Так вот, перезапуск, я все же закончу. Итак, возможно, что механизм генерирования удачи можно запустить лишь гибелью близкого человека. Значит, можно точно так же попытаться перезапустить процесс. И мы подумали…
Повисла пауза. Запорожский, начав рассказывать, видимо понял, что рассказывать все это и не следовало. Именно это читалось во всем его виде, он растерянно смотрел то на меня, то на Петрова. Но поддержки и помощи ждать было не откуда.
— Ну? Что вы подумали?
Я попыталась подстегнуть его коротким вопросом, подогнать, не дать соскочить с темы, уйти в сторону, на ходу придумать иную версию, сочинить небылицу.
— В общем, Егор пытался продать криминалу сведения о том, что мы ищем людей со способностями, особенностями. Он был умный парень, он умел анализировать, ну где то и мы сболтнули ему немного лишнего. Так вот, он пытался продать криминалу сведения о наших поисках. Да, всяким таким бандитским личностям было бы это интересно, мы сейчас усиленно делаем все возможное, что бы погасить интерес к нам, это, скорее всего, получится. Нами пока даже официальные структуры не интересовались, вот.
Так вот почему пистолет. Егор затеял мутное дело, опасался, поэтому обзавелся пистолетом. И поэтому не хотел привлечения полиции, теперь это было немного понятнее. Запорожский после паузы все же продолжил.
— Егор вообще переступил черту, подставился. Он запустил им шпионскую программу, да к тому же пытался попутно продать информацию, которой, по сути, у него и не было. И мы как бы намекнули тем людям, подбросили несколько догадок и мыслей. Ну, в общем, получилось, что его убили в очередной твой узловой день. Хотя могли убить и тебя, но Владимир забрал тебя к себе домой. Он же был тебе близок, Егор? Он же тебя любил? Возможно, удача вернется?
Я уже догадывалась, к чему он клонит, но не могла в это поверить. Просто не могла. Но он подтвердил.
«Вы хотите сказать, что Егора убили еще и потому, что вам хотелось проверить свою теорию?» — глухо спросила я.
И тут со мной случилась истерика, срыв, взрыв. Называете это как хотите. Я орала, визжала. Я ломала мебель, я кусала руки, которые пытались меня упокоить, пиналась и плевалась, я буянила, я была вне себя, я выкрикивала угрозы, если бы у меня в руках оказался пистолет, хотя бы тот самый, из бардачка, то в квартире было бы три мужских трупа.
«Вы, вы, вы уроды, вы бездушные твари, вы ублюдки, вам ваша наука важнее всего, вы упыри, вы хуже фашистов!! Вам ваши исследования…да что б вы сдохли, что б вы сдохли, твари! Мне не надо такого счастья!!! Засуньте такую удачу себе в задницы!!! Живите так сами, я не хочу, не хочу!! Так нельзя, мы не роботы, мы живые!! Верните Егора!!»- орала я, вырываясь, громя квартиру, метаясь по комнатам. Разбивая в кровь кулаки и ломая ногти. И все три мужика не могли меня остановить. А потом на меня обрушилась тишина. Все исчезло.
56.
Открывать глаза не хотелось, тело ломило, руки болели. Я полежала еще несколько минут. Все равно придется, все равно надо. Распахнула глаза, уставившись в потолок. Я лежала у себя дома. В комнате было светло. В кресле сидела Светка, читая книгу. Увидев мои движения, тут же встала, подошла. Она стояла и смотрела на меня, как на безнадежно больную. Удивительно, она стояла и плакала. Моя смешливая, не унывающая подруга плакала, глядя на меня.
— Что они с тобой сделали? Почему они такое с тобой сделали?
— А что они сделали?
— Не знаю, подруга, но в гроб и то краше кладут.
— Почему ты тут?
— Мне позвонили, судя по всему твой лысый.
— Он не мой.
— Не так важно, в общем, он попросил меня приехать, сказал, что мне будет необходима помощь подруг, я испугалась, я пыталась задавать вопросы. Но он только твердил, что тебе надо, чтобы кто-то пока побыл рядом. Я тут же примчалась.
— Прямо тут же? И как давно?
— Давно, ты была дома, в кровати, больше никого не было. Ужасный вид. Ободранные руки, сломанные ногти, вся осунувшаяся. Что случилось? Я уже несколько раз поднималась в ту квартиру, стучала, звонила, кричала. Там никто не открывает. Надо вызвать полицию? Просто я не знаю.
— Не надо. Тебе работать же, нет? Выходной?
— Я взяла отпуск. И Натаха берет отпуск. Мы с тобой побудем.
— Все так плохо? Со мной надо побыть?
— А ты сама как думаешь?
Я подняла руки, посмотрела на содранную на костяшках кожу, вспоминая свое буйство. Жаль, что я их не убила, очень-очень жаль, вот был бы у меня пистолет…
С трудом поднялась, встала. Хотела подойти к зеркалу, не решилась. Хоть ноги держат и то ладно. Прогулялась в туалет, потом почистила зубы, стараясь не очень разглядывать себя в зеркало. Ввалившиеся глаза, серая кожа, мешки под глазами. Нда, всего один день и такие перемены. Вернулась и снова легла в кровать, закрывая глаза. Пытаясь не думать, не вспоминать, не размышлять.
— Есть хочешь? Я сварила куриный суп, если хочешь, то принесу.
— Нет.
Я мотнула головой. Руки болели, ноги болели. Но самое поганое, что на душе было просто пусто. У меня не щемило сердце, у меня не было никакой смертной тоски, не было ненависти. Пустота, ничем не заполненная.
Света молчала. Она знала, я все расскажу, потом, когда смогу. Но не сейчас. Она примчалась, она сидела тут, она даже искала лысого. Какая же она у меня замечательная. Чуть позже подскочила и Наталья. Они пошептались, поглядывая на меня. Наталка притащила тарелку супа. Меня заставили поесть. Не думала, что смогу что-то съесть, но в результате тарелка оказалась пустой. Потом я долго и довольно бессмысленно рассматривала свои руки. Синяки и ссадины. Эх, мне бы пистолет, тяжелый, надежно лежащее в руке оружие. Убить гадов. Встала с кровати, бесцельно, просто устав лежать. Прошла по комнате, взгляд наткнулся на бумаги, лежащие на столе. Записи отца, две флешки компьютерных. Света сказала: «Все это было тут, когда я пришла, все эти бумаги. Я не трогала, это, наверное, твое, мне кажется, что это оставил лысый». Она не знала что лысый — это не самая большая проблема и беда. Вот пара его начальничков, вот они да, упыри из упырей, научные изыскатели, которых надо просто расстреливать, что бы они не смели издеваться над людьми, не смели пытаться сделать людям хорошо, не спросив этих людей.
Несколько дней я приходила в себя. Подруги всегда были рядом. Когда уходила Света, в доме всегда оставалась Наталья, когда не было Натальи, тогда присутствовала Светланка. Они ходили в магазин, варили мне еду, они даже отвечали на звонки по моему телефону.
