— Ну… — застопорился гражданин даже, не подозревая, что только что пронеслось в голове у его собеседника и под какой «монастырь» пионер Саша может всех подвести…. Кумекал, кумекал и выдал: — Там даже зарплату платят! — огорошил меня он вероятно случайно произнесённой фразой, не понимая, что обращается к миллионеру…
— И большую? — поинтересовался «правый хавбек».
— Не знаю, — расстроил его спорт-агент.
— Вот это аргумент! Ура! — засмеялся я, чем привёл собеседника в ступор. — «Gо» все плясать за копейки с кинжалами в зубах?!
Тот забубнил типа: «Чё сразу с кинжалами-то?..»
А я ответил: — Да потому, что!..
Он ничего не понял и насупился….
Я сказал:
— Армен Николаевич, давай о твоём ансамбле, поговорим потом. Ты не обижайся, но свою часть договора я выполнил — песню записал, теперь, за вами — экстерн в школе.
— А другие песни?
— Сделайте экстерн, сразу же будут и другие!
— Хорошо. На днях будет тебе экстерн…
— На днях? — удивился я и обалдел от осознания и всемогущества слова — коррупция, которой естественно в этом времени нет… но синонимы то этого действа существуют?! … — Как это?
— Так это! — отрезал тот, а я и не настаивал. — Ты мне лучше расскажи про то, что ты хочешь снять на телевидении? Я понимаю ты парень правильный, и честный, что хорошо, но всё же… Что ты там говорил — клип?! Что это? Теле изображение для песни?
— Да ничего особенного, и песни тут совершенно ни при чём, — сказал я и рассказал о сценарии …
* * *Интерлюдия.
Машина. Армен. Феликс.
— Армен. У парня серьёзные проблемы. Он вообще с головой не дружит.
— Нда…
— Ты представь, что будет если он такое устроит на каком ни будь выступлении… или застолье. Помнишь, что он только что в машине сделал?
— Нда… — в задумчивости отвечал собеседник.
— И, как у него только такие песни получаются? Не понимаю… Не знаю, что и думать…
— А ты не думай.
— В смысле…
— Не думай, вот и всё. Парнишка мне нужен и докладывать лишнее о нём не надо! Договорились?..
— Конечно, да… но…
— …
* * *30 августа. Вторник.
Новости дня:
— Умер Владимир Филиппович Трибуц, адмирал, командовавший Балтфлотом во время Великой Отечественной войны. Родился он в 1900 году.
* * *— Слушай Саша. Возникло несколько вопросов: Первое — эта песня точно не подходит для того, чтобы её исполняла Роксана и вообще женщина. А строчку — «там и не спросят, где меня носит», нужно бы заменить… — говорил в телефонную трубку Армен, позвонив мне в девять утра. Я только-только вернулся с зарядки и собирался идти в душ, а тут он, со своими строчками…
— Хорошо подумаем, — ответил я.
— Второе: насчёт песни для Роксаны…
«Далась ему эта Роксана…. Или там что-то личное?..»
— Нужна песня для женщины.
— Хорошо. Есть такая.
— …?
— Вчера вечером как раз написал.
— Правда? Замечательно. Когда записать сможешь?
— Сегодня, если меня на базу пустят.
— Пустят, когда туда подъехать собираешься?
— Через пару часов.
— Всё договорились. Я туда Феликса направлю, — сказали в трубке и предвидя мои возражения добавили: — Он никуда лезть не будет. Мы же вчера договорились. А записаться надо…
— Хорошо, — согласился я. — Надо — так надо…
— И третье. Нужен полный сценарий о чём мы с тобой вчера говорили и напечатанный на бумаге. Нужно посмотреть, всё ли там нормально с точки зрения… — собеседник немного запнулся и добавил: — законности и нет ли там, какой ни будь… — в трубке опять запнулись, подыскивая слова: — не нужной пропаганды…
— Естественно Армен Николаевич ничего подобного там нет и с точки зрения социалистической законности там всё в порядке. А сценарий написан и распечатан уже давно. Могу вам передать на прочтение через Феликса.
— Через Феликса?.. — задумался тот. — Нет не надо через Феликса. Отдашь мне лично. Я сейчас занят, но вечером подъеду к тебе домой — там и отдашь.
* * *После этого разговора начался «день сурка» …
Звонок Севе, заезд вместе с ним к Юле, покупка чебуреков, база…
— Саша, что же будет? — беспокоилась Юля, пока мы ехали к студии, и ей вторил Сева:
— Что будет с ВИА?
— Ребята. Не беспокойтесь. С ансамблем всё будет, как и прежде. Я никуда не денусь. Придут ребята, проведём собрание и всё урегулируем. А сейчас нужно работать…
Те были расстроены, но всё же согласны, что работать надо. Правда они вряд ли понимали зачем?.. Но это было уже, как говорится — «дело десятое».
* * *Без проблем вошли в репетиционную. Приехал Феликс. Увидев, что всё нормально и ничего урегулировать не нужно успокоился. Я поинтересовался нет ли у него каких ни будь дел и услышав неопределённое — «хм…», предложил ему нас покинуть, дабы он не мешал творческому процессу.
Тот пошёл позвонить, затем вернулся получив «добро» от начальства и уехал, предупредив, что вернётся в пять вечера.
* * *Принялись за работу…
С песней для таинственной Роксаны я решил особо сильно не заморачиваться и к записи была представлена композиция — «МакSим — Знаешь Ли Ты» …[19]
* * *Начало записи не предвещало беды.
Барабаны, бас, гитары всё записали за пару часов, после чего «поколдовали» со звуками клавиш, добавили пианино, всё это время Юля учила текст песни и таки выучила…
Я показал несколько важных «моментов» по вокалу, как надо, а точнее как было в оригинале.
Всё всех устраивало и ещё через пару часов, а точнее в четыре часа вечера композиция была полностью записана.
При прослушивании конечного — «сведённого» экземпляра песни я морщился, ибо понимал, что тут ещё работать и работать. Мало того, что нет реверберации на голос, а какое-то эхо, которое мы добились, таская микрофон по помещениям студии, так ещё и со звуками клавиш не всё в порядке.
Реакция Севы на песню была странной — он весь подался вперёд к магнитофону, повернулся левым ухом и поднял указательный палец, как бы в преддверии показать какой-то определённый момент или ошибку в песни.
Вообще-то такого плана «попсятину» Савелий уже слышал, ведь мы демонстрировали потенциальному продюсеру «Белые розы» и т. д., совсем не давно, поэтому я так и не понял, что тут клавишник хотел мне показать, а вот Юля сидела, опустив голову, иногда мотая головой, как бы говоря «нет».
— Что Юль, переписать вокал хочешь? Вроде ничего получилось… Всё равно же там на студи всё они перезапишут заново, так чего нам время тратить? Это же показательный — «демо» вариант, — поинтересовался я, не вникнув в глубину женских печалей и тревог.
— Да, там нужно чуть по-другому спеть, но… — негромко сказал она, а затем как бы проснулась, выпрямилась и зловещим шёпотом в ужасе прошептала, глядя на меня:
— Саша!.. Кто перепишет мою песню?!..
— Эээ… Роксана какая-то, — в очередной раз не подумав брякнул я.
— Какая ещё Роксана? — открыв свои бездонные глазищи, которые уже начинали
