Герда оживленно спорила с одним из десяточников, тот забрал все драгоценности, добытые из магазинов, затем они скрылись вместе с улыбчивым парнем-дружинником в боевой машине прибывших. К этому времени я вдоволь наигрался, вытаскивая и доставая разряженный «Глок», направляя его на камни и другие объекты. Переносил «огонь», менял магазины. Тренировался и с автоматом.
– Закончится сделка, пожрем от души, шашлык тут – закачаешься! Ребята уже пошли, – появился Дрон, на лице которого блуждала мечтательная улыбка. – Кстати, Люгер, здесь неплохой магазин снаряги, пошли сходим, глянешь. Цены нормальные, сам здесь частенько беру.
– Слушай, а не мало полторы тонны золота за две такие машины? – задал интересующий вопрос я.
– Так там его больше десяти, пятнадцать думаю, учитывая, что еще и по мелочи многое – пара боевых дронов, к ним БК, снаряга, оружие, патроны. Поэтому и с актами долго возятся. У нас ведь тоже больше сотни кэгэ. А там и брюлики и прочий историзм, – ввел тот меня в курс дела. – Поэтому пошли, без нас не уедут.
– А если погрузка?
– Шутишь? Мы тут все умрем, а они в экзе за пятнадцать минут не вспотев все перетащат.
Магазин пусть и не как у Каштана, но имелось многое.
– Не, мужик, вот это я не возьму, – категорично заявил продавец, указывая на «Пустынный орел», – был бы хотя бы триста пятьдесят седьмой, но это пятидесятка. «Кольты» еще куда ни шло, «ПММ» тоже. А на тот у ксера разоришься патроны штамповать.
Оставшийся второй «Глок» я решил не продавать. Мало ли… Порой у оружия в Улье жизнь короткая, как показала практика «АС ВАЛа». В итоге, избавившись от всего неликвида, включая патроны, доплатив сверху еще двести пятьдесят рублей, которые здесь также были в ходу, приобрел подствольник «ГП‐30» с десятком обычных ВОГов и подсумки под них.
– Да у нас они не в ходу, муров Десятка гоняет, а против зараженных – не котируются, – объяснил низкую стоимость этого девайса, который я решил приобрести не только из-за цены, но из-за того, что вокруг форпоста бродили загадочные пока атомиты.
Для автомата взял коллиматорный прицел с кронштейном-переходником, а для «Глока» ЛЦУ и глушитель, а также тактическую кобуру, шесть гранат «Ф‐1» и напоследок нож «Антитеррор». Только сейчас увидел клевцы. Они были сделаны как нужно, не чета выданному. И ограничители, и рукоять, все удобно, повертел, как под меня.
– Сколько?
– Подарок фирмы, как и сумка. Ты у меня нормально купил, – ответил, к моей радости, продавец.
Когда мы вышли, Дрон весело спросил:
– Ну, что я говорил? Нормально?
– Да, отлично, учитывая цены у форпостовского барыги.
– Сведу, сведу с нормальным человеком, – пообещал тот. – Насчет тебя с ним сегодня поговорил, он осторожный, абы с кем работать не станет.
Пока я занимался приобретенным снаряжением, которое начал пристраивать сразу же, пришла команда, что через десять минут отправляемся. Явились Малыш, Гайвер и Муха, каждый тащил по огромному букету шашлыков, на шампурах были нанизаны куски размером с кулак. Затем подошел и Серый с девушками, они принесли несколько огромных румяных караваев и какие-то пакеты.
Валет смотрел на все злым тоскливым взглядом, после разоружения Герда договорилась, что тот поедет во втором «Мастодонте». Теперь он курил возле боевой машины, сплевывал в сторону и слал проклятия не своему фанатизму, а нам. Радовался бы, жив остался. И здесь был еще и воспитательный момент, учитывая, как командир, так и наши звеньевые знали многое из прошлой жизни своих подопечных, следовательно, Валет вводился в группу как элемент, на котором показывалось действие «мягкого», по аналогии с силой, «кнута». Показательная экзекуция заставила задуматься каждого из «новеньких» и сделать правильные выводы: в отряде хорошо, без отряда – плохо. Результат – сплочение. Молодцы «Черные вдовы», умеют с контингентом работать. Но возникал еще один вопрос, если все так, то кого подготовили для показательного расстрела?
Глава 6
Помощники
На периферии зрения вспышка слева в кустах!
И…
Тдух… тдух… бзынь… бзынь… тдух!
Зашлепали пули по автомобильной жести, рассыпались стекла…
Мне даже показалось, а может, так и было, что остроносая смерть пронеслась в каких-то сантиметрах от носа, обдав волной воздуха. И тут же прилетело в ребра, хорошо так звездануло, воздух из легких выбило на раз. Обожгло. И хорошо, что как-то прижал голову к плечу, потому что следующий удар, хоть и вскользь по каске, рванул шею так, едва не хрустнула.
А я уже утопил педаль газа в пол, рефлекторно пригибаясь к рулю, желая спрятаться от убийственного свинца.
Двигатель надсадно ревел, «Фораннер», казалось, медленно-медленно набирал скорость, будто на месте стоял. Теперь посыпались задние стекла, прилетело и в переднее через них, почему-то лишь оставив ровное, в трещинах отверстие.
И вновь: Тдух… тдух… бзынь… бзынь… тдух!
Одновременно с этим на автомате, почти не соображая, что делаю, включил рацию на передачу.
– Малыш, Малыш, они слева! – проорал я, забыв обо всех правилах радиообмена.
– Уже работаем! – донесся спокойный бас, а затем весомо заговорил крупнокалиберный пулемет, выкашивая кусты метрах в тридцати от дороги. Откуда меня и обстреляли. Это отметил в зеркало заднего вида, как и дульные вспышки из бойниц кунга, обвешанного решетками.
Я же, не сбавляя скорости и держа руль одной рукой, правой пытался нашарить место попадания. Пальцы без штурмовых перчаток обожгло. Нет, в пластине застряла. Вроде нормально. Горячая… Но ребра болели, и до сих пор трудно было дышать.
Сломаны?
Хрен его знает!
После того как по месту предполагаемой лежки врага прошелся «Утес» и кинжальный автоматный огонь, по нам больше никто не стрелял.
Я же в которой раз костерил себя за то, что подписался на эту роль. Действительно, все как в песне: «Я в этой жизни главный актер, я сценарист и я режиссер». Мои таланты к моделированию реальности проявились ровно тогда, когда заявил Герде о необходимости наличия собственного автомобиля.
А сейчас по большому счету никто и не спрашивал. Приказ есть приказ, а для штрафника отказ предполагал знакомство с пистолетом командира и расплесканные мозги. Я выступал неким импровизированным головным дозором, держась впереди от нашего «Урала» метрах в пятидесяти, иногда отдаляясь на сто, но чаще по приказу и дальше. Единственное, что хоть немного скрашивало ощущение живца и жертвы – два «РПГ‐18», лежащие сейчас рядом со мной на пассажирском сиденье и отданные в безраздельное владение всего лишь за шестьсот рублей.
– Люгер, ускоряйся, через километр-полтора лес заканчивается, там дальше местность на понижение идет и равнина, сразу не высовывайся – осмотрись. Доложись. Мы посмотрим, кто тут нас пас.
– Сделаю, – односложно ответил я.
Вот ни слова про то: «Ты как, нормально?» или «У тебя все в порядке?».
Только сегодня, на третий день в Двадцать втором форпосте, я наконец-то проникся той глубиной дерьма, в которое врюхался.
Сеть трещин от пулевого отверстия мешала обзору, а и хрен бы с ним. Чуть притормозив, кулаком вынес
