Его дыхание сбилось. Посредине груди закололо.
– Я не хотел, чтобы ты знала, – процедил Кир. – Мне не нужна жалость. Прошло пять лет, я похоронил прошлое, хотя оно навсегда останется со мной. Только прошу, не надо жалеть меня.
Вивьен приблизилась к нему и ласково дотронулась ладонью до его щеки:
– А разве я говорила что-нибудь о жалости? – Она вздрогнула и отняла руку, словно обожглась. Глубоко вздохнула. И тихо-тихо прошептала: – Кир, ты не думал, что… возможно, мне стоит уйти. Ведь ты не обязан решать мои проблемы, и я…
– Это Азалия внушила тебе? – перебил девушку Кир. Она виновато замолчала. – Так я и думал. Строптивая старуха всегда стоит на своем. – Он усмехнулся. Вместо ярости нахлынул истерический смех, который перерос в длинный вздох. – Вивьен, мой отец обещал твоему, что не оставит тебя в беде. Но даже если бы не было этой клятвы, я все равно не отпустил бы тебя. Никогда.
Он прикоснулся к руке Вивьен и нежно притянул к себе. Сжал хрупкую девушку, прижимаясь губами к ее лбу и вдыхая сладковатый ванильный запах. Всколыхнувшееся прошлое умиротворенно осело на дне души. Кир и забыл, что покой существует. И сейчас ему не хотелось большего. Она рядом. И она никуда не уйдет. Он не позволит.
– Тебе следует выспаться перед завтрашним днем. После обеда мы выедем из поместья к штабу Ордена и будем ждать там, пока не стемнеет. У меня есть план. Никудышный, но все же план, – Кир хмыкнул. – Если Август узнает, нам мало не покажется.
Вивьен запрокинула голову и посмотрела ему в глаза. Он затерялся в ее темно-зеленой радужке, которая переливалась золотыми искорками.
– Как ты избавился от чувства мести? Разве ты не хотел найти убийцу семьи и заставить его страдать?
Вопрос был настолько прямой и открытый, что Кир растерялся.
– Почему ты решила, что я не хотел отомстить?
– Но ведь ты не сделал этого? Заперся в поместье, словно в тюрьме. Азалия сказала, что ты подпускал только ее. Целый год. А ведь сектанты первые нарушили закон. Они ступили на тропу мести.
– Азалия слишком много знает, – пробубнил Кир. – На самом деле я пылал ненавистью. Август поймал меня, когда я пробрался в архив, и не позволил вынести свитки, в которых была написана вся информация о Главе Секты.
– И ты так легко сдался? – не поверила Вивьен.
Кир снова крепко обнял ее и закрыл глаза, наслаждаясь тихим шуршанием поленьев в камине и размеренным сердцебиением девушки.
– Кто-то должен был остановиться первым. Это пришлось сделать мне.
Глава 17. Тайны из прошлого
Русамия. Велидар. 1959 год
Лили, что с тобой?
Голос Феликса звучал глухо, неестественно. Словно патефонная запись или шум неисправного телевизора. Лили впилась пальцами в рукав его пиджака. Запахи обострились. Она чувствовала терпкий аромат туалетной воды Феликса, но помимо него неизвестно откуда примешивался сырой запах гнили. Потусторонний, неживой.
Она смотрела и смотрела на портрет всадницы и маленькой девочки, на дату, когда он был написан, и снова на их лица.
– Только не говори, что тоже ее видела?
Нарастающая мигрень вернула Лили в реальность.
– Что?
– Ты видела эту девочку? – Для достоверности Феликс указал рукой на картину.
– Нет… – Ответ вырвался машинально, и только потом до Лили дошел смысл вопроса. – Как я могла видеть ее, если она жила в девятнадцатом веке? – И она выдавила из себя кривую улыбку.
Феликс растянул губы в ответ, но взгляд оставался серьезным и непоколебимым, будто он присутствовал на операции и замещал хирурга.
– И правда. – Он снова посмотрел на картину. – Это жена моего прадеда Кира. И его дочь – Аделаида. Они погибли в 1854 году, когда был написан их совместный портрет.
– Ужасно, – прошептала Лили.
Теперь она поняла, почему ощутила столь отвратительный и гнилой запах смерти.
– И все же почему ты спросил, видела ли я ее? И что значит тоже?
– Я…
Яркий, напоминающий взрыв крик раздробил тишину в поместье, и Феликс побледнел. Их разговор замер, и теперь только один вопрос занимал мысли.
– Аврора? – прохрипел он.
Он побежал по путаным коридорам, и Лилия едва успевала за ним. Поворот, еще один. Ступеньки, которые путались под ногами, менялись местами, чтобы сбить с пути. И снова крик. Лилия с ужасом вспомнила подслушанный утром разговор. Нет! Пусть Аврора ненавидит ее, но неужели она может что-то сделать с собой?
Феликс подбежал к двери сестры и рванул ее на себя. Слабый замок не выдержал ярости, с досадой затрещал, и дверь распахнулась. Лили остановилась неподалеку, не решаясь подойти ближе.
– Аврора.
Он вошел внутрь комнаты, и Лилия услышала тихое всхлипывание. Терзающие душу крики прекратились. Она сделала последний шаг и застыла посреди проема, касаясь рукой двери, которая обиженно скрипела, покосившись набок. Возле окна на корточках сидела Аврора. Она сжалась в маленький комок нервов и боли. Руки закрывали голову, а по левой кисти стекали тонкие струйки крови. Она казалась такой хрупкой в белом шелковом пеньюаре, на котором горела алая кровь. Такого же цвета, как ее карминовые локоны.
– Ави. – Феликс рухнул на колени возле сестры и осторожно отвел раненую руку. Рваный порез пересекал ладонь девушки, словно кто-то резал ее тупым ржавым ножом. – Что ты наделала?
Парень побледнел и, как ни страшно звучало сравнение, напоминал покойника. Даже лицо осунулось за считаные секунды. Страх за сестру пожирал его изнутри.
– Когда больно, я не слышу ее. – Аврора подняла заплаканное лицо с колен и здоровой рукой протянула брату окровавленный ключ от комнаты.
– Только не говори, что… – Феликс запнулся. Он взял ключ и уставился на него, будто держал вырезанное сердце Авроры.
– Нет, – девушка покачала головой, отвечая на недосказанный вопрос, – нет. Или да… – И она зарыдала. Попыталась вытереть слезы, но только оставила на щеках красные борозды.
– Я вызову врача. Тебе нужно успокоительное и хорошо выспаться. Лили, побудешь пока с ней? – Феликс говорил отрешенно и боялся посмотреть на нее. Его взгляд блуждал по комнате, и Лилия не понимала, чего он боится больше: увидеть омерзение на ее лице или жалость?
– Да, конечно.
Слезы Авроры моментально высохли, а глаза запылали от безудержной злобы. Сузились, превратились в тонкие щелки, а губы исказились в гримасе.
– Ты… – прошипела она.
Но Феликс уже не слышал сестру. Он схватил колокольчик с комода и вылетел в коридор. По дому разнесся звон.
– Аврора, – Лили хотела подойти ближе, но не рискнула.
Ави напоминала маленького дикого зверька. Она скалила зубы и смотрела на Лили так, будто готова была ее съесть.
– Ты! – снова повторила она, словно не знала других слов. – Ты не будешь счастлива с ним! Никогда. Запомни мои слова. И убирайся!
Ресторан «Марсель», находящийся в центре Велидара, был полон людьми даже в час дня в субботу. Артур припарковал автомобиль почти напротив входа и уставился на стеклянные двери, которые распахивались услужливым швейцаром каждые пять
