— Немного необычная просьба, — бормочет Генрих, подходя ко мне близко-близко. Аромат его туалетной воды начинает щекотать обоняние и кружить мне голову, — Но как истинный джентльмен не могу отказать даме.
Его пальцы осторожно касаются язычка молнии и настойчиво тянут его вниз. Я замираю. Затея с раздеванием уже кажется мне не такой хорошей, сердце вот-вот готово выпрыгнуть из груди. Генрих резко дергает вниз, и молния послушно расходится в стороны, обнажая мое тело. Подушечкой большого пальца он скользит по моему декольте, тонкому хлопковому топу и коже живота. Замирает и голодным взглядом пожирает открывшийся кусочек тела. Чувствую, как меня снедает жар, если он и дальше будет так смотреть на меня, то я или сгорю заживо, или буду искать спасения в его руках. Ну, почему мне не удается придумать по-настоящему стоящий план? Такой, чтобы я сама от него не страдала?
— Извините, — хрипло произносит он и отходит на шаг назад.
— С-спасибо! — выкрикиваю и со всех ног бросаюсь из комнаты. На выходе задеваю какой-то торчащий из стены крючок для одежды, он цепляется за распахнутый ворот комбинезона и срывает его с плеч. Стою, будто приклеенная к стене и не могу пошевелиться. Хочу выпутаться самостоятельно, но не могу дотянуться до сбившейся за спиной ткани, дергаюсь, словно рыба, пойманная на крючок, но вырваться на свободу не получается.
— Л-лорд Истербрук! — краснею до самых кончиков ушей, в горле пересыхает: — Вы не могли бы еще раз… По-джентльменски… Пожалуйста.
Он вмиг оказывается рядом, и вновь его горячие дыхание обжигает мои обнаженные плечи. Чтобы умышленно не провоцировать ни себя, ни мужчину, запахиваю комбинезон на груди. Его рука отводит вперед мои волосы, едва касаясь плеч. Мурашки покрывают всю спину, наверное, даже волоски встают на затылке дыбом.
Не дышу. Крепко обнимаю себя двумя руками и закусываю губу. Пальцы Генриха осторожно перебирают складки моей одежды, едва касаясь кожи, щекочут и восхитительно волнуют. Он стоит совсем близко, если я отброшу назад голову, то она ляжет ему на плечо. Если я расслаблю спину, то она коснется его груди.
— Все в порядке, Ди, — совсем не своим голосом произноси он и резко отстраняется от меня, — Я подожду вас на улице.
Киваю и быстро на ходу стягиваю с себя костюм. Стыдно, сладко и страшно! Да-да, страшно представить, какую расправу учинит мне Генрих в машине. Ему не объяснишь, что я не специально.
Закидываю комбинезон в спортивную сумку, надеваю сверху кофту и решаю выскользнуть незамеченной через запасной выход. Возможно, бегство не самый лучший вариант, но просто боюсь с мужем оставаться наедине, кажется, что воздух между нами искрится, звенит и плавится. Выбегаю из раздевалки и сталкиваюсь с Генрихом. Нос к носу, будто знал, что я захочу сбежать.
— Я решил вам помочь с сумкой, Донна, — уверенно протягивает он ко мне открытую ладонь, а я дрожащей рукой передаю ему сумку.
Но поездка вопреки моим переживанием проходит отлично. Генрих лично открывает мне двери, помогает забраться в салон, убирает мою сумку в багажник, садится рядом и достает планшет.
— Вы не против, если я проверю новостные сводки? — спрашивает он у меня. Перевожу дыхание и киваю. Я только «за»!
Он расслабляется и погружается в свои отчеты, медленно листая пальцем по крану. Даже не верится, что я так просто отделалась. Наверное, моя выходка с комбинезоном не только меня выбила из колеи, но и Генриха. За день я так устала, что сейчас кажется все таким простым и естественным. Тихий рев мотора убаюкивает, неслышный шум колес по мягкому асфальту успокаивает, а мелькающие в тусклом свете фонари за окном гипнотизируют.
— Как вчера прошли ваши переговоры? — мой голос разрывает тишину салона. Сама себе удивляюсь и широко распахнутыми глазами смотрю на мужа.
Он тепло улыбается, тут же убирает планшет, немного заминается и принимается мне обо всем рассказывать, как во время наших обычных совместных вечеров. Наверное, это магия мгновения. Его можно спугнуть, а можно насладиться сполна.
Наш разговор становится слишком личным. Слишком семейным, слишком уютным и домашним. Я могу сейчас с легкостью вывести Генриха на чистую воду. Но мы будто объявили друг другу молчаливое перемирие. И ощущается в этом что-то трогательное и милое, берущее за душу и вызывающее огромное желание подобраться как можно ближе к мужу, устало склонить голову ему на плечо после тяжелого дня, прижавшись крепко-крепко, и больше ни о чем не думать.
Но я не могу себе этого позволить, это будет явный перебор. Внимательно слушаю мужа с теплой улыбкой на лице и киваю в такт каждой его реплике, сокрушенно качаю головой, когда он говорит о своем нерадивом компаньоне, опоздавшем на презентацию, округляю глаза, когда перечисляет условия контракта. Все, как всегда. Генриху тоже не хватает наших совместных вечеров, когда мы оставались вдвоем в кабинете, и он делился своими деловыми планами и перспективами.
Мы оба прекрасно пониманием, между нами сейчас нет масок. но в этом и заключается вся прелесть момента. Называйте нас глупыми, смешными, дураками, но мы с Генрихом на одной волне и нам происходящее нравится, и я чувствую его сейчас как никогда лучше, даже не касаясь руки. Отдыхаю душой в его компании и радуюсь каждому проведенному мгновению.
И кажется, что у нас с мужем все будет хорошо. Обязательно все будет хорошо. Только я закончу свой заезд, а он разберется со своими бриллиантами.
Машина подъезжает к отелю, мы переглядываемся и синхронно напускаем на себя важный вид. Перерыв закончен. Игра продолжается.
— Я провожу вас до номера, — вызывается Лорд Истербрук.
— Как пожелает учтивый джентльмен, — кривится мой рот в ехидной усмешке.
Напрягаюсь и жду какого-то подвоха, но мужчина серьезен, как и всегда. Возможно, он подумывает о прекращении игры, но молчит. Забирает мои вещи и учтиво предлагает свой локоть.
Давно за полночь, но в фойе отеля шумно и полно людей. На меня едва не налетает какой-то мужчина, но Генрих в последний момент перехватывает меня за талию и прижимает к себе.
И здесь неожиданно для себя осознаю, что супруг меня провожает не потому, что у него в голове созрел очередной коварный план, а просто потому, что волнуется за меня. Он же привык все контролировать! Вот и контролирует меня, как может, а то вдруг его драгоценную женушку опять ветром ревности в какой-нибудь клуб занесет.
— Спасибо, — шепчу я и благодарно улыбаюсь. На душе становится теплее и светлее.
В кабину лифта нас просто вносят. Удивительное количество людей для поздней ночи. Генрих оказывается близко, обхватывает меня со спины двумя руками, защищая от толпы и склоняется к самому уху:
— Внизу казино, так что ночная жизнь
