— Меня не волнует цена, вы можете это сделать или нет? — он бросил трубку, застегнул молнию на сумках, вернулся в спальню и несколько секунд смотрел на беспорядок, который устроил.
Он услышал слабый шум и, повесив трубку, подошел к окну, услышав, как представитель авиакомпании сказал, что самый ранний рейс в Англию будет утром, на что он согласился. Магнус выглянул наружу и увидел, как Джулия взволнованно хлопает в ладоши, а затем внезапно обнимает Элис, его отец стоял в стороне, потом пожал Элис руку, хотя выражение его лица было нейтральным.
Его грудь заболела еще сильнее, и выражение лица исказилось гневом, прежде чем он развернулся. Он спустился вниз, ни на кого не наткнувшись, протиснулся мимо собак, которые с любопытством окружили его, распахнул входную дверь и встал на крыльце, ожидая прибытия Убера.
Магнус уехал, не сказав больше ни слова ни Элис, ни родителям… Как только Убер отъехал от дома, а его отражение в зеркале становилось все меньше и меньше… Он ничего не почувствовал и даже не потрудился оглянуться.
~
После того, как Элис успокоилась, поговорив с Джулией и Хансом, по сути, согласившись быть девушкой-плакатом для компании, появляющейся в рекламных роликах и съемках, чтобы люди с самого начала ассоциировали ее с брендом. Это не так уж и сложно, но ей нравилась сама мысль о том, что ей заплатят, хотя цена была обговорена лишь с ее отцом, но она была уверена, что будет счастлива.
Она побрела обратно наверх, глубоко вздохнула, чтобы поговорить с Магнусом и объяснить ему свое решение, и что она вовсе не занимала его место. Она хотела остаться с ним и продолжать поддерживать отношения, даже несмотря на то, что была расстроена тем, как он отреагировал.
Она была готова говорить или кричать об этом, пока все не разрешится, но когда она подошла к двери его спальни, та открылась, раскрывая кровавую бойню, оставшуюся после его вспыльчивости.
Губы Элис приоткрылись в шоке, она вошла, увидев беспорядок и немного забеспокоившись. Он вышел из себя, и это было видно по тому, как предметы с силой швырялись в стену, что оставляли следы или вмятины.
— Магнус? — спросила она через несколько секунд, размышляя, дать ли ему пару часов, чтобы успокоиться, или просто поговорить сейчас.
Она чувствовала, что им нужно о многом поговорить, и прокручивала это в голове, проходя через его комнату, переступая через вещи и проверяя ванную, нет ли его там.
Но его не было.
Она убрала беспорядок, как могла, избегая разбитого стекла от лампы и осколков от его ноутбука. Потом заметила разбитую кружку, ее глаза снова начали слезиться. Это всего лишь кружка, сказала она себе, хотя ей нравилось, как он держал в ней разные вещи, например ручки или карандаши.
Ей не потребовалось много времени, чтобы расставить вещи по местам, прежде чем она начала бродить по особняку в его поисках… Проверяя спортзал, потом кинозал, библиотеку, потом кабинет. Она проверила свободные комнаты и вернулась в его спальню, надеясь, что он придет и захочет поговорить… Но в глубине души она почему-то знала, что его здесь нет.
Может быть, он вышел выпить или прогуляться. Может быть, ему нужно выпустить пар, а потом он вернется.
Так ведь?
Она попыталась позвонить ему через пару часов, все еще испытывая физическую боль, когда он не перезванивал и не отвечал на сообщения. Она пропустила ужин и все еще ждала в его комнате, наблюдая, как тикают часы, пока она прокручивала их фотографии из отпуска и смотрела старый черно-белый фильм по телевизору, чтобы заполнить фоновую тишину.
Теперь Элис пожалела, что не сказала ему об этом.… Ей хотелось бы вернуться на несколько недель назад и сесть рядом с ним, чтобы все объяснить. Может быть, тогда он не вел бы себя именно так. Но потом она вспомнила, что сама отодвинула эти мысли в сторону, потому что хотела наслаждаться отпуском и не портить его.
Проходили дни, а она ничего не слышала о нем. Она прошла сквозь волны печали и гнева, как океанские приливы, набегающие на берег… Джулия и Ханс начали беспокоиться на следующее утро после его исчезновения, а вечером вызвали полицию, чтобы составить отчет.
Элис чувствовала себя странно, когда они задавали ей вопросы об их отношениях, спрашивая, не случилось ли что-нибудь, есть ли какая-то причина для того, чтобы он просто исчез.
Элис была честна, настолько честна, насколько это было возможно. Она сказала им только половину правды, потому что знала, что если расскажет все, то ей придется рассказать и о том, как он считает, что она использовала его для своей холодной мести этим троим людям.
Она не жалела их, не чувствовала ни угрызений совести, ни вины, ни стыда, ничего. Она была счастлива, что все трое умерли… И что теперь они заплатили за свои преступления высшей мерой наказания.
Мысль о том, что они мертвы, совсем не волновала ее. Так что ей пришлось пропустить несколько моментов истории, чтобы не выставить себя злодейкой.
Офицеры закончили свой доклад, сидя напротив нее в роскошной гостиной особняка Джонсонов, а Элис смотрела вдаль… Интересно, что если с Магнусом случилось что-то плохое? А что, если он поранился? Что, если он попал в аварию и умер, а она об этом даже не знает? С ним могло случиться что угодно. И она это знала. Неужели их последний разговор был именно таким?
Она была расстроена, что он не ответил ни на одно из ее сообщений, даже не похоже, что они были доставлены. Мысль о том, что она никогда больше не увидит его, по-настоящему беспокоила ее… Какое-то время.
Проходили недели, но ни Джулия, ни Ханс, ни Элис ничего не слышали. Было полное радиомолчание, и сплетни о том, что Магнус Джонсон исчез, распространялись по Саммерленду подобно дикому огню.
В дом стали приходить открытки и цветы от родителей, чьи дети тоже пропали без вести. Элис стало не по себе, когда она увидела всё это на кухне, зная, что причина, по которой пропали их дети, был сам Магнус. Все они хотели утешить Джулию, поговорить с ней, поскольку полиция была так занята, разбираясь с остальным хаосом, что они еще не добрались до дела Магнуса…
Джулия так волновалась, что стала все меньше и меньше краситься, не выходила из дома. Она ждала, когда зазвонит телефон, а когда он звонил, сразу же бросалась к нему, надеясь услышать новости.
Он просто ушел. И никто из них не мог понять этого, как будто это было не реально. Только что он был здесь, а в следующее