— Уходим поскорее! — перебил Игорь. — Потом, потом расскажете…
— Так мы же не закончили с коллегой…
— Пусть и коллега идет! Места хватит.
— Отлично! Пойдем, коллега, продолжим.
Марсианин взял несколько книг под мышку, и все трое вышли. Уходя, лингвисты продолжали бубнить непонятные для Игоря фразы, а он шел следом за ними, держа в правой руке пистолет.
Спустились по лестнице.
Солнце уже скрылось за зубчатую стену дальних хребтов, когда они подошли к ракете. В сумерках ученые, увлеченные дискуссией, не обратили никакого внимания на трупы, что лежали вокруг. «Неужели захватили ракету? — мелькнула тревожная мысль у Игоря. — Или, может, засада?»
Затаив дыхание, он поднялся по скобам. Люк был закрыт не совсем плотно. «Амина!» — позвал через щель. Но ответа не было.
…У Игоря, кажется, замерло сердце… Пробует отжать люк, но не может. В то же время он видит, как невдалеке, по направлению к ракете плывет много каких-то огоньков. Длинным ручьем стекают они к леднику. Вот уже ближе и ближе… Слышатся приглушенные крики, стук и скрежет металла. «Подходите, подходите, вот я вас угощу…» — Игорь прицеливается в переднего и нажимает курок…
Отдельные огоньки покружили на месте и поплыли обратно…
Выстрелы услышала Амина, которая лежала в кабине, немного контуженая от взрывов марсианских молний. Невероятным усилием она нажала кнопку. Открылся люк, и все трое — Саджера, марсианин, а за ними и Игорь влезли в кабину. Сначала бросились к Амине. Но Игорь сразу вспомнил об опасности. «Лететь, немедленно лететь!» — решил он.
Тронув Саджеру за локоть, Игорь кивнул в сторону марсианина: «Попался, мол!» Но Саджера категорически запротестовал:
— Выпустите коллегу! Мы не можем применять коварных методов. Это — во-первых. А во-вторых, без специального устройства для дыхания он же погибнет на дне воздушного океана.
Игорь неохотно открыл люк и жестом показал марсианскому ученому, чтобы тот убирался прочь. Марсианин быстро забормотал, обратившись к Саджере:
— Прошу вас взять меня с собой. Не у вас, а тут я задохнусь…
Саджера сжал руку своего коллеги и сказал:
— Так скорее же летим, Игорь!
Через несколько минут «Мечта» была уже очень далеко от Гималаев.
Марсианин возбужденно говорил:
— Наша общественная организация ужасна… Мыслящие существа превращены в придаток машины. Олигархия использует кибернетический центр в своих эгоистических интересах. Электронный мозг контролирует все действия отдельных людей и даже определенных групп. Каждый человек рассматривается как потенциальный враг олигархии. Недоверие и строгая регламентация сопровождают ее на каждом шагу. Я все время мечтал вырваться… Они и сюда, на Гималаи, взяли эту проклятую машину. Я благодарен вам, друзья, вы спасли меня от моральной гибели…
НА ПОРОГЕ СЧАСТЬЯ
На следующий день пришла радостная весть. Сообщалось, что империалистические агрессоры, которые не выполнили ультиматума Большого Совета Коммун и пренебрегли миссией доброй воли старого ученого, были обезврежены («продезинфицированы») ультразвуковыми установками. Базы нападавших уничтожены. Части марсиан — преимущественно интеллигенции, — удалось сбежать на свою планету.
Хотя это сообщение Игоря и обрадовало, но он чувствовал себя слишком взволнованным. Главной причиной этого было то, что его любимая Амина выздоравливала после контузии не очень быстро.
После обеда Игорь и Амина ходили на прогулку. Купались в море или продирались через лесные чащи. Веселые, неунывающие, они разговаривали обо всем — о цели жизни и о многом другом.
— А когда мы пойдем в ЗАГС? — вдруг спросил Игорь.
— В какой загс? — удивилась девушка.
Игорь рассказал, что такое загс, как когда-то праздновали свадьбу.
— Получается, что любовь двух людей гарантировало государство?
— Получается, да.
— Так вот, в наше время Коммуна тоже празднует день создания новой семьи. Дети преподносят букеты полевых цветов… Песни, музыка, фестиваль… Так красиво, красиво!
— А когда же нам… преподнесут цветы?
Амина зарделась:
— Куда ты так спешишь?
— Я тебя ждал целые века…
— И я ждала. Ну, хорошо, сегодня поговорю с папой и мамой…
Домой летели, словно на крыльях. Игорь так устал, что зашел в свою комнату, чтобы передохнуть на диване. Но ему становилось все хуже и хуже. Кружилась голова, дышать было трудно, словно кто-то давил за шею.
С сияющим лицом вошла Амина.
— Я уже поговорила с родителями! — радостно сказала она еще с порога.
Но Игорь лежал молча, закрыв глаза.
— Что с тобой?! — вскрикнула Амина. — На тебе лица нет!
— Плохо мне, дорогая…
Амина немедленно вызвала врача. Это был высокий, уже немолодой мужчина. Осматривая больного, он увидел опухоль на шее Игоря.
— Наверное, это его марсианин чем-то уколол… — стала объяснять Амина.
Врач распорядился срочно доставить больного в клинику.
— Похоже на отравление марсианским ядом. Надо спешить — этот яд способен необратимо разрушить центральную нервную систему…
В СОЛНЕЧНОЙ ПАЛАТЕ
Игорь открыл глаза и увидел высокий белый потолок, верхние части окон со светло-желтыми шелковыми шторами. Окна были открыты, и шторы слегка колыхались.
Здоровье возвращалось к нему. Подложив под бок подушку, он долго смотрел в окно. За окном виднелись крупные розовые плоды, похожие на яблоки. А вон там растет березка. Тонкие ее ветви были опущены вниз и слегка покачивались. Летнее тепло наполняло палату.
Вошел врач.
— О, значит все в порядке! У вас уже появилась чувствительность, и восстанавливаются связи с внешним миром.
Он еще раз обследовал Игоря, присоединяя по очереди к рукам, груди и голове различные аппараты, стрелки которых вычерчивали на бумажных лентах запутанные линии.
— Видите ли, — говорил тем временем врач, — трудность была в том, что яд глубоко проник в нейроны и поразил жизненно-важные центры нервной системы. Но ваш организм победил болезнь, и теперь вам надо только окрепнуть. Чувствительность нервной системы некоторое время будет еще повышенной, но постепенно вернется в норму.
— А когда же… домой?
— Через несколько дней. И теперь вам и здесь не будет одиноко. Вас будут навещать.
В это время в палату зашла Амина. Она обняла Игоря, прижала к себе, помолчала, а потом спросила:
— Как твое здоровье?
— Спасибо, моя дорогая, уже лучше.
Начался нежный разговор влюбленных, разговор, в котором все мелочи кажутся такими важными…
Прощаясь, Амина сказала:
— О, чуть не забыла! Через две недели в космическую экспедицию улетает
