— Нет. Спрашивала, заберу ли я вещи или их можно выкинуть, — присела я на диван напротив двери в ванную.
— Там есть что-то дорогое для тебя? — вышел он обратно в гостиную, вытирая руки о полотенце.
— Да. Фотоальбомы родителей, ноутбук и так, по мелочи, — призналась я, вспоминая мамину шкатулку с украшениями.
— Хорошо, тогда заберем после встречи с корейцами. Подождешь? — подошел он ближе, провокационно вставая аккурат между моих ног. Я лишь кивнула, наблюдая за тем, как он склоняется, чтобы поцеловать меня. Короткий поцелуй, и он снова так близко. Я утопаю в его глазах. — Покормишь меня? Я жутко голодный.
— Конечно, — мигом взвилась я с места, а сердце колотилось как сумасшедшее.
— Кстати… — долетел до меня его голос, когда я уже была на кухне. — Завтра к нам в гости придет моя мама.
Это было как удар под дых. Рвано выдохнув, я прямо так и замерла посреди кухни с крышкой и поварешкой в руках. Честное слово, такого я просто не ожидала. Ничего так толком и не придумав, я осторожно произнесла:
— Мы можем с Аришкой погулять где-нибудь, пока твоя мама будет здесь…
— Хочешь сбежать от меня? — появился мужчина за моей спиной, крепко прижимая к своей груди.
— Нет, но… — растерялась я от его напора.
— Птичка, а давай поговорим? — произнес он вкрадчиво, нежно касаясь губами моей шеи.
Мне сейчас совершенно точно было не до разговоров. Я изо всех сил искала пути отступления, потому что для меня все это было чем-то невероятным, волшебным и… Да так просто не бывает! Не бывает такого, чтобы кто-то вдруг появлялся в твоей жизни и переворачивал ее с ног на голову, делая из кошмара сказку. Не бывает такого, чтобы сердце оглушительно билось при виде почти незнакомого мужчины, о котором толком ничего и не знаешь. И совершенно точно не бывает такого, чтобы этот мужчина смотрел на тебя с обожанием, нежностью, желанием и восхищением. Чтобы целовал так, как никто и никогда. И чтобы готов был подарить еще большую сказку…
Развернув меня к себе лицом, Паша продолжал обнимать меня, даже не думая о том, чтобы отойти или сесть за стол. Смотрел на меня с мягкой улыбкой, а его пальцы обрисовывали овал моего лица, легко касались подбородка и губ, будто он в самом деле любовался мной.
— У меня к тебе есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Я нашел хорошего адвоката, который собаку съел не только на бракоразводных процессах, но и в спорных делах, каким твое, несомненно, является. Я тебе честно скажу, не хочу ничего от тебя скрывать: оплатить его услуги тебе не по карману, но их могу оплатить я.
— И чего ты хочешь взамен? — спросила я испуганно, даже сипло.
— Договор, — ответил он, не переставая улыбаться. — Взамен я хочу договор, по которому ты отдашь мне себя и Аришку сроком на три месяца. Между нами почти ничего не изменится, кроме того, что для всех вокруг ты станешь моей женщиной. Наши отношения начались необычно. Конфетно-букетный период и ухаживания мы уже пропустили. Возвращаться к нему я не вижу смысла, потому что мы живем под одной крышей, но обещаю тебе все восполнить.
— Но… Так не бывает, — совсем потерялась я под его насмешливым взглядом. — И потом! Я твой секретарь.
— Секретарь, — улыбнулся он еще шире, но тут же сделал серьезное лицо. — У тебя вообще обязанностей много, поэтому придется даже доплачивать, но я готов пойти на такие траты, потому что такого многофункционального работника днем с огнем не сыщешь.
— Ты издеваешься! — дошло до меня, и, не удержавшись, я стукнула его кулачком по груди. Руку мою тут же перехватили и поцеловали, вынуждая смутиться.
— Нисколько. Просто я не помню уже, как нужно правильно ухаживать, и мне действительно проще составить договор. Хочу быть уверен, что ты от меня не сбежишь, — признался он совершенно искренне, и я поняла, что мужчина не шутит. — Посмотришь?
— А что будет через три месяца? — задала я резонный вопрос.
— Решишь сама. Захочешь уйти — держать не стану, — сильнее сжал он мою талию, будто я уже собиралась уйти.
— А если… — голос взлетел, надломился и тут же осел до шепота. — Не захочу?
— Тогда я буду самым счастливым мужчиной, — выдохнул он мне в губы и все-таки поцеловал.
Этот поцелуй был другим. Тягучим, больным и одновременно исцеляющим. Наши губы сомкнулись, Паша вжимал меня в себя до боли, но не пытался углубить поцелуй. Отчаянное касание. Даже в движениях сквозило отчаяние. И в его глазах.
— Я твое лекарство? — спросила прямо, но тихо-тихо, словно сама же боялась услышать ответ.
— Ты моя птичка, — ответил он куда-то мне в макушку, но я ощутила то, как напряглись его плечи.
В этот самый момент я поняла, что не смогу его бросить ни за что на свете. Если я нужна ему, значит, так тому и быть, потому что по-другому расплатиться за его доброту я не могу. И нет, в этот самый момент я не рассчитывала на любовь, не рассчитывала на взаимные чувства, хотя и осознавала, что уже влюбилась в него, утонула в темной бездне его глаз. Нет… В этот самый момент я поняла, что постараюсь стать для него всем, потому что такой мужчина заслуживает быть счастливым, а потом… Если нужно, я потом уйду, даже если мне от этого будет больно.
— Я посмотрю договор. После обеда, если ты не против.
— Спасибо, — сжались его пальцы на моих плечах.
Мой борщ он нахваливал так, что я была краснее свеклы и томатов, вместе взятых. Обедала вместе с Пашей, но нервничала из-за договора. Старалась этого не показывать, расспрашивая у мужчины, что интересного произошло на работе. Павел охотно отвечал, говорил о совещании и о том, что к завтрашнему утру нужно составить индивидуальные задания для подчиненных на момент приезда корейцев.
Тут уже я устыдилась, потому что с этими неясностями совсем забыла, что хотела побольше прочесть в интернете о том, что и как принято в этой загадочной стране, воспитанной каким-то особым образом. Клятвенно обещала, что сразу после обеда займусь этим вопросом, но Паша меня остановил.
— Я хочу, чтобы ты прочитала и по возможности подписала договор, — заявил он открыто.
Если честно, я к таким откровениям не привыкла. Мужчина так легко выдавал все прямо в лоб, что я попросту терялась. Я бы и половины никогда вслух не произнесла, но именно эта черта в нем у меня и вызывала уважение. А еще его отношение к Аришке, с которой он глаз не сводил, пока мы сидели за столом.
Паша действительно
