Когда мы вышли на дорогу, прямо в руки патруля, нас сразу же осмотрели на предмет повреждений и, не найдя ничего страшнее пары синяков, переправили порталом в Академии. Там, в течение двух дней проводили бесконечные допросы, меняясь местами, комнатами, самими следователями. Но мы, помогая друг другу, подтверждали нашу версию и корректировали ответы друг друга.
Спустя два дня бесконечных допросов, меня вызвали к РЕКТОРУ. Я с ужасом представляла эту встречу, ведь о Ректоре у меня были самые негативные воспоминания. Быстро переодевшись у себя в комнате в “гражданское”, так как после встречи с Ректором собиралась встретиться в местной таверне с ребятами, отправилась в ненавистный кабинет. Постучав в дверь, я осторожно проскользнула в появившуюся щель и замерла на пороге кабинета. За столом ректора сидел незнакомый мне мужчина. Он поднял на меня глаза и поиграл бровями:
— А вы кто?
— Армар — тихо произнесла я, с интересом разглядывая его
— А-а, Армар, тут вам письмо лежит, как я понимаю, вам его должны были передать еще три дня назад, в день… — мужчина замялся — …официального окончания практики — он взял со стола конверт и протянул его мне. Я в два шага приблизилась к столу и протянув руку, схватила конверт. На конверте было аккуратно выведено «Мила Армар».
— А-а-а-протянула я, взмахнув рукой — а тор Ректор, он…?
— Он арестован, Мила Армар — ответил мужчина, не отводя своего внимательного взгляда — по подозрению в сговоре с преступниками, организовавшими нападение на лагерь студентов, а также в связи с многочисленными выявленными случаями взяточничества и… — вдруг он осекся, поняв, что слишком много говорит. Потом выразительно глянул на письмо в моих руках и, улыбнувшись, произнес — и … вам пора уже ознакомиться с его содержимым, оно и так долго ждет вас…
— Да, конечно, спасибо! — я кивнула и быстро выскочила из кабинета. Вот это новость про ректора! Но все потом, сначала письмо! Я аккуратно подцепила родовую печать Керов и раскрыла послание. Из середины выскользнула цепочка с небольшой горошиной на конце — одноразовый и односторонний портал перехода.
Сердце екнуло, письмо было от Нины. Оно было коротким.
Я снова постучала в дверь кабинета, от которой и не успела далеко отойти:
— Простите, тор…. эээ — промямлила я
— Тор Старборт, Мила Армар, что такое?
— простите, тор Старборт, не могли бы Вы отпустить меня домой? У меня, у нас… дядя умер. мне надо д-домой — немного заикаясь пролепетала я.
Мужчина нахмурился, потом прикрыл глаза и мне показалось, что он задумался на пару секунд, как оказалось, он решал вопросы с администрацией, а потом ответил:
— Да, можете отправляться домой, студентка Армар. Вам выдан отгул на 7 дней. Улаживайте ваши проблемы и возвращайтесь к обучению. Вашего напарника уже известили. — мужчина как-то грустно улыбнулся и кивнул на дверь, намекая, что я могу быть свободна.
Тора Кера не стало в тот же день, когда уничтожили наш лагерь. Меня срочно просили прибыть домой. Я уже, с трудом справляясь с дыханием и слезами, сжала пальцами горошину и на негнущихся ногах шагнула в телепорт, который выплюнул меня прямо посреди кладбища.
Оно было уже пустым, на улице шел дождь, земля под ногами превратилась в жижу. Я сразу увидела прекрасную стелу, украшенную цветами у подножия которой лежал церемониальный шар, называемый посланник.
Еле передвигая ногами, подошла к стеле и рухнула перед ней на колени прямо в грязь, слезы на лице давно перемешались с каплями дождя и грязными струями стекали вниз на шею. Рука потянулась к шару, но замерла буквально в сантиметре от него. Я не могла пошевелиться, не могла преодолеть это расстояние в считанные миллиметры. Боялась коснуться.
Ведь если я дотронусь до магического шара, если увижу то, что оставил для меня тор Кер, я признаю, что он погиб, что больше у меня нет ни его, ни торы Маэрты. Я взвыла.
Сидела в грязи, растирая одной рукой слезы по лицу, вторую держа протянутой к посланнику и выла, кричала, рыдала, но не могла его коснуться. Видела, как в шаре клубился туман, готовый выдать мне все то, что оставили мне родные, видела всполохи и искры, магия шара чувствовала меня рядом, хотела мне все показать, но я не могла. Сколько я так просидела я не знаю, дождь закончился, я замерзла в насквозь промокшей одежде и меня трясло уже не только от ужаса и горя, но и от холода.
В какой-то момент мне показалось, что я слышу, как тор Кер зовет меня, в голове. Сначала тихо. А потом все громче и громче звучал его голос «коснись, коснись, коснись, КОСНИСЬ!!!!», наконец, я не выдержала это крика, пытаясь закрыть уши руками, но мне не помогало. Звук становился все громче и громче, пока я не сдалась и, чтобы заглушить жуткие вопли, схватила шар.
Туман принял меня в свои мягкие объятия, окутывая, лаская. Голос тора Кера мягким шелестом звучал отовсюду:
«Девочка моя, прости меня, я не смог справиться. Он оказался сильнее меня. Он почти выиграл, но, если ты это слушаешь, значит у нас еще есть шанс. У тебя еще есть шанс. Послушай меня. Не снимай браслет, теперь ты последняя представительница Керов. Официально признанная и родовым артефактом.
Ты должна постараться скрываться как можно дольше от короля. С ним не все так просто. Он давно охотится за наследством Керов, что-то ему нужно, но что я не смог узнать.
Теперь ты должна охранять наш род.
И еще, Мила, в сейфе, в моем кабинете, ты знаешь, где. Найдешь и откроешь его. там кое-то лежит только для тебя. Помни, больше ничего не трогай, только то, что будет для тебя. ты сразу пойдешь, что это!
Прости нас милая, мы любим тебя!»
Из тумана я провалилась во тьму.
Уже вечером того же дня мы встретили патруль, отправленный на поиски пропавших два дня назад студентов. Аномалия с неактивной магией была также отмечена.
В самый первый день мы разработали и обсудили свои показания по поводу произошедшего. Никто не стал спорить с тем, что произошедшее на поляне и то, как мы выжили необходимо скрыть. Никто не хотел попасть «на обед» к департаменту загонщиков, поэтому было единогласно решено, что мы просто сбежали с той поляны до начала атаки и напились, празднуя победу нашей команды, а пришли в себя лишь почувствовав отголоски волны заклинания и уже, вернувшись обратно, нашли уничтоженный лагерь. Собрали то,
