— Это все твоя вина, — выплюнула Элис, и ее голубые глаза, казалось, пригвоздили мать к месту, голос упал и внезапно стал очень очень сердитым.
— Элис, — пробормотал Магнус, увидев ее поведение раньше остальных.
— Я просто хотела насладиться весенними каникулами, как нормальный ребенок и повеселиться со своим парнем, а ты отправила меня на маршрут всех своих чертовых проблем, как будто ты хотела испортить мой отпуск специально, почему? Потому что я встречаюсь с парнем, который тебе не нравится? — выплюнула Элис, ее глаза так пристально смотрели на мать, что Магнус на мгновение задумался, не придется ли ему вмешаться.
— Ты либо больная, что отправила меня туда, либо совершенно не обращаешь внимания на то, что происходит, потому что это первый случай…
— Я… Я не понимаю, о чем ты говоришь? — выдохнула Софи, переводя взгляд с Магнуса на Элис.
— Почему бабушка не знала, что у меня аллергия на грибы и вообще что я приехала туда?.. Почему дедушка не разговаривал со мной? А ты знала, что он снова женился на мужчине? Ты не потрудилась позвонить и спросить? Ты хоть с кем-нибудь из этих людей разговаривала за последние годы? — спросила Элис, выпрямившись во весь свой нормальный рост и внезапно став очень спокойной, хотя внутри у нее все было напряжено и горячо от гнева.
— Мам, а кто такой Питер Кутюр? — лицо Софи побледнело при звуке его имени, как будто кровь сочилась из ее кожи и капала на пальцы ног. Она попыталась моргнуть, но даже ее веки, казалось, застыли от шока.
— Откуда ты знаешь про Питера Кутюра? — прошептала она, как будто сжавшись под собственной кожей.
Элис внезапно рассмеялась, заставив Магнуса с интересом наклонить голову.
— Ты имеешь в виду человека, с которым у меня есть причудливое сходство? — спросила Элис. — Черт возьми, даже не знаю. Может быть, потому что его выпустили из тюрьмы несколько месяцев назад и он остался в доме бабушки. — Интересно, что скажет папа. Если он вообще мой отец.
— Элис, — прошептала Софи. — Я не знала… —
— Не правда! Я знаю, что это не правда, черт возьми, потому что иначе ты бы не пустила меня туда! Но не позволяй этому отвлечь тебя от того факта, что я только что застала тебя в постели с отцом мертвой девочки, — снова громко крикнула она, отчего Магнус зловеще улыбнулся, когда почувствовал, что энергия изменилась.
— Да что с тобой такое? — прошипела Элис. — Отправив меня к людям, с которыми ты не разговаривала в течение восьми лет, которые едва ли знают что-то обо мне, и спишь с отцом бывшей девушки моего парня?! Зачем? Чтобы досадить мне? — она кричала так сильно, что полились слёзы.
— И у тебя хватило наглости указывать мне, как себя вести, — рассмеялась Элис, вытирая свои фальшивые слезы. — Ты сама едва можешь себя контролировать, — пробормотала она, оглядывая свою мать взглядом, от которого даже у Магнуса по спине пробежал холодок.
Софи лишилась дара речи, не находя, что сказать, глядя на старшую дочь, и внезапно перед ней на несколько секунд мелькнуло лицо Питера Кутюра. Лицо, которое она когда-то любила, но теперь оно пугало ее. Она тоже почувствовала, что энергия изменилась, и невооруженным глазом это могло бы показаться обычным спором матери и дочери, но это было гораздо глубже. И гораздо темнее.
— Я останусь у Магнуса на эти выходные. Наверное, вернусь в понедельник вечером, — объявила Элис. — Я скажу папе, — закончила она, прежде чем отвернуться, мельком увидев машину, подъезжающую к дому. Магнус облизнул губы, тихо прочистил горло и тоже повернулся, чтобы уйти, собрав свои сумки.
— Ты изменил ее, — тихо сказала Софи, Магнус остановился у двери и обернулся, чтобы посмотреть на нее.
— Не перекладывай вину, Софи. Ты облажалась, смирись с этим, — спокойно сказал он, прежде чем повернуться и выйти через парадную дверь, закрыв ее за собой.
Ему не потребовалось много времени, чтобы добраться до машины, он бросил сумки на заднее сиденье, прежде чем сесть рядом с Элис. Она внимательно наблюдала за ним, пытаясь понять, что он собирается сказать, но он только улыбнулся и отвернулся, как будто ничего не случилось.
Они оба молча ехали к особняку Джонсонов на другом конце города, и только начался тихий дождь, когда они подъехали к началу длинной подъездной аллеи и вылезли из машины. Парочка была встречена возбужденным лаем собак Магнуса, которые теперь узнали блондинку. Они сразу поднялись наверх, учитывая, что дом был почти пуст, исключая персонал, который смотрел за домом в отсутствие хозяев. Магнус знал, родителей не было, потому что они остались во Франции.
— Может быть, ты хочешь, чтобы я освободил тебе полку? — предложил Магнус, наблюдая, как Элис бросила свою сумку, скинула туфли и побрела к его большой двуспальной кровати, чтобы лечь лицом вниз.
— Что? — спросила она через несколько секунд.
— Полку. Для твоих вещей, — повторил Магнус, стоя посреди комнаты и пристально глядя на Элис. Она повернулась и села, чтобы посмотреть на него.
— Это ты вежливым способом заставляешь меня распаковать свои вещи? — спросила она, и Магнус подавил усмешку. — Конечно, почему бы и нет. Я могу оставить кое-что у тебя, — добавила она, и внимательно посмотрела на Магнуса, когда он отвернулся и прошел в свой гардероб, чтобы освободить немного места.
— Конечно, почему бы и нет, — ответил он, чтобы она не услышала, передразнивая фразу, которую она только что произнесла.
Она счастливо улыбнулась и снова легла на его мягкую кровать, и вздохнула, думая о том, что произошло ранее. Выражение ее лица немного посуровело, и ей пришлось несколько раз повторить воспоминания, чтобы действительно поверить в то, что это правда.
— Я не могу… — начала она, но остановилась, подумав еще немного. Ее мать… и Мистер Грин.
— Что ты не можешь? — спросил Магнус, шагнув из гардероба, когда увидел, что Элис села и посмотрела на него.
— Моя мама спала с отцом Вероники, — недоверчиво ответила она, как будто ее вдруг осенило. — Типа… они делали это прямо у меня на глазах, Магнус.
— Я видел, — Магнус усмехнулся, увидев, как лицо Элис скривилось.
— И как долго, по-твоему, это продолжается? — спросил он, вспоминая, как он узнал об этом в начале марта.
— Я даже думать не хочу… Подожди… О боже, — внезапно выдохнула Элис, садясь.
— Помнишь, в дневнике Вероники, она рассказывала, что у ее отца был роман с кем-то? А потом несколько страниц вырваны? — продолжала она, глядя Магнусу прямо в глаза, пока он на мгновение задумался, а затем кивнул.
— Это было про мою маму! — она задохнулась. — Я теперь хочу знать, что написано на этих страницах, — пробормотала она,
