— Откуда тебе известно где она? — переключился он на меня.
— Мне не известно, я просто поделилась с вами фактом, с которым недавно вычитала. Все думают, что статуэтка была на каком-то затонувшем корабле, когда ее хотели вывезти из Руании и спрятать в пустынях Сарай-Ассы, но это не так! Не успели похитить демоны в своих чертогах! И кстати, после этого появилась поговорка: "как у демона за пазухой", что означает сокрыто так тщательно, что никто не найдет. Серьезно, в библиотеке Короля Эвении Георга хранится целая диссертация доктора филологических наук по этому поводу!
— А ты я смотрю часто заходишь к Королю на чаёк обсудить последние новинке в мире литературы!
— Ну было пару раз, — в шутливой манере ответила, к чему лишний раз лгать, вдруг уличит ещё меня во лжи…
— Я проверю! — кивнул он мне, — А это что ещё за трактаты твоей молодости, Борода?
Пират с лёгкостью приподнял меня за талию и подошёл к выставленному сундучку:
— Чертежи кораблей.
— Занятно! — Ястреб со всей силой пнул ногой сундучок и он, подхваченный ветром, улетел за борт, — Уходим, парни, тут делать больше нечего, эта цыганка Магдалина что-то перепутала, здесь нет ничего моего.
"Ну теперь-то уж точно", — грустно подумала я, увидев как по воде уплывают добытые чертежи с пиратской шхуны.
* * *— Аннабель, ты о чем думала, когда выскакивала на Ястреба из-под лестницы? — кричал на меня дядя Генри.
— А ты о чем думал, когда преподнес ему на блюдечке бумаги? — ярилась я.
— О твоей безопасности!
— Замечательно, а я о ценности бумаг!
— Девочка моя, я так переживал за тебя! — решил закончить нашу бесполезную перепалку дядюшка и заключил меня в объятья. — Я никогда не имел дел с Ястребом на прямую, хотя слышал о нем довольно лестные отзывы…
— Лестные? — ослышалась я.
— Да, лестные в пиратских кругах, конечно, — усмехнулся кэп, — Но демоны знают, что ему могло придти в голову. Хорошо, что все обошлось!
— Ну, а схемы корабля? У батюшки не получится построить новый быстроходный корабль.
— Думаю, мы можем исправить это недоразумение, у старины Жюса отличная память, он уже начал воспроизводить чертежи.
— Кстати, меня немного беспокоит, как бы не разлетелись слухи, что на твоём корабле плавает девица. Конечно, женщины в наше время на море редкость, но иногда им удается занять должность кока или клерка… И даже пару лет назад по морям ходила пиратская шхуна под управлением кэпа-женщины. Но тем не менее…
— Да, было дело, как сейчас помню Несносную Мирит, страшна как демон, на язык остра как базарная торговка. Она даже перебила парочку моих заказов, но Ровенский флот во главе с майором Райхо вовремя пресек ее деятельность.
— Поймал и казнил?
— Поймал и женил! — усмехнулся дядя, — По поводу слухов, детка, можешь не переживать, мы пираты, а не девицы нежного возраста, которым дай только повод из пылинки раздуть бурю.
Десять миллионов раз "Да, конечно": стоило оказаться на руанской земле и лишь краем уха послушать местные сплетни, как волосы станут дыбом: говорили всяко разное начиная с того, что капитана "Касатки" повязали брачными узами с девкой лёгкого поведения и вплоть до того, что неизанстная девчонка намяла Ястребу бока, сразившись врукопашную. Ну и внешность моя коррелировалась от рыжеволосой красотки и до чернявой толстушки.
Я, конечно, на всякий случай отправила батюшке пару писем, вложив парочку открыток с красотами Ровении и своё очередное произведение искусства.
Загрузив корабль в Руании какими-то тканями мы выстроили курс на Эвению. В принципе, на протяжении всего года мы несколько раз заплывали в Сильвилльский порт, где я благополучно проводила несколько дней в своей каюте с сухим пайком, дабы никто и подумать не мог о тайном пассажире. И в этот раз я рассчитывала, что все обойдется но нет.
Не успели мы выбросить якорь, как по трапу на кораблю поднялся мой батюшка собственной персоной в сопровождении нескольких военных.
— Просто скажи где, Генри, — сквозь зубы выплюнул батюшка.
— Джеймс, дружище, рад тебя видеть! Ты о чем? — дядя Генри сделал неловкую попытку "сыграть в дурачка". Батюшка ничего ему на это не ответил, лишь жестом призвал своих людей.
Дверь в мою каюту с треском выломали, а меня перекинули через плечо.
— Отпусти, мужлан! Я сама! — яростно верещала я, стуча кулачками по спине моего временного извозчика. На ноги меня поставили только перед бешеным взором отца. Он неприязненно осмотрел меня с ног до головы, потом развернулся в сторону дядюшки Генри и отвесил ему такой хук в челюсть, что тот не удержался и свалился за борт. Я готова была умереть от страха, я подозревала, что мой папенька не всегда добрый и милый, но чтобы вот так! Боюсь, что впервые в мои восемнадцать мне придется отведать родительского ремня.
— Марш домой! — единственное, что он злобно бросил мне, а потом двинулся в сторону пристани.
Почти вся дорога мой прошла в тягостном молчании: батюшка крутил в руках трость и внимательно рассматривал набалдашник, будто впервые увидел, а я изредка бросала на него исподлобья задумчивые взгляды.
— И что же со мной будет? — решилась я разбавить затянувшееся молчание.
— А что может ждать пирата, которого поймали власти? — я неопределенно пожала плечами, обычно отъявленных пиратов, к которым я почему-то приписала и себя, ждала казнь. Батюшка вон какой хмурый, с него станется!
— Правильный ответ арест, а не то о чем ты подумала. Поскольку у тебя есть отягчающие обстоятельства, то тебе назначен домашний арест.
— Что? — округлила я глаза, — Какого демона?
— Попридержите свой язык, юная леди! Завтра же вам найду преподавателя хороших манер.
Я насупилась, и поняла, что молчание — золото.
Дома меня посетило чувство дежавю: сбор всей прислуги, сдержанный поцелуй Элии и крепкие объятья Наины.
— Юная Леди наказала, всем немедленно разойтись и заняться своими непосредственными обязанности. Аннабель, отправляйся в свою комнату. Ах, да, Наина, ты уволена, убирайся из моего дома к демонам, предательства я не потерплю.
И снова я ошиблась, в повозке были еще цветочки, вот сейчас наступила поистине гробовая тишина, лишь гулкие звуки папиных удаляющихся шагов. Я перевела взгляд с озадаченных лиц слуг на мертвенно бледное экономки, и вот он, казалось бы, долгожданный момент, радуйся, танцуй, но в груди что-то защемило. Знакомое чувство праведного гнева начало заполнять мою душу. Да, что же это творится такое, что возомнил о себе батюшка?! Грозный и великий держит в страхе весь дом, бывало и похуже! Вспомнился и клинок Ястреба у горла, и случай в трюме "Касатки", и многочисленные штормы и бури… А здесь… Так, пустячок:
— Господин Джеймс Суонг! — бросила я ему во след, я заметила как окаменела папенькина спина и он медленно развернулся в мою сторону, — Что за вожжа попала
