— Милочка, я просила кофе пять минут назад, — удивлённо перевёл взгляд на Анну, голос которой странным образом приобрёл совершенно иную интонацию.
С ним она разговаривала нежно и мягко, на Мышь же вызверилась, как бешеная сука.
Это разочаровывало. Не любит Игорь хамство. Одно дело, если грубо разговаривает мужик и совсем другое, когда такое себе позволяет женщина, в природе которой это не заложено. Некрасиво и вульгарно.
— Да, сейчас, — девчонка опустила взгляд и засеменила на кухню.
Анна снова что-то залепетала и Покровский почти забыл о неприятном инциденте. Но вскоре Мышь вернулась с подносом, на котором стояли две чашки с кофе. У девчонки отчего-то мелко дрожали руки и кофе немного расплескался на блюдца.
— Это что такое, я не поняла? — Анна зло уставилась на девчонку. — Ты что, криворукая совсем? Игорь, ты где её взял, такую? — состроила брезгливую гримасу, смерила злым взглядом несчастную. — Мало того что страхолюдина, так ещё и руки из задницы растут!
Покровский удивлённо уставился на девушку, но та, похоже, уже забыла о его существовании, продолжая оскорблять девчонку. Последняя нервно кусала губы, изредка поглядывая то на стерву, то на него. Внутри шевельнулось что-то гадкое, словно отчитывали сейчас его. Сразу же вспомнил отца и его извечные упрёки в адрес Игоря и матери.
— Аня, — напомнил о себе и девушка тут же заулыбалась.
— Извини, меня что-то понесло. Терпеть не могу нищебродов. Как грязь под ногтями.
Покровского словно током прошибло.
Нищеброды. Он часто это слышал в детском садике, потом в школе. По нему проезжался каждый, кто мог и хотел. Все изменилось только с деньгами отца. Лишь после того как Игорь нарядился в дорогущие шмотки, на него стали смотреть иначе. Как на человека. А до того он был просто… Нищебродом.
Люди… Они готовы втоптать в дерьмо каждого, кто слабее их по каким-либо параметрам. Но в то же время, как искусно они умеют лизать зад тому, кто сильнее их, могущественнее.
— Пошла на хрен отсюда, — сказал тихо, глядя в глаза сучке.
— Что? — та усмехнулась, словно не веря в то, что он сейчас выгоняет её из-за прислуги.
— Оглохла? Я сказал, поставила чашку, и свалила отсюда, пока не выкинул сам! — заорал на неё, резко встав с кресла. — Воооон!
Девка взвизгнула и, вскочив, понеслась к выходу, а Игорь выдохнул, ослабил галстук и сел обратно.
Мышь всё так же стояла рядом, прижимая к груди поднос. Только теперь ещё и ревела. Отлично. Этого ему не хватало для полного счастья.
— Не расстраивайся, — зачем-то сказал ей. — Оно того не стоит.
— Я привыкла, — ответила, всхлипывая.
Даже жалко её стало.
— Садись, поешь, — взял вилку и зло воткнул её в кусок мяса. — И забей хер на эту манду.
Она постояла ещё пару секунд, потом аккуратно села за стол, взирая на него с опаской.
— Спасибо вам.
Игорь ничего не ответил, продолжая трапезу, словно ничего и не произошло.
ГЛАВА 7
Поесть так и не смогла. Когда нервничаю вообще ничего в горло не лезет, а тут ещё он сидит, смотрит. Поблагодарив Игоря за его незнамо откуда взявшуюся доброту, ушла на кухню, закинула всю грязную посуду, коей набралась целая гора, в посудомоечную машину и тихо ушла.
Погода на улице радовала. Несмотря на поздний час, было довольно тепло, поэтому решила прогуляться и пропустить пару остановок общественного транспорта. Да и куда мне спешить? Раньше ведь брала работу на дом и мне приходилось править и доделывать её до глубокой ночи, а теперь не было даже этого. Острое ощущение одиночества и полная безнадёга.
Иногда я просто бездумно сидела у окна, смотрела на людей, что прогуливались перед сном в парке. Почти все парами. Лишь изредка пробегал кто-то, вроде меня. Хотя, скорее всего, его тоже кто-то ждёт дома. Иногда мне казалось, что самая одинокая в этом мире я и таковой останусь на всю жизнь. Даже страшненький, в огромных очках с толстыми линзами Толик решил, что я слишком серая для него. Смех да и только.
Нет, я, конечно, пыталась выглядеть поярче в студенческие годы. Точно помню, была одна попытка. Я тогда рассталась с Толиком, а если быть точнее, он меня бросил. Вот и решила, что пора стать красивой и сразить всех наповал. Но ничего не вышло. То ли у меня не было вкуса, то ли те вещи, что я прикупила на рынке не совсем мне подходили… В общем, после того как стала посмешищем всей группы, пришла к выводу, что смелые эксперименты — не моё.
Медленно шагая по аллее, вернулась к недавнему инциденту. Девушка, которую Покровский привел домой, ничем не уступала в красоте той, что некогда вынеслась из его спальни с дикими воплями про извращенцев. Анна, кажется, так её звали, была очень красива. Хорошо одета, профессионально накрашена, в общем, смотри и любуйся.
Не то что я… Оборванка страшная. Поставь нас вместе и язык не повернётся назвать обеих девушками.
По сути, это не давало ей никакого права разговаривать со мной таким тоном. Однако, как я могла винить именно Анну, ведь в подобной манере по мне проходился каждый. Дети и учителя в школе, тётушка, шеф на работе, а теперь ещё и сам Покровский. Люди, с которыми я контактировала, так или иначе, давали мне понять, что я хуже их. Тень никчёмная. Наверное, именно так и становятся социопатами, у которых рано или поздно срывает крышу и они расстреливают прохожих на улице, в итоге всё-таки обретая свою минуту славы в интернете.
Продолжать размышления в подобном ключе как-то не хотелось и я попыталась отвлечься. Взглянула на витрину магазина, мимо которого тащилась, и замерла. Женский манекен был облачён в модную рубашку в клеточку и светлые джинсы. Простая одежда, но у меня не было и такой. Растянутый джемпер и обычные брюки прямого покроя — мой потолок.
Но… Может попытаться ещё раз? Не буду покупать тряпки, напоминающие перья попугая, а просто возьму то, в чём ходят все. Это же несложно… Да и деньги лежат в сумочке, которые Игорь дал. Двухсот долларов хватит, чтобы оплатить часть счетов и купить хотя бы нормальные штаны. А там ещё заработаю, ведь Покровский обещал выплачивать каждый день. И магазин до сих пор открыт, ну не удача?
Внезапно почувствовала, что жизнь налаживается. Какая-то радость затаённая оживала внутри и впервые за долгое время захотелось улыбнуться. А, ну его
