Ноэль тихо закопал могилу, и она положила сверху ещё цветов, и поставила большой камень, который Ноэль нашёл в саду. Они долго стояли неподвижно у могилы, пока Нимра не ощутила мягкое, как вздох, прикосновение ветра к своим чувствам. Тихо вздохнув, она повернулась и пошла обратно, Ноэль шёл рядом. Он коснулся рукой её плеча.
— Подожди. — Прислонив лопату к бедру, он большими пальцами обеих рук вытер слёзы с её лица. — Ну вот, — прошептал он, — теперь ты снова Нимра. Сильная, жестокая и безжалостная.
Нимра подалась к Ноэлю, и когда он обхватил её лицо ладонями, коснулся губами её губ, она не напомнила, что его роль — быть её волком, а не любовником. Вместо этого она позволила ему сделать глоток из своего рта и согреть холодное место в сердце грубым жаром мужественности.
Когда он отстранился, она сжала в кулаке его рубашку.
— Ещё, Ноэль. — Почти приказ.
Покачав головой, он убрал её волосы назад с нежностью, которую она никогда не чувствовал от любовника.
— Я не стану злоупотреблять твоим доверием. Сегодня буду твоим другом.
— На протяжении десятилетий Фен был моим другом, — сказала она, беря его за протянутую руку. — И он никогда не осмеливался целовать меня.
— Очевидно, я буду другим видом друга.
Эти беззаботные слова успокоили, и к тому времени, когда они вышли в главный сад, она снова стала ангелом, который правил Новым Орлеаном и его окрестностями — жёстким, сильным и беззащитным.
— Ты узнаешь, кто отравил Мимозу, — сказала она Ноэлю, — и расскажешь мне. — Преступнику не будет пощады.
Сразу по возвращению и после того, как проводил Нимру в личный кабинет, Ноэль отправился на поиски Вайолет. Однако не успел сделать и трёх шагов, как в коридор вошла Вайолет с чайным подносом.
— Я видела, как вернулась леди Нимра, — сказала она с беспокойством в глазах. — Мне нужно?..
— Я разберусь, — сказал Ноэль. — Жди здесь.
Подросток быстро кивнула, а Ноэль нырнул внутрь. Нимра стояла у окна, спиной к двери. Поставив поднос на кофейный столик, он подошёл и встал позади, положив руки на плечи Нимры.
— Съешь что-нибудь.
— Пока ещё нет, Ноэль.
Понимая, что эта сильная женщина, у которой было сердце любить такое маленькое и беззащитное существо, должна горевать в одиночестве, он оставил её, легко погладив по волосам.
Вайолет со страхом в глазах пряталась в нише.
— Если она увидит меня, Ноэль, то узнает.
— Кто? — спросил он, хотя догадывался.
— Амария. — Девушка крепко обхватила себя руками. — Она думала, что никого нет на кухне, потому что я всегда прячусь, когда она рядом — она злобная. — Вайолет судорожно вдохнула. — Я видела, как она брала мясо, ещё подумала, что это странно, но потом забыла об этом.
— Спасибо, Вайолет, — сказал он, уверенный, что она говорит правду. — Никто не узнает, что информацию дала ты.
Служанка расправила плечи.
— Если я понадоблюсь, буду свидетельствовать перед всем двором. Мимоза умерла вскоре после Королевы, что разбило сердце миледи. Некоторые говорят, что у неё нет сердца, но я знаю другое.
После ухода Вайолет Ноэль ещё долго стоял в коридоре, обдумывая слова горничной. Если отбросить его веру, то её слово против слова вампира. Не просто вампира, а ребёнка самого доверенного члена двора Нимры. Амария могла так же обвинить Вайолет.
Уже смеркалось, когда он принял решение о дальнейших действиях. Выйдя из частного крыла, он направился не в главную столовую, а к коттеджу Фена. Как и ожидал, Амария находилась дома с отцом. Войдя после приглашения Фена, Ноэль посидел с пожилым человеком, разговаривая ни о чём и обо всём. Когда речь зашла о Мимозе, он постарался встретиться взглядом с Амарией.
— Мне кажется, я знаю, кто стоит за этим трусливым поступком, — сказал он, не пытаясь скрыть презрения. — Это пример того, как трудно им будет добиться своей цели.
По тому, как кровь отхлынула от лица Амарии, стало ясно, что она поняла угрозу. И если в вампирше и было что-то настоящее и хорошее, то это её любовь к отцу. Глазами она умоляла Ноэля не поднимать эту тему в присутствии Фена. Поскольку у Ноэля не было никакого желания причинять боль пожилому человеку — он никогда бы не выполнил невысказанную угрозу — он извинился и ушёл через несколько минут.
— Я немного пройдусь с Ноэлем, отец, — сказала женщина-вампир, поднимаясь и расправляя платье из ярко-фиолетовой ткани, которая казалась лёгкой и воздушной, как ветер.
— Иди, иди. — Фен усмехнулся. — Просто помни, что он принадлежит ангелу. Не вмешивайся в чужие дела.
Судя по застывшей улыбке Амарии, она не оценила напоминание о своём месте в иерархии. Но ответила лёгким голосом:
— У меня ещё есть клетки мозга, отец.
От приступа смеха, Фен зашёлся тяжёлым кашлем. Его грудь тряслась так, что Ноэль начал волноваться, а Амария подлетела к нему.
— Папа.
Фен отмахнулся.
— Иди, Марья.
— Нужно позвать доктора, — вставил Ноэль, которому совсем не нравилось дыхание Фена.
Фен рассмеялся, а в тёмных глазах появились искорки веселья.
— Доктор ничего не сможет поделать в моём возрасте. Я старик, и кости старческие.
Пока Амария мешкала, Фен настоял на том, чтобы она пошла с Ноэлем. Ноэль хотел настоять на докторе, но один взгляд на лицо Фена, и понял, что эта битва проигранная — тело старика может и хрупкое, но воля стальная. И такая воля требовала уважения.
— До следующей встречи, — сказал он старику с кивком, а затем ушёл с Амарией.
Дочь Фена молчала, пока тяжело шагала, выпрямив спину, по зелёным просторам садов.
— Откуда ты узнал, что это я? — спросила она, когда они оказались в укромном месте под ветвями дерева с тёмно-коричневой корой.
— Неважно откуда, важно, зачем ты это сделала.
Она грациозно пожала плечами, а красота её лица была омрачена выражением отвращения.
— А тебе какое дело? Её светлость казнит меня за то, что я избавила тварь от страданий, а потом будет спокойно жить в своём идеальном мире.
Ещё после первой встречи, Ноэль заметил враждебность Амарии к Нимре, но такая бессердечность стала неожиданностью.
— Почему, Амария? — вновь спросил он, ловя падающий лист дерева.
Зашипев, вампирша ткнула в него пальцем.
— Она будет жить вечно, а я должна наблюдать, как умирает отец. — Она ударила себя кулаком по груди. — Он просил обратить себя, а она отказала! Теперь он старик, живущий с вечной болью и делающий последние вздохи.
Ноэль точно не знал, как ангелы выбирают тех, кого будут обращать, но пока был в страже Рафаэля, понял, что речь шла о серьёзной биологической совместимости.
Смотря на отношения Фена и Нимры, Ноэль понял, если бы могла, она бы его обратила.
— Отец знает о твоих чувствах по этому поводу? — спросил он, потирая большим пальцем зелёный лист.
На её лице появилось выражение гнева.
— Он её
