— Спасибо тебе за честность, Мина, — благодарю служанку. Она очень преданная и честная девушка. Но прежде чем решиться, мне нужно посмотреть других кандидатов. — Можешь идти спать. До утра ты мне не понадобишься.
Едва светает, как я ищу встречи с Анри. Он многое для меня сделал, но все же хочу его попытать. Перед завтраком приглашаю в библиотеку (ставшую чуть ли не моим личным кабинетом).
— Расскажите мне, рейн Анри, что вы думаете о Мине? — веду себя как на допросе. Говорю мягко, спокойно, но настойчиво. — Она кажется вам надежной?
Подобную тактику часто использую в беседах с учениками. Вместе они перебивают друг друга, а наедине с учителем не упускают случая поябедничать. И иногда в ответ на, казалось бы, простенькие вопросы выкладывают всю правду. Порой очень неожиданную.
— Милая, но слишком взбалмошная, — признается Анри. — К чему этот вопрос, сати Тамани?
Лекарю в проницательности не откажешь. Сразу понимает, что такие вопросы сыплются неспроста.
— Думаю, стоит ли ей доверять, — говорю правду. — Скоро мне предстоит отправиться на отбор в главную пирамиду. Хочется видеть рядом друзей и надежных помощников.
Такое объяснение Анри более чем устраивает. И он старается всячески очернить бедную Мину. Что ж, учитель он неплохой, а вот ябеда — знатный. Мина, по крайней мере, ограничилась парой фраз.
— Мы с Киро — то, что вам нужно, — продолжает набивать цену Анри. — Станем в пирамиде вашими ушами и глазами. И за здоровьем присмотрим, и в обиду не дадим.
— Спасибо, Анри, — благодарю искренне.
Но для сегодняшней встречи все же выбираю Мину. Ни разу не видела, чтобы она сплетничала с подружками. Да и Лии будет приятнее, если на встречу я явлюсь с другой девушкой. А не с долговязым лекарем и его хищной птицей.
В гости с Бэлом решаем отправиться сразу после занятий с Хэлом. Сегодня мне впервые позволяют подняться на Мурзике в воздух. И пусть полет длится лишь несколько минут, это оставляет неизгладимое впечатление.
— Неплохо, для сати, — заявляет Хэл. — Но приземления стоит отработать лучше. Боевой кот садится плавно, а вот твоя спина теряет гибкость. Уши наверняка заложило.
— Так и есть, — сознаюсь я. — В следующий раз буду осмотрительнее.
Хэл непонимающе хлопает глазами. Прищуривается и задает самый дурацкий вопрос, который можно придумать:
— С тобой все в порядке? Точно не ушиблась при падении?
— С чего бы вдруг? — искренне не понимаю.
С тех пор, как Хэл стал меня тренировать, наши отношения немного наладились. Скорее всего, потому, что я признала его авторитет. Но ведь дело касается только верховой езды.
— Сегодня ты похожа на настоящую сати, — довольно улыбается Хэл (он умеет улыбаться?!), — даже не верится, что в тебе все же есть мягкость и покорность. Я так удивлен, что готов отвезти тебя до дома лично.
Боже ты мой, какие почести. Мягкой я быть умею, а вот покорной?.. Разве что с тем, кому всецело доверяю. А это никак не относится к Хэлу.
А он, похоже, настроен вполне серьезно. Кто бы мог подумать, что совместное времяпрепровождение заставит его изменить мнение. Даже Анки, этот черный летучий кошак, стал относиться ко мне благосклоннее. А Мурзика и вовсе стал опекать, как младшего брата и ученика.
— Как насчет еще одного полета? — намекает Хэл. — Можем добраться до особняка Ферино. Потом я заберу кота обратно.
— Его зовут Мурзик, — напоминаю я.
Хэл, вот упрямец, ни в какую не хочет называть боевого кота придуманным мной именем. Каждый раз делает вид, будто забывает. Вот и сейчас смотрит в другую сторону и не собирается исправляться.
— Простите, рейн Хэл, но на сегодня у меня другие планы, — говорю с улыбкой.
Кланяюсь, увожу Мурзика обратно в загон. Не забываю на прощание поцеловать в нос и пообещать приехать завтра.
Все это время Хэл наблюдает за мной. Но впервые в жизни не решается настоять, потребовать, чтобы приняла его предложение. И злится. Это видно по сведенным над переносицей бровям и острому, что кинжал, взгляду.
Когда же мы с Миной садимся в карету Бэла, вслед раздается рычание. И принадлежит оно вовсе не боевому коту. А разъяренному Хэлу.
— Лишь бы не рассердился настолько, чтобы отказать в уроках, — замечаю я. Приподнимаю кружевную, тонкую, как паутинка, занавесь и подсматриваю за Хэлом.
Он еще стоит посреди кошатни и смотрит нам вслед. Наконец, запрыгивает на Анки и улетает в противоположном направлении.
— Вы раззадорили его интерес, сати Тамани, — замечает Бэл. — Но и рассердили. Коварная, я бы сказал, взрывоопасная смесь.
Соглашаюсь с ним и замечаю, что сделала это не нарочно. Но, если честно, эти совпадения начинают раздражать. Слишком часто Хэл появляется там, где я никак не ожидаю его увидеть. Чего стоит первое знакомство.
— Простите, рейн Бэл, но мне кажется, сати Тамани и главный жрец Хэл отлично смотрятся вместе, — замечает Мина. — Особенно верхом на боевых котах.
Отпустив замечание, служанка зажимает рот ладонью. Испуганно смотрит на Бэла. Боится, что тот устроит ей отповедь. Кланяется, шепчет слова извинения.
— Иметь собственное мнение не стыдно, — возражает Бэл. — Я уверен, что когда-нибудь мы придем к тому, что сати Аланты смогут встать на один пьедестал с рейнами. Будут не только растить детей и вести хозяйство, но и управлять общими с мужем делами. Именно поэтому я так рад знакомству с сати Тамани. Она рушит устоявшиеся стандарты так же ловко, как плавает в море.
Его замечание очень льстит. Благодарю Бэла за оказанное доверие и замечаю:
— Я уж было начала переживать, что веду себя совсем скверно. Даже боялась, что меня отчислят с отбора. К тому же, такое поведение даст лишний повод для ненависти недругов.
Не говорю, что главным врагом является собственный дядя. Ох, сколько же помоев он вылил в мой адрес, узнав, что я занялась делом отца. И все же мне удалось сохранить за собой это право.
— Наличие недругов всегда можно компенсировать могущественными друзьями, — многозначительно произносит Бэл. — Если будут проблемы, обращайтесь. Я всегда помогу вам, в любом деле.
Карета не слишком плавно вписывается в поворот, пересекает невидимую черту, отделяющую «приличную» часть Аланты от «неприличной». В район, где живут куртизанки, мы въезжаем не со стороны базара, а со стороны цветущего сада. Вроде бы, все та же нежно-салатовая зелень, все тот же сладкий, даже чуть приторный аромат цветов. И все же что-то незримо меняется.
— Такое ощущение, что мы пробираемся сквозь паутину, — признаюсь я. — Липкую и густую. И в ушах шумит, точно взрываются пузырьки шампанского.
— Вот что значит кровь магов, — замечает Бэл. — Мы действительно только что преодолели специальную защиту. Она установлена выдающимися мастерами-магами с целью не допустить сюда любопытных зевак. Только
