– Примерите? – Полин завлекающим жестом обвела платье, наконец закончив его прихорашивать.
Я усмехнулась. А почему бы и нет? Хоть немного отвлечься от неприятных мыслей, что норовили разорвать голову, и позабыть о короле да герцоге, которые в свою очередь рвали душу на две части.
На следующий день меня, рискующую совсем уж протухнуть в собственной комнате, позвали ещё для одного маленького, но достаточно важного дела: знакомства с лошадью, на которой предстояло ехать на охоту.
Услужливый лакей проводил до конюшни и оставил меня там на попечение главного конюха. Пожилой, но вполне себе бодрый и свежий мужчина с крупными чертами лица и седыми волосами, собранными в хвост, приветливо поздоровался и жестом предложил пройти до нужного денника. Там стояла, тревожно принюхиваясь, прекрасная серая кобыла. Она сначала покосилась на меня одним глазом, а после задергала ноздрями, ожидая, видно, угощения.
– Не поддавайтесь, миледи, – предупредил конюх. – Иначе она выпотрошит вам все карманы, где можно что-то припрятать.
Я улыбнулась, осторожно гладя кобылу по изящной морде.
– Как её зовут?
– Искра, – мужчина заинтересованно посмотрел вдоль прохода между денниками на выход.
В следующий миг послышался отдалённый топот копыт, а после шаги. В конюшню вошёл мужчина, ведя коня в поводу. И только по этому мощногрудому вороному жеребцу с белоснежной звездой на лбу я и узнала Финнавара. Всё потому, что он был одет непривычно для себя. Длиннополую накидку нынче заменял тёплый кафтан до середины бедра, отчего его ноги в облегающих штанах и обутые в жёсткие сапоги до колена казались ещё длиннее. Волосы скрывала мохнатая шапка, кажется из чернобурки. А когда герцог посмотрел на меня из-под чуть наползающего на глаза меха, я окончательно убедилась, что это он.
– Мар! – коротко подозвал конюха Дунфорт и отдал ему повод.
Видно, со своим конём он не особо любезничал. И не относился к рьяным любителям лошадей, что готовы ухаживать за ними целыми днями собственноручно.
Конюх скрылся в деннике, что-то тихо бормоча жеребцу, а я неспешно подошла к герцогу, который не торопился уходить, но и не приближался.
– Доброго дня, миледи, – поздоровался он сдержанно, снимая перчатки и шапку.
– Доброго дня, ваша светлость. Часто вы начинаете день с конной прогулки?
Финнавар оглянулся на своего коня, морда которого виднелась над ограждением.
– Признаться, нет. Но нынче у нас дела. Готовимся к охоте. Нужно объехать окрестности с егерями… осмотреться.
– Не думала, что высокие особы занимаются этим. – Я проводила взглядом Мара, который, закончив обихаживать коня, вышел из конюшни. Надо надеяться, ненадолго. Оставаться наедине с герцогом из раза в раз становилось для меня всё большим испытанием.
– Такие заботы вовсе не принижают высоких, как вы изволили выразиться, особ, – с непонятным мне ехидством ответил Финнавар. – Впрочем, вы можете относиться к этому как вам угодно.
– В чём я перед вами провинилась, ваша светлость? – Выносить его возмутительный тон больше не было никаких сил. – Кажется, ранее вы взялись меня протежировать, а теперь что же? В роли невесты короля я больше вас не устраиваю?
Лицо герцога исказила гримаса мучения. Напускная отстранённость слетела, будто снег с веток под порывом ветра. Но он вновь вернул себе холодность, и если бы я не присматривалась к нему так пристально, то и не заметила бы этого короткого проблеска.
– Как вы считаете, Орли, что я должен на это ответить? – Он коротко вздохнул и ударил перчатками по ладони.
– Правду, ваша светлость. – Я опустила взгляд на его руки. – Мне очень тревожно от того, что я, может, чем-то вас оскорбила.
– Правду… – герцог усмехнулся. – Все хотят правды. Но нужно ли её знать? Вы уверены?
Я вновь посмотрела на него, не зная, куда и деваться. Скорей бы вернулся Мар. Но конюх, как назло, куда-то запропастился.
– Уверена, – как в пропасть шагнула.
– Да, вы более не устраиваете меня в качестве потенциальной жены Анвиры, – криво улыбнулся Финнавар. – А знаете почему?
Я помотала головой. Герцог вдруг схватил моё запястье и дёрнул к себе. Его лицо оказалось так близко, что вздохнуть стало страшно лишний раз. Пряный запах осеннего леса окутал меня, вызывая в памяти огненные всполохи листьев в золотую пору на ветвях. Ковёр из них на земле, в котором можно укрыться полностью. Тепло последних лучей солнца перед зимой. Запах, от которого теплело внутри, пробирался в каждый уголок тела, заполнял лёгкие и голову шальной радостью и немного – грустью. О том, чему не суждено сбыться.
– Вы же всё чувствуете, миледи. Разве не так? – шепнул Финнавар. – Сейчас. То, как я вас желаю. Чувствуете?
Так это запах его желания… Я улыбнулась, наверное, безумно.
– Простите меня, – только и сумела произнести.
Герцог качнулся навстречу, его губы решительно прижались к моим. Но всего на миг. Как будто огненно-красный лист сорвался с ветки.
Он отпустил меня как ни в чём не бывало. Оставив дрожать, захваченную этим порывом, больше напуганную, чем возбуждённую. Что было бы, если бы в этот самый миг вернулся Мар?
– Так вот, повторюсь, вы не устраиваете меня в качестве невесты брата, – сказал Финнавар совершенно деловым тоном. Словно ничего и не произошло. – Но об этом никто не узнает, если выбор его всё же падёт на вас. Даю слово.
Он развернулся и пошёл к воротам. Вернувшийся Мар о чём-то отчитался, столкнувшись с ним у выхода, и проводил герцога слегка удивлённым взглядом.
Я тоже распрощалась с конюхом, поблагодарив за приятное знакомство с чудесной кобылой, и поспешила уйти. Меня до сих пор потряхивало от разговора с Финнаваром. А особенно от его поступка. Кто бы мог подумать, что он способен быть таким искусителем! Он как будто проверял меня на прочность или откровенность. Но нет. Смысла ни в каких привязанностях для меня сейчас не было. Даже влюбись я в герцога, что это дало бы мне, кроме лишних переживаний, которым суждено обернуться только бедой?
Да и ко всему прочему, находясь наедине с Дунфортом и заводя с ним подобные беседы, я только будила собственную совесть. Становилось неловко, будто, уже будучи замужней дамой, флиртую с другим. Мелочи, в моём-то положении, но почему-то хотелось оставаться перед Анвирой честной хоть в этом.
Но порыв герцога совсем не укладывался ни в какие рамки. Он мог скомпрометировать меня на пороге решающего дня! И о чём только думал?!
Теперь ожидание самого важного события выматывало ещё сильнее. Я нынче вечером даже приказала принести мне в комнату – разумеется, как можно более незаметно – немного вина. Чего со мной никогда не бывало. Я вообще не являлась поклонницей каких-либо горячительных напитков, пусть и таких слабых. Но сейчас всё сильнее казалось, что ещё немного – и спячу. И раз уж не могла отвлечься от самых разнообразных – одна тревожнее другой – мыслей, значит, надо себе немного помочь.
