В этом ее «зачем» прозвучало очень многое. Горечь, разочарование, тупое удивление, непонимание, сожаление, усталость и безразличие.
Девку можно понять при желании. Сегодня весь ее крохотный и уютный мирок был разрушен до основания – несмотря на все ее титанические усилия по его спасению.
– Лучше бы я отсосала Греджерсу – вспомнила старые слова Нанна и, всхлипнув, утерла грязную щеку – Дритт. Лучше бы я отсосала всем им по очереди. Сука! Джоранн! Я ведь любила тебя! Любила, сука ты тупая! А ты… да я даже не знаю кто ты! Ты убила того придурка специально?!
– Он полез ко мне – пояснила Джоранн с теплой доброй улыбкой – Разве нормальные добросы себя так ведут? Разве это не ублюдочное поведение пластилинового болванчика?
– Да что с тобой?! Из тебя прет что-то дикое! Ты же не была такой!
– Ускорься! – велел я пожестче и Нанна послушно замотыляла ногами в ускоренном режим, но не заткнулась.
– Ты была такой… яркой! Солнечной! Такой… моей! Моей любимой солнечной Джоранн!
– Эй… – оборвал я ее излияния – Как далеко отсюда до Чистой Тропы?
– Еще километра полтора – машинально ответила крепышка и снова переключилась на рыжую – Ты меня хоть немного любишь?
– Нет – без какой-либо паузы качнула головой красотка.
Охнув, Нанна сбила ритм шагов, едва не запутавшись в собственных ногах.
– Тогда зачем?! Зачем ты согласилась быть со мной? Зачем ответила на тот поцелуй? Это ведь был особенный поцелуй, верно?
– Нет.
– Так нахрен зачем?!
– Чтобы ощущать ненависть и вожделение этих муравьишек с членами. Смотреть как они копошатся, обсуждают, наблюдают, протыкают меня взглядами и словами, раз не могут сделать то же самое своими членами. Ненависть смешанная с вожделением… это особая смесь, Нанна. Тебе не понять…
Крепышке понадобилось секунд тридцать машинальной ходьбы, чтобы осознать услышанное.
– Да ты больная нахрен на всю голову! – взвыла Нанна, вцепившись себе в волосы – Ты…
Уже не слушая, я чуть повернул корпус к замеченному смутному движению у ближайшего крупного дерева.
– Призм! – из-за дерева выступила закутанная в длинный черный плащ фигура с гротескными очертаниями.
Чересчур широкие плечи, слишком маленькая голова, облепленная капюшоном, чрезмерно длинные тонкие рукава, дотягивающиеся почти до земли.
– Призм! – повторила фигура, вложив в это слово немало презрения. Голос странный. И слова ему приходится выговаривать с усилием – это чувствуется. С давно привычным, но все же усилием.
Странного презрения и немалой доли солидарности.
Сегодня день странных выступлений мать их?
– Призм! Очнись! – тонкий рукав уставился в грудь Хвана – Очнись! Почему ты идешь с этими изуродовавшими нас ублюдками?! Ты же наш! Ты призм! Расчлени ублюдков! И я покажу тебе мир!
– Хера себя предложение. Че за дерьмо в макинтоше? – процедил я, приподнимая ствол обмотанного шкурами игстрела и мягко нажимая на спуск.
Стрелял навскидку. Особо ни на что не надеялся. Но попал двумя из трех игл. Одна угодила в ногу, вторая вонзилась в область чуть повыше паха. Крутнувшись, подстреленный сначала подпрыгнул, а затем упал. Подскочил… и утробно охнул от угодившей в спину еще одной иглы.
– Игстрел! Игстрел! – завопил он, ворочаясь в пыли – Откуда у тебя, сука, игстрел?! Призм! Помоги! Брат! Помоги! Помоги-и-и-и-и!
Охреневший Хван не отозвался, продолжая изумленно хрустеть шоколадным бисквитом. Будто видит все происходящее на экране и послушно восторгается реалистичности зрелища. А подранок ужом скользнул по земле, исчез за деревом. Послышался стремительный топот. На миг показавшись из-за дерева, призм в плаще подпрыгнул, зацепился за ветви, змеиным легким движением ввинтился в крону, прыгнул дальше… и через секунду исчез.
– Суки! Суки! – эхом донеслось от деревьев.
– Срать! – ошарашенно подытожил Рэк, что к тому моменту успел пробежать не больше двадцати шагов.
– Посмотри на кровь. Проверь не обронил ли он чего – сказал я, цепко оглядывая округу – Нанна. Джоранн. Часто тут такое?
– Бывает, судя по разговорам – вздохнула крепышка – Дикие призмы. Ненавидящие. Убивающие. Добросы сюда не суются, Оди. И ты зря сунулся.
– Посмотрим.
– Ничего – крикнул от дерева орк – Даже капли крови нет.
– Вещи какие-нибудь?
– Ничего.
– Идем дальше – велел я – Ты там и топай параллельно тропе. Хван сместись шагов на пять вправо.
– Понял.
Я остался на дорожке. И, раз уж мы наконец-то отдалились от города на приличное расстояние, открыл интерефейс и зашел в меню заданий.
Задание: Осмотр северной семнадцатой тропы.
Важные дополнительные детали: осмотр всей северной семнадцатой тропы.
Описание: Светлый Плес. Осмотр северной семнадцатой тропы по всей ее протяженности. При обнаружении агрессивных существ – уничтожить. При получении системного целеуказания – уничтожить указанную цель.
Место выполнения: Северная семнадцатая тропа.
Награда: 30 с.э.о.б.
– Неплохо – пробормотал я – Неплохо. И снова цифра семнадцать. Семнадцатый этнос, семнадцатая северная тропа. И все это в одном промежутке между скалистыми грядами.
– Мы в семнадцатой зоне? – предположил прислушивавшийся призм – Достаточно удобная система координат.
– Может и так – кивнул я – Может и так…
– О! – обрадованно рыкнул неугомонный Рэк, что решил чуток пробежаться по маршруту раненого урода в плаще – Узелок! Узелок-узелочек, чтоб его! Чем там? Тьфу!
– Че там?
– Мишка. Игрушка плюшевая.
– Мишка? – переспросил я.
– Мишка – подтвердил выпрямившийся орк.
– Мишка? – уточнил призм.
– Мишка! – рявкнул Рэк.
– Мишка? – улыбнулась с легким недоверием Джоранн.
– Задрали, суки! Мишка, мля! Мишка!
– Мишка! – бодро пискнул узелок в лапах орка.
– О дерьмо! – перепугано шарахнулся Рэк, выронив заговорившую хрень, что мягко упала в тропу.
– Мишк-а-а-а! – дико завопили из-за деревьев и в голосе звучало безумное горе – Мишк-а-а-а!
Кажется, голос быстро приближался…
– Гребаный мишка! – взревел побуревший от стыда орк, подскакивая и занося сапог – Сука!
– Не сме-е-е-ей! – взвыли деревья – Су-у-у-у-ука! Мишка-а-а!
Орк в удивлении замер с занесенной ногой.
– Ты мочой там что-то метить собрался? – буркнул я, останавливаясь – Лапу опусти. Мишку подними.
– Мишку?
– Мишку – кивнул я, чувствуя, что слово «мишка» становится не самым любимым в моем лексиконе.
– Мишка! – поощряюще пискнуло из травы – Мишка друг! Расскажи свое горе мишке, малыш!
– Охренеть – пробухтел Рэк, поднимая с земли что-то небольшое вишневого цвета.
– Охренеть – плохое слово, малыш! Сосать тебе в аду за такое!
Тишина…
– О… – выдавил уже не побуревший, а почерневший орк – О… с-у-у-у-ука-а-а…
– По губам! По губам тебе грязным членом за слова такие!
Тишина…
Из жвал призма медленно выскользал почти сточенный бисквит. Джоранн замерла с протянутой рукой рядом, держа в пальцах еще кусочек угощения.
Нанна впервые за последние часы выглядела оживленной.
В лапе отмершего орка сверкнул нож.
– Прошу! Не надо! Не надо! – завопил из трясущейся древесной кроны невидимый призм – Не трогай!
– Да я ему жопу плюшевую вспорю! – захрипел Рэк, занося нож – Гребаный мишка!
– Звал? Ты чем-то обижен, малыш? – удивленно спросила дернувшая в его ладони фигурка вишневого мишки – Обделили тортиком, ушлепок ты мерзкий?
– Р-р-р-р-а-а-а-а!
– Стой! Стой! – под дерево с оханьем свалилась фигура в плаще, замотала тонкими рукавами – Прошу! Умоляю тебя, отсос тупой! Не надо!
– Вы сука сговорились что ли… – Рэк медленно приблизил острие свинокола к плюшевой спинке поразительной игрушки.
– Стой! Все! Смотри – я
