– И куда делись люди?
– Реальность изменилась, – ответил вариатор. – Просто изменилась реальность. Теперь тех людей словно бы и нет. И не было никогда. Мир многовариантен. Мы уходим все дальше от центрального стержня.
– Ты можешь путешествовать по параллельным мирам? И тянуть планету за собой? – сообразил Кирилл.
– Не совсем так. Я меняю реальность. Реальность меняется со мной, люди меняются с реальностью. Вместе мы бредем по просторам вселенной.
Кирилл поднялся.
– Если ты умеешь изменять реальность, почему сам остаешься осьминогом, который плавает в маленьком бассейне? Тебе это в радость?
– Мне все равно. Но я могу создать свою проекцию. Теперь, когда ты увидел меня и поверил мне, незачем здесь оставаться. Мы пойдем в обсерваторию, там я кое-что тебе покажу.
– Хорошо.
Воздух рядом с Кириллом засеребрился, засиял, и словно из воздуха соткался молодой светловолосый человек, одетый в синий комбинезон, внешне чем-то похожий на Кирилла. Парень широко улыбнулся и сказал:
– Так будет лучше?
– Не знаю…
– Пойдем!
За широкой дверью, куда так мечтал попасть Кирилл, спасаясь от «чудища», обнаружилась широкая лестница, ведущая наверх. Вместе с проекцией вариатора Кирилл поднялся на самый верх, к куполу обсерватории. За трубой телескопа зеленело непривычно яркое после полутьмы подвала небо.
– Чай, кофе? – спросил молодой человек, указывая на кресло рядом с огромным телескопом.
– Бананов, – усмехнулся Кирилл. – На шару. С детства их люблю.
– Я закажу. Директор поищет на улице, – заявил вариатор.
– Директор дворца? Главный консультант? – изумился Кирилл.
– Почему нет? Ведь здесь я главный, а не он, – засмеялся вариатор.
Радость его была наивной, почти детской. И никак не подходила возрасту инопланетянина. Наверное, он и правда ощущал себя двадцатилетним.
– По мановению руки нельзя? Ты ведь изменяешь реальность?
– Изменяю. В том-то и дело, – вздохнул инопланетянин. Получилось у него совсем по-человечески. – Я позвал тебя, Кирилл, чтобы посоветоваться.
Молодой человек засмеялся.
– Все мы, конечно, неплохого мнения о себе. Но я не настолько глуп, чтобы не понимать – для существа, возраст которого больше трехсот лет, я советчиком быть не могу! Ума не хватит!
– А мне не нужен твой ум. Мне нужна твоя оценка, – ответил вариатор. – Понимаешь, когда меня сманили ваши звездолетчики, мне было по земным меркам лет четырнадцать. Я был глуп и пытался сделать что-то сам. Надеялся, что у меня получится. Но своими и вашими стараниями я подошел к краю пропасти. Мне надо найти выход.
– Поищем, – кивнул Кирилл. – Только в чем проблема? Ты не можешь вернуться домой? Надоело работать? Или люди хотят слишком многого? Боюсь, с возвращением домой будет туго – к звездам мы летать перестали. Незачем, и опасно. Но ты и сам это знаешь.
– Да, знаю. Ты правильно угадал: опасно то, что люди хотят многого. Посмотри в телескоп.
– День, – констатировал Кирилл. – Что я увижу?
– Телескоп модифицированный. Ты увидишь то же, что и ночью.
Кирилл подошел и заглянул в окуляр.
Действительно, как и ночью, небо было привычного грязно-серого цвета. Хвостатые звезды неспешно плыли в разные стороны. Газовые туманности скручивались вокруг черных дыр. Разные участки неба время от времени освещались сполохами северного сияния.
– И что? – поинтересовался молодой человек. – Хороший телескоп, но ничего нового я не увидел.
– А я увидел. Ты не помнишь, что когда-то небо было бархатно-черным? Звезды стояли на местах? И у них не было хвостов?
– Нет, – пожал плечами Кирилл. – Но я не вижу большой трагедии в том, что у звезд появились хвосты. Так красивее. Кто-то пожелал? Во сколько литров обошлось? Ты ведь все знаешь….
Вариатор вздохнул.
– Никто не желал. Побочный эффект. Но напрасно ты относишься к звездам, как к точкам в небе. Каждая звезда – солнце, вокруг которого вращаются планеты. И туманности вокруг черных дыр… Это раздираемые на части звезды!
– Печально. Но как судьба далеких звезд касается нас?
– Мы сместились в ту часть реальности, где вашей планете осталось жить не больше десяти лет. Из-за безумных желаний людей я менял реальность, перемещаясь в те области многомерной вселенной, где действуют другие физические законы. Мне это нравилось – подгонять мир под себя и под ваши желания. Но я был мальчишкой. И не понимал, что нельзя стать Богом. Вселенная стала опасной. Мир готов рухнуть.
– Каким образом?
– Может быть, взорвется солнце. Может быть, мир поглотит черная дыра. Или столкнутся две звездные системы. Все зависит от направления движения. От ваших желаний. В любом случае, конец всему настанет очень скоро. Я, может быть, успею уйти от удара, но всех мне за собой не утащить.
Кирилл потер переносицу. Кто-то, может быть, не поверил бы вариатору. Но не человек, который по своему желанию разгонял тучи на небе в день рождения любимой, воздвигал горы со снежными вершинами на горизонте, чтобы улучшить вид из своего окна, и специально для матери находил в лесу никогда прежде не существовавший плод, имеющий вкус крыжовника с медом.
– И спастись нельзя? – глухо спросил Кирилл.
– Если ничего не менять в жизни – нельзя.
– А что можно изменить?
– Я хотел спросить у тебя. Ты, действительно, не блещешь умом…
– Спасибо, – поморщился Кирилл.
– Это не попытка обидеть – констатация факта. Но ты – типичный представитель молодого поколения. И поэтому я выбрал тебя полномочным представителем человечества.
– Еще раз спасибо, только стоит ли?
– Стоит. Как ты скажешь, так и будет. То ли мир сгорит в огне, то ли вы будете жить. Потому что твое настроение – настроение большинства.
– А что думают по поводу возникшей проблемы ученые? Профессора из университета? Тот же главный консультант? Почему ты не спросишь совета у них?
– Они считают, что мир обречен в любом случае, – вздохнул вариатор. – Или вы умрете сразу и безболезненно, расплатившись за свою беспечность, или цивилизация погибнет в судорогах, лишившись средств к существованию, привычного комфорта. Вы отвыкли работать, как это ни печально. Сколько я не пытался приучить вас к труду, заставляя хотя бы подметать улицы, у меня мало что вышло… Дворниками и уборщиками работают, в основном, старики. По привычке. Молодежь на эту почетную в былые времена должность не заманишь. Вы с удовольствием учитесь, но не хотите трудиться. Предпочитаете строить воздушные замки! Поэтому ваша цивилизация обречена. Люди – нет.
– Кому как, а мне рано умирать! – вспыхнул Кирилл. – Человечество должно жить! Пусть не так, как сейчас…
– Ты считаешь?
– Да я в этом просто уверен!
– Почему?
Кирилл задумался. Потом ответил:
– Потому что я не желаю другим того, что не желаю себе. Я знаю меру, так как все имеет свою цену. Я люблю людей. И тебя тоже. Потому что ты много сделал для нас.
