Мужчина так точно – судя по тому органу, в который умирающая Нанна с удивительной быстротой и яростью вонзила нож. Эта ярость и быстрота говорили о том, что удар ножом в пах она репетировала до этого. Может даже воображала воочию как вонзает нож в яйца уродливого призма Хвана или же в ненавистное ей достоинство гоблина Оди…
А почему ненавистное то? Чем ей мое достоинство поперек глотки встало?
Это не я заторможенно думал. Как раз наоборот – все вокруг казалось заторможенным, равно как и мое тело, а вот мой разум понесся вскачь. Мне почудилось, что телесно я обратился в черепаху и все пытаюсь прорваться сквозь слой ваты, но не могу – физические возможности не позволяют.
Но без дела я не стоял.
Ствол игстрела пошел вверх и еще не поднявшись, выплюнул одна за другой пару игл. Первая вошла в шею кусачего бурого ублюдка, что покрасил свою харю чужой краской. Вторая игла влетела в глаз подбегающего второго извращенца, чья обросшая каким-то пакостным дерьмом грудь была исполосована белыми бороздами – будто он по камням грудаком волочился. Подкрадывался, сука лишайная?
Хотя это не лишай, не почесуха. Это не скаббы. Это гребаные зомби.
Я отмер.
Мир наполнился звуком, движения перестали казаться тягуче медленными. Мозг замедлился. И это едва не сыграло со мной злую шутку – едва увернулся от мужика с иглой в башке. Что-то игла ему там порвала, когда проклюнула глазное яблоко насквозь. Что-то лопнуло из связей головных и орущий зомби мотался из стороны, едва не падал. Но от этого его движения оказалось куда трудней предсказать. Пришлось отступить на пару шагов. И пронаблюдать как подскочивший призм одним ударом сносит зомбяку голову с плеч. Обезглавленное тело рухнуло на землю и заколотилось, выплевывая из шеи серовато-красный фонтан. Руки уперлись в землю, труп – он должен был уже сдохнуть без башки-то! – начал подниматься. Хван неумело, но сильно рубанул с двух рук, перебивая позвоночник. Руки безвольно разъехались, труп медленно задрожал. Рэк деловито и молча рубил первого кусачего ублюдка, продолжающего держать Нанну мертвой хваткой. Голову ему орк отрубать не стал – в смысле целиком. А вот сплющить ее и крупно нарубить, добавив к этому месиву рубленные руки – тут он справился, показав скромный талант кулинара-дизайнера. При это весь уделался в крови зомбячей.
Да и по мне что-то стекало.
Шагнув к затихающей на пропитанной кровью земле подруге, рыжая Нанна нагнулась, заглянула ей в уже начавшие закатываться глаза и смешливо прыснула:
– Боже… ты так смешно булькаешь…
– Су… – выдавила Нанна – Су-к… а… я… лю… ила… те… я…
И с облегчением затихла.
Покатав во рту, Рэк сплюнул тягучим красным, утер окровавленную харю грязным локтем и задумчиво пробурчал:
– Ну и на кой хрен мы бабло на новую одежду тратили?
– Что ты! – оскорбился я – Мы же будущие млять герои! А может даже волшебницы! Должны выглядеть опрятро…
– Хы – осклабился орк и снова посерьезнел – У меня мозг болеть начинает, когда я задумываюсь об этом дерьме. Командир… ты ведь слышишь то же что и я? Волшебницы, герои, чудовища. Так скоро до сучьих драконов и истраханных принцесс в башнях дело дойдет. Чем дальше мы от дома – тем сказочней бред! Будто мы внутри галлюцинации пускающего слюни сумасшедшего фавна закинувшегося наркотой и запившего все радужным молоком из пухлых сисек феи… Тебе херово от этого не становится?
– Не – ощерился я – Не становится. Помни главное. И это расставит все по своим местам.
– И что это главное?
– Точка зрения – ответил я, глядя на умершую Нанну – Гребаная точка зрения…
– Я не понял.
– И я – признался Хван.
– Все просто. Невероятные россказни сумасшедшего кажутся абсолютным бредом всем кроме самого сумасшедшего. С его точки зрения он рассказывает банальную, логичную и даже охереть насколько скучную правду. И не понимает чего это слушатели крутятся юлой от ужаса и на глазах седеют. Ну или просто ржут, задыхаясь от смеха.
– Банальной и скучной правдой? Вот это безумное дерьмо – Хван крутнулся юлой, со свистом разрезав воздух шипастыми лезвиями – Хоть кому-то может показаться нормальным?
– Ага – кивнул я – С его точки зрения – все нормально. Добавь к его точке зрения его же точку обзора и получишь закономерный результат.
– Это откуда же надо смотреть, что все казалось нормальным?
И в этот раз я не промедлил с ответом:
– С вершины. Или из центра. С места куда стекается все ментальное дерьмо мира. Что-то вроде небесного Дренажтауна. Этакий сучий Центровилль надежно закрытый от поганых гоблинов и прочих уродов. Догадываетесь куда я клоню?
– Гребаные эльфы? – предположил Хван.
– И трахнутые эльфийки? – добавил Рэк.
– Волшебные высшие, что дарят любовь – прикрыла прекрасные глаза Джоранн, а ее прелестные губы скривились в сардонической ухмылке – Ублюдки…
– Вы сами подумали о эльфах – пожал я плечами и присел над мертвым зомбаком – Ну что, бойцы, какое мнение о этих тварях? Что заметили? Что удивило?
– Да дерьмо! – презрительно скривился орк, но тут же удивленно добавил, показывая левую лапу – Как успели зацепить? Пробороздил сука… щиплет…
– Быстрые! – заметил Хван и дополнил – Но я быстрее. Вопрос кто живучей – я или зомби?
– Ты – коротко ответил я, без какой-либо брезгливости оглядывая и ощупывая липкие и еще дергающиеся останки, что некогда были человеком.
Особо разглядывать оказалось нечего – голый мужик покрытый слизью. Стоит стереть слизь – под ней обнаруживается испещренная густой сетью вен кожа. Вены темные, вздутые, но быстро опадают, сдуваются. И сдается мне это связано с продолжающей слишком уж сильно вытекать из ран кровью. Сердце твари еще бьется? Прижав ладонь к ребрам слева, выждал буквально секунду и убедился – сердце бьется. Продолжает качать кровь, которой все меньше. А вот ребра на ощупь странноватые…
– Рэк!
– А?
– Срежь у того чудика мяса с груди. Ребра чтоб показались.
– Ща.
– Помогу – призм легко вызвался помочь в кровавой работенке.
Но их обоих опередила Джоранн. Присев, рыжая красотка взмахнула показавшимся в руке ножом с коротким лезвием. Одним взмахом вспорола кожу и не замедляя темпа, продолжила расширять надрез, как-то слишком уж старательно и любовно обводя им грудные мышцы дергающегося зомби со сплющенной башкой и пробитыми яйцами, в которых все еще торчал нож Нанны. На брызги крои Джоранн не обращала ни малейшего внимания. На ее лице медленно расплывалась теплая обворожительная улыбка.
Изучив первое тело – в том числе на запах – я встал и пошел на звуки препарирования, по пути укладывая в голове узнанное. Увидев мое лицо, стоящий над работающей Джоранн орк помахал раненой лапой:
– Чем там с уродом?
– Отменная физическая форма – заметил
