже брата, роднее жены и ценнее злата. Так что сперва надо заботиться о нем, а потом уже о себе.
— Хоть с этим понятно, — вздохнул Мервин, признавший подобный подход рациональным.
— Учти, — Алиса ловко пихнула Эша локтем в бок. — Мы будем ждать истории о том, как ты путешествовал с кланом Каравай… ну или как их там.
— Керавэй, — поправил магик. — Но тут и рассказывать нечего. Пару месяцев я выступал вместе с ними — вот и вся история.
— Погоди, — сощурился Тулепс, а может он и вовсе не менял выражения лица с того момента, как заметил движение в тени. — Дай угадаю. Уж не в качестве ли шута?
Волшебник широко улыбнулся и немного застенчиво почесал затылок.
— А ты и вправду меткий, — сказал Эш.
Пни не смогли сдержать смех.
Проведя гостей между шатров, Рикха вывела «Пней» на, как бы выразился Эш — святая святых любой стоянки. Это была по сути огромная поляна, оставленная на откуп бесконечному пиру, присущему любому балагану, не променявшему свободную скачку на городской уют и покровительство того или иного вельможи. И не то чтобы Аквелы были пьяницами или балагурами (хоть и не без последнего) просто при их работе без репетиций не обойтись, вот и сейчас вокруг огромного костра, чья пламя вздымалось почти на десять футов, они скорее практиковались, чем пировали.
Где-то играли музыканты, славные тем, что могли сыграть любую песню из когда-либо написанных под светом Ирмарила. Их пальцы бегали по струнам так легко и так резво, что даже знаменитые эльфийские барды могли бы позавидовать подобному мастерству.
В отдалении факиры игрались с огнем, вызывая зубовный скрежет у Эша, неспособного проделать подобное даже при помощи волшебства. Между веселящихся зрителей носились акробаты, поражая народ своей пластикой и головокружительными трюками. Ловкачи творили такое, отчего Мервин чуть не упал на землю в попытке обнять оную. Вестибулярный аппарат защитника взвыл волком и счел, что подобные издевательства не для него.
Порой мелькали жонглёры, в чьих руках порхали вовсе не кегли или шары, а острые, наточенные ножи и сабли, достойные того, чтобы ими фехтовала сама Березка. Во всяком случае так считала Алиса, смотрящая на действо с поистине детским, неподдельным восторгом.
Среди смуглокожих Аквелов обнаружились и другие терниты. Они сидели с восточной стороны костра и то и дело улыбались девушкам и парням, ходившим между рядов. Вопреки ожиданиям, «Пней» повели не к этим господам, а в противоположную сторону, где тоже виднелось несколько тернитов, но тех можно было пересчитать по пальцам.
Эш даже не сразу поверил своим глазам, когда обнаружил сразу четыре «одиночки» в одном и том же месте. Обычно приключенцы, предпочитающие действовать без поддержки отряда или гильдии, довольно редкое явление на просторах безымянного мира.
Большинство рано или поздно прибиваются к какой-нибудь группе и продолжают поиск приключений опираясь на плечо товарища. И ладно если один или два «одиноких волка», но сразу четыре…
Впрочем, волшебник не стал мучатся бессмысленными измышлениями. Возблагодарив богов за то, что соратники не стали задавать неуместные и даже глупые вопросы, цветочник уселся на одну из подушек и с благодарностью принял поднос, заменявший Аквелам стол.
Спустя мгновение Мери все же нарушила молчание. Лидер отряда, разглядывая резной, деревянный поднос и стоявшие на нем тарелочки, полные разнообразной снеди, задумчиво произнесла:
— Я так понимаю, если бы не ты, мы бы сидели по ту сторону костра.
Магик, сочтя реплику риторической, не стал отвечать вместо этого увлекшись лицезрением танцовщиц. И, признаться, там было на что посмотреть. Десятки девушек заходились в плясе, звеня своими браслетами на тонких запястья и лодыжках. Они крутились и вертелись в такт музыке. Черные, густые волосы струились по ветру, порой позволяя посмотреть на красивые лица, то
