«Потом. У нас еще будет время для этого…» - напомнил себе лекарь, на миг прикрыв глаза. И этого мига было достаточно.
Лохань с грохотом перевернулась, выплескивая на пол поток мутной воды. В следующее мгновение, отброшенная мощным пинком, полетел в стену табурет, и Регис вскрикнул от резкой боли, когда под ребра, прошивая насквозь полотенце, которое он все еще держал перед собой, вонзилось острие. «Шпилька», - подумал он про себя, глядя в искаженное яростью лицо второго мужчины, оказавшегося вдруг вплотную. – «Откуда, черт возьми, здесь взялась шпилька?».
Рефлексы сработали раньше, чем он успел их осознать. В момент удлинившиеся когти полоснули наискосок, отставляя длинные полосы на груди раба и отбрасывая его в сторону. Беловолосый, зашипев, упал боком на столик с бутылечками. Тонкое стекло тут же с хрустом лопнуло под тяжестью его тела, впиваясь острыми осколками под кожу, мстя за своих не так давно разбитых собратьев. В ноздри ударил запах крови, обволакивая и лишая способности соображать. С хлопком превращаясь в облако дыма, уворачиваясь от последнего отчаянного пинка своей жертвы и тут же материализуясь рядом, Регис потерял себя, поддаваясь единственно верному сейчас звериному инстинкту и вонзаясь клыками в выгнутую шею раба. И в тот же миг, как по ушам ударил отчаянный крик, на язык упали первые капли крови.
Мой.
Теперь – только мой.
========== Часть 4 ==========
Как ни удивительно, импровизированная демонстрация силы, произошедшая в ванной, принесла свои плоды. Беловолосый, дочиста отмытый, благоухающий травами и укутанный в несколько простыней, с аппетитом вгрызался в куриную ножку, лишь изредка болезненно морщась и поправляя повязку на шее. Казалось бы, полностью сосредоточенный на еде, он то и дело бросал настороженный взгляд на вампира, который, миролюбиво притулившийся на другой стороне стола, сидел, обхватив ладонями чашку чая. Семейная идиллия, ни дать ни взять. Но уж Регис-то знал, что означали эти взгляды. Готовилась очередная диверсия. Он усмехнулся и склонился над чашкой ниже, пряча улыбку.
- И как же мне называть тебя? – нарушил он тишину.
Беловолосый помолчал, энергично жуя.
- Геральт, - буркнул он с набитым ртом.
Регис поморщился. Определенно, над манерами еще придется потрудиться.
- Просто Геральт? – продолжил он светскую беседу.
- Просто, - мужчина усмехнулся и облизнул пальцы, измазанные в подливке. – Это у вас, кровососов, если после имени не идет долгое перечисление всех пра-пра-прадедов до десятого колена, ты и за приличного челове… то есть, вампира, не считаешься. А я – просто Геральт, и все тут.
- Понятно, - кивнул Регис.
- А тебя, - продолжил беловолосый, - Я, значит, должен звать хозя-яяяином? Или владыкой? Или – какие там у тебя эротические фантазии?
Он хитро сощурился, сознательно дразня.
- Если тебе так хочется, - спокойно ответил лекарь, отставляя чашку в сторону. – Хотя можно просто – Регис. Дай-ка я посмотрю…
Геральт вздрогнул, подавляя подсознательное желание отодвинуться подальше, когда вампир направился к нему. Уставившись в стол, он позволил отодвинуть в сторону повязку на шее и только стиснул крепче челюсти, когда прохладные пальцы коснулись раны.
Регис улыбнулся.
- Быстро заживает, - прокомментировал он, как бы между прочим проводя ладонью вдоль плеча, ощущая, как под его рукой напрягается чужое тело. – Я бы сказал – удивительно быстро…
Геральт поднял на него взгляд и упрямо поджал губы.
«Не хочешь говорить об этом – и не надо», - словно говорил ему насмешливый взгляд вампира. – «Я все равно знаю, кто ты на самом деле».
- Рана пустяковая, - зло дернул плечом Геральт, сбрасывая с себя чужие руки. – Вот и заживает.
Он вновь схватил очередную порцию еды, набирая полный рот.
- Слишком не наедайся, - мягко предостерег его вампир, с удовлетворением отмечая здоровый аппетит мужчины. – Не хочу, чтобы тебя быстро сморило. Ты мне еще понадобишься на эту ночь…
Регис рассмеялся, глядя, как темнеют от гнева золотые глаза.
- Кому-то надо убрать бардак, который ты сам устроил в ванной. А ты о чем подумал?
- Пошел ты, - уже менее злобно бросил ему Геральт. И вдруг судорожно зевнул.
- Ну вот, о чем я и говорил, - покачал головой Регис, и, взяв свою кружку, отошел к мойке.
- Я тебе прачка что-ли? – проворчал ему в спину Геральт. – Я с грязными тряпками возиться не буду!
- Предлагаю этот вопрос отложить до завтрашнего утра, - Регис, все также спиной к нему, излучал спокойную уверенность. Споласкивая чашку, он подумал о том, что может быть не стоит вот так просто поворачиваться спиной к тому, кто лишь час назад вонзил ему под сердце четырехдюймовую шпильку – перед этим, совершенно без ведома вампира, умудрившись стащить ее с рабочего стола. Да, не стоило поворачиваться спиной к тому, с кем они пришли к временному и весьма хрупкому перемирию… Вытерев руки о полотенце, Регис вновь обернулся к Геральту, который, уставившись куда-то в пространство, задумчиво жевал.
- Если ты закончил, - прервал его думы лекарь, - Предлагаю все-таки отправиться в постель.
- Ты хотел сказать – постели, - поправил его Геральт.
- Нет, ты не ослышался. Именно постель.
И вновь этот оценивающий прищур, от которого в уголках глаз собираются недобрые морщинки.
- Мы будем спать в одной кровати? – уточнил Геральт.
- Само собой, - пожал плечами Регис. – Если, конечно, ты все-таки не решил заночевать в уже знакомой тебе кадке. Предупреждаю сразу – других полотенец такого размера у меня больше нет.
По скривившемуся лицу Геральта ясно читалось, что он бы предпочел второй вариант. И все же, переварив информацию, он медленно кивнул. Неуверенно, прицениваясь. Возможно, размышляя о том, как быстро вампир уснет, позволив ему вонзить в грудь очередное острое орудие, на этот раз уже прямиком в сердце. Регис сам над собой посмеялся, осознав, что мысли его быстро пересчитывают предметы в своей спальне, оценивая, насколько они могут попасть под категорию колюще-режущего. Надо же, они знакомы всего пару часов, а он уже считает своего же раба противником, которого стоит опасаться…
- Хорошо, - низкий, осипший от напряжения голос прервал его мысли. – Идем.
Спальня лекаря была такой же простой, как и все его обиталище. Никаких вычурных элементов декора, встречающихся в домах аристократов. Никаких драматичных реквизитов вроде черепов, черных свечей или паутин, которые так любили представители молодежи, старавшиеся перещеголять друг друга в мрачности и «аутентичности» убранства. Письменный стол (Регис нахмурился при взгляде на свои же записи, закончить которые не дали события прошлой ночи), книги, множество книг, громоздящихся на полках и
